его глаза. Очень проста, невинна, доверчива. Я свободно показывала свой вредный характер, но в ответ только улыбка ангела…»

Оксана пишет очень тяжелые письма. Она любит меня, а я ее — нет. В этом суть и, кажется, причина всех наших разногласий. Мы до сих пор не можем разобраться в своих отношениях. Мы были вместе совсем недолго. Все невысказанное ушло в письма. Но нам не хватает друг друга, иначе эта переписка уже давно бы прекратилась. Такой женщины мне больше не встретить в жизни. Но для меня она недоступна: муж и сын.

А корреспондент Вовик прислал тоскливое письмо о своей серой жизни в Москве. Он там загнил. Нужно как-то возбудить его остывшую кровь…

На двадцать третье февраля у нас был кросс. Я сдох. В полном смысле этого слова — белая пена изо рта, горящее лицо и окаменевшие ноги. До сих пор меня колотит мелкой дрожью. Однако были варианты и похуже. Один матрос потерял сознание на финишном отрезке. Женский праздник встретил в кочегарке. Был в наряде. Таскал уголь и вывозил золу…

Я сейчас вспоминаю один из дней прошлого лета, когда все наше пароходство, кажется, в связи с Днем рыбака, ездило за город. Нас с Иркой пригласил Серега Андрианов. Набрали пива, водки и поехали на автобусах. Там было отличное место — таежная речка, мощные лесные заросли… шашлыки, пьяные рожи моряков, очень много водки и т. д. Мы там немного «отдохнули»: лично я напился, как свинья, и совершенно забыл, идиот, что рядом со мной будущая мать, которая на фоне массовой попойки чувствует себя очень одиноко… В это время ее беременность приобрела отчетливый характер, и она не имела права выпить даже рюмки. Я тогда не смог понять ее (естественно) — был скотски занят только собой. Бедная Ирка… Так вот: Серега где-то раздобыл лошадь и катался на ней среди пьяной толпы. Это было необычно, во всяком случае для меня. Ирка пристала к нему с просьбой прокатиться. Серега все знал и, естественно, отказал ей. Ирка взорвалась…

Это был всего лишь слабый симптом того шторма, который разразился спустя два месяца. В итоге после смерти ребенка она уехала из Находки, а я ушел в армию. Почему я написал тебе об этом? Это одна из составных частей моей службы — возможность поразмышлять о прежних ошибках и потерях. Быть может, нужно думать о том, что будут новые женщины, новые попытки. Но я не могу.

Сейчас как раз такое время, когда ничего не хочется делать. На дворе настоящая весна. Ледяной панцирь залива начинает оттаивать. Зелени еще нет, но дней через десять-пятнадцать, видимо, начнет пробивать.

Алан Томас Бейкер полностью заброшен. Нет ни свежих идей, ни новых тем. Есть материал листов на шесть- восемь. Видна, в основном, одна мысль — глубокая ностальгия по старым друзьям, старым временам. Тема древняя, как мир…

«Смените лицо»

Интервью, взятое Флойдом Беннеттом у Алана Томаса Бейкера.

Алан глубоко разочарован своим последним альбомом «Пустая голова». Год назад, когда я пригласил его для работы над сборником «Большой Город», все было по-другому. Читатель так и не понял, что главная причина успеха «Города» — это неистовый темперамент и новые идеи Алана. Выход нескольких самостоятельных вещей Бейкера поставил все на свои места. Композиции «Город, в котором я кричал как сумасшедший» и «Ты хотел спать со всеми женщинами мира сразу» стали бестселлерами. А после подписания контракта с «Лиммерзом» Тома Коллинза мы ожидали раскрытия всей его поэтической мощи. Однако сразу же после этого Алан попал в неукротимый поток мобилизации. Той же осенью были потеряны наброски его первого альбома «Прекрасные времена на поверхности Луны». Тогда мне удалось прочитать две композиции из него: «С тобой так тепло» и «Недалеко от Хакодате». Это был новый горизонт, по-настоящему второе дыхание…

Наша предыдущая встреча происходила в комфортабельном офисе издательства «Лиммерз». Алан был бодр и полон надежд на будущее. Повсюду ощущался повышенный интерес к его творчеству. Время успеха… Теперь он постарел и выглядит разбитым, а я безуспешно пытаюсь что-то из него вытянуть.

Алан Томас Бейкер: Хочется упасть в траву и просто смотреть в небо. Идей нет, слова повторяются. «Слова, ставшие просто звуком». «Пустая голова» — никчемный альбом.

Флойд Беннетт: Мне кажется, ты не прав. Ведь он был сделан в экстремальных условиях.

А.Т.Б.: Можно подумать, что если бы я работал над ним в каком-нибудь особняке, в окружении девочек и рок-н- ролла, он стал бы от этого лучше.

Ф.Б.: А «Ленинград»? По-моему, это самая сильная вещь в альбоме.

А.Т.Б.: Не уверен. Просто с ней связана одна история: еще в самом начале моей службы, на призывном пункте ко мне подошли три ублюдка и заявили, что я не успею отслужить свои два года, потому что начнется ядерная война. Так вот, это мой ответ им. И не только тем двоим, а вообще всем, кто так думает. Человек хочет любить, иметь семью, увидеть своего ребенка. Я, например, хочу попасть в Ленинград.

Ф.Б.: Критика считает, что «Пустую голову» лишь с большими оговорками можно отнести к движению Новой волны.

А.Т.Б.: «Поколение свиней» — это, пожалуй, единственное, что осталось от стиля Новой волны. И многих ее апологетов это не устраивает. Они ставят мне это в укор и требуют, чтобы я «сменил лицо». А я спрашиваю себя: зачем что-то менять? Лицо, характер и поэтический стиль уже давно сформировались. И даже если я вообще больше ничего не напишу, значит, так тому и быть. Это должно быть естественно — творчество и все, что с ним связано…

Сегодня были на одном из дальних объектов аэродрома. Копали траншею. Потом купались — первый раз на службе. Загорали и попробовали молодых огурцов. В общем, испытали ряд мелких, но приятных удовольствий, которые так ценятся в армии.

Я начинаю все чаще и чаще бегать. Стараюсь бегать все время, когда необходимо переместиться из одного места в другое. Но, конечно, того ощущения, которое было в Калининабаде, когда я бегал по полтора-два часа, уже не вернуть.

В конце сентября хочу съездить в Находку, впервые за одиннадцать месяцев. Цель — встретить кое-кого из старых друзей и подружек, которые совсем забыли меня, и просто посидеть в баре или на площади, и посмотреть на море, на тот причал, от которого я уходил в Японию…

В творческой жизни А. Т. Бейкера произошли некоторые изменения. Альбом «Пустая голова», который ты утопил в море равнодушия, аннулирован — как не оправдавший надежд