в этом случае вы вынуждены будете покинуть Кхарму немедленно, даже не начав мирные переговоры.

Такой исход дела был не по душе Великому лорду. Он махнул рукой, и слуга в ошейнике также внезапно исчез, как и появился.

— Чего ты хочешь, землянин? — устало спросил Кебрим.

— Вот это уже другой разговор… папа! — ответил Погодин Великому лорду. — Моя жена, ваша дочь желает поговорить со своей матерью.

— Только в моем присутствии! — голос Кебрима звучал очень раздраженно.

— Без свидетелей! — настаивал на своем Стас.

— Хорошо, — вздохнул Великий лорд, — завтра, в комнате переговоров, охрана подождет за дверью, но с одним условием — ты не попадаешься мне на глаза до окончания переговоров и моего отлета с этой планеты!

— Принимаю ваше условие, папа! — Погодин веселился.

— И никогда, слышишь, никогда не называешь меня «папа»! — зашипел Кебрим.

— Это уже второе условие и оно неприемлемо. Для этого вы, как минимум, должны сделать что-то еще!

— Воооооооооон! — заорал взбешенный высокий гость.

— Не стоит так шуметь. Мы уже уходим, — спокойно ответил Стас, поднимаясь из кресла, — а то и в самом деле загостились, отдыхать вам мешаем.

В камере мелькнули шикарные входные двери, карлик, любезно их открывающий, а затем Погодин вновь развернулся и снова возник лорд в золотой маске.

— Спокойной ночи, отец! — вежливо попрощался Стас. — Я несказанно рад нашему знакомству. Алейне, разумеется, передам привет от вас.

На голографической проекции снова двери, быстро приближающийся коридор, а затем звук чего-то разбивающегося.

— Нервный тесть у меня какой-то! — спокойно изрек Погодин. — И чем ему казенные вазы помешали?

В этот раз мы все явно расслышали смех тангира Элвэ. И у него оказалась вовсе не железная выдержка.

— Ну, что же, девочки, — подвел итог Белиготар Сорг, — мальчики свою миссию выполнили, теперь осталось придумать, как вызволить Морхану.

Легара прервал звук его собственного комма.

— Слушаю, — ответил он. Дед долго слушал собеседника, а потом нервно потер лоб и выдохнул, — только этого нам не хватало. Ничего не предпринимайте, Тавилас, и ждите моих личных указаний. Никому ни слова.

— Что случилось, Тар? — обеспокоенно спросила ба, когда легар закончил беседу.

— У нас новая проблема. От сердечного приступа скончался пожилой таштор, прибывший в качестве одного из послов Темного Круга. Самое страшное, смерть наступила внезапно, в коридоре, без свидетелей с их стороны. Нас запросто могут обвинить в убийстве, несмотря на все медицинские заключения, — устало произнес дед.

Смерть таштора — мама Алейны — Темный Круг — Хуня — именно такая цепочка возникла у меня в голове. Я прекрасно понимала, что достучаться до подруги именно сейчас не получится и все гениальные планы нужно отложить до утра, тем более детально выход из положения оформиться в моих мыслях еще не успел.

— Что-то мне подсказывает, что смерть этого почтенного таштора будет нам очень кстати, — ответила я деду.

— Что ты этим хочешь сказать, Аленька? — спросила ба.

— Сама пока не знаю, но мысли уже имеются и мне нужно время, чтобы разложить их по полочкам, — ну, в самом деле, пока ничего конкретного сказать я не могла.

— Значит, оставим все разговоры до утра! — подытожил мудрый дед, что-то набирая на комме, — Гея, девочки устали и хотят спать, а утром мы вернемся к этому разговору.

Хитро. У деда тоже был какой-то свой план, но вряд ли он касался тети Морханы и почившего посла. Скорее, там речь шла о треугольнике и некоем Великом лорде Кебриме, который этой ночью обязательно попытается выкрасть артефакт, более того — его попытка увенчается успехом. А вот завтра мы поговорим, обо всем. И сложим все части головоломки воедино, а уж что из этого выйдет… Посмотрим.

В помещение блока легара вошли два андроида в униформе Академии.

— Проводите девочек! — распорядился Белиготар Сорг.

— Спокойной ночи! — хором попрощались мы и вышли вслед за роботами.

Алейна, помахав мне рукой, направилась в наш корпус, мне же было совсем недалеко. Блок тангира Элвэ располагался на этом же этаже, буквально за первым поворотом. Отпустив андроида, я открыла дверь, и первый раз вошла в жилище своего мужа. Блок встретил меня приглушенным сетом, тишиной и аскетичной обстановкой. Я вздохнула, набираясь смелости, и решила осмотреться. Расположение комнат было точно такое же, как в блоке у легара, только размеры уступали. Гостиная, из которой вели две двери, одна в кабинет, а другая в спальню. Кабинет меня нисколечко не интересовал и я направилась прямиком туда, куда давно хотелось, да и, вообще, учитывая мой статус замужней женщины, было давно пора.

Как только я переступила порог, сильные руки обвились вокруг моей талии, а знакомый голос прошептал:

— Какая же ты красивая!

— Это ты в темноте разглядел? — мурлыкнула я, теснее прижимаясь к мужу.

— Это я тебе комплимент делаю, глупышка! — хмм… Заявление «леденца», мягко говоря, меня озадачило.

Дальше было еще интереснее. Талию мою отпустили, свет включился, правда тоже не яркий, а вполне себе такой интимно-приглушенный, перед моими глазами появилась плитка молочного шоколада и нечто напоминающее повядший фикус.

— Что это? — воззрилась на это безобразие я.

— Конфеты! — с гордостью ответил муж, вкладывая в мою руку шоколад, — цветы! — и он попытался всучить мне сухостой, сомнительного происхождения.

— Дарин, ты что, с ума сошел? — зашипела я, одергивая руку, — что на тебя нашло?

— Ухаживаю, как ты этого и хотела! — логика у эленмарцев железная, скажу я вам! Ухаживает он в час ночи! — Аленька, ну ты же сама хотела комплиментов, конфет и цветов!

И тут в моей памяти всплыл разговор за ужином, где вмешалась моя чисто женская вредность на почве неудовлетворенности из-за не отданного мужем супружеского долга, где я, как раз, о чем-то подобном упоминала. Речь шла об ухаживаниях. И, кажется, «леденец» воспринял мой справедливый, кстати,