Неподалеку на густом зеленом газоне стояла новехонькая, сверкающая заводским лаком черная «Волга» с распахнутыми дверцами. В кресле шофера, лениво покуривая, сидел потный чернявый тип в расстегнутой до пояса рубашке. Почесывая волосатую грудь, он абсолютно равнодушно посмотрел на Жигана.

«Интересно, где зеленый „Москвич“, котоpый висел у меня на хвосте?» – подумал Жиган.

Словно отвечая на его мысленный вопрос, за воротами станции раздался шум двигателя подъезжающего автомобиля. Там сидели двое уже знакомых Жигану субъектов, которые перебросились несколькими фразами с охранниками.

Потом азербайджанец махнул рукой, и его напарник из бывших зеков приблизился к Жигану.

– Хату прямо по курсу видишь? – произнес он. – Там тебя давно ждут. Твое счастье, что ментов на «хвосте» не привез, а то бы я тебя сразу завалил.

Жигану так и хотелось сказать: «Бодливой корове бог рогов не дал», но он промолчал.

Шагая по тропинке между деревьев к небольшому домику, он кожей чувствовал, как за ним наблюдает несколько пар глаз.

Что они себе вообразили? Тоже мне режимный объект.

Возле двери домика сидел на корточках, изнывая от жары, еще один охранник. Рядом с ним на траве лежал пистолет. Когда Жиган приблизился к нему, охранник с неожиданной резвостью вскочил и, помахивая пистолетом, оценивающе посмотрел на гостя.

– Ну что, еще раз обыскивать будешь? – усмехнулся Жиган.

Охранник, бегло ощупав посетителя, распахнул перед ним дверь.

– Заходи.

Под низким потолком стояла приятная прохлада. Жиган оказался в большой комнате с двумя распахнутыми настежь окнами. Посреди комнаты располагался широкий стол, за которым два человека играли в нарды.

На подоконниках сидели двое. Одного из них Жиган знал, это был подручный Пантелея по кличке Борисик. Второго, кавказца с коротко стриженными черными волосами и невероятно большим крючковатым носом, он прежде не видел.

Один из игроков, не отрывая взгляда от фигур, с сожалением сказал:

– Придется доиграть в другой раз.

В его голосе слышался легкий кавказский акцент. Да и вся внешность выдавала в нем уроженца солнечного юга: коротко остриженные черные жесткие волосы, нос с заметной горбинкой, смуглая кожа, темные, с поволокой глаза.

Но стилем в одежде он явно стремился походить на американца: новенький фиpменный джинсовый костюм «варенка» и вызывающе шикарные ковбойские остроносые сапоги. Ни дать ни взять – ковбой с рекламы «Мальборо», только шляпы не хватает.

Внешность его напарника за столом была попроще. Вполне обыкновенный советский служащий в сером, помятом на сгибах пиджаке и скромной обувке отечественного производства.

Потирая рукой голову с заметной проплешиной на макушке, он заметил:

– Все равно ты проиграл.

Кавказец оценил позицию и с горячностью южанина воскликнул:

– Кто проиграл? Я проиграл? Зачем неправду говоришь?

Их поведение начало уже действовать Жигану на нервы, хотя он понимал, что нужно держать себя в руках. Особенно раздражал его кавказец, который неторопливо достал из кармана пачку сигарет, размял одну тонкими длинными пальцами и сунул в рот.

Его напарник услужливо достал из кармана пиджака зажигалку и чиркнул кремнем. Пыхнув табачным дымом, кавказец наконец обратил свое внимание на гостя.

– Покажи лавэ, – сказал он не здороваясь.

Жиган подошел к столу, положил на него чемодан и щелкнул замками. Кавказец глянул на пачки денежных купюр, одобрительно хмыкнул.

– Сан Саныч, пересчитай.

Лысеющий субъект с внешностью совслужа придвинул к себе чемодан и стал тщательно пересчитывать купюры в каждой пачке.

– Все деньги на месте, – не выдержав, сказал Жиган, – можете не пересчитывать.

– Э, дорогой, – лукаво улыбнулся кавказец и помахал пальцем, – ты что, русскую поговорку забыл? Деньги счет любят.

Закончив, Сан Саныч закрыл крышку чемоданчика и передвинул его кавказцу.

– Все верно, Мамед.

Услыхав это имя, Жиган пристально посмотрел на обладателя джинсового костюма и ковбойских сапог.

– Так это ты – Мамед?

– Слышал мое имя? – самоуверенно ухмыльнулся кавказец. – Интересно, где?

– Люди говорят.

– И что же они обо мне говорят?

– Разное.

Тонкие губы кавказца скривились в брезгливой усмешке.

– Разное – это плохо. Люди должны говорить обо мне только одно – хозяин города.

– Что ж ты на эту станцию зашился?

– Предосторожность, дорогой, никогда не мешает. Люди у нас завистливые, власть и деньги не любят. Или ты думаешь по-другому, Жиган?

– Ничего я не думаю. Где мой брат?

– Смотри какой шустрый, – засмеялся Мамед. – Мы еще с одним делом не успели разобраться, а ему брата подавай. Подожди пока, Жиган, дай я на тебя посмотрю.

– Я не лошадь на ярмарке, чтобы мне в зубы заглядывать, – с вызовом сказал Жиган. – Где Игнат?

Мамед, чувствуя себя хозяином положения, небрежно махнул рукой.

– Сан Саныч, это у них семейное, наверное. Все время от меня чего-то хотят.

Он обратился к Жигану:

– Нет, дорогой, будешь делать то, что я захочу.

Жиган едва не заскрипел зубами. «Скотина, долго мне еще с тобой мурыжиться?»

Кулаки его сами собой начали сжиматься, в глазах полыхнул яростный огонь. Заметив перемену в поведении гостя, охранники тут же насторожились. Борисик демонстративно вытащил из-под куртки пистолет и положил его себе на колено.

– Спокойно, – сказал Мамед, – не дергайтесь. Нервничает человек, это понятно, за брата беспокоится. Как это говорится? Кровь людская не водица. У нас в Баку тоже родственников любят. Ты за что сел, Жиган?

– Не твое дело.

– Грубишь, да? – засмеялся Мамед. – Так я не обижаюсь. Воспитания многим не хватает. Думают, если с ними вежливо разговаривают, можно хамить. А потом ползают на коленях, целуют пятки. Вот и брат твой тоже…

Вскипев, Жиган едва не бросился на Мамеда. Борисик тут же вскочил с подоконника и направил на гостя пистолет.

– Стоять! – рявкнул он.

Мамед нервно засмеялся.

– Ты с ним не шути, Жиган. Махну пальцем, он из тебя мелкую крошку сделает. Гусейн, приведи карася.

Второй охранник, держа в руке пистолет и не спуская тяжелого взгляда с Жигана, прошел к двери.

– Вижу, дорогой, как ты зол на нас, – все с той же улыбочкой произнес Мамед, – но мы тебя не боимся. Ни у меня, ни у Сан Саныча оружия нет. Но я знаю, что будешь вести себя спокойно. Тебе ведь хочется узнать про брата, правда?