— Это просто ужасно! — Беттина стиснула ручки коляски и подкатила ее к себе. — Зачем кому-то может понадобиться Куинн? Какое отношение это имеет…

— Мы вам все объясним, но сейчас мне нужно, чтобы вы проехали со мной.

Карл вел Беттину через улицу к своей машине и чувствовал, как она дрожит.

«Очень хорошо. Если няня нервничает, то справиться с ней будет гораздо проще».

Он открыл заднюю дверь, и Беттина заглянула в салон.

— Я не могу!.. Нам нужно детское кресло.

«Проклятье! Об этом я не подумал».

Если в деле замешан ребенок, то обязательно возникнут непредвиденные трудности. Вот почему он предпочитал не браться за такие поручения. Чересчур уж тут много незнакомого.

— Вы не могли бы подержать коляску? — спросила няня.

Прежде чем Карл успел ответить, она подбежала к машине, стоявшей на противоположной стороне улицы, и открыла заднюю дверь.

Карл огляделся. Ни одной проезжающей машины, ни души на тротуарах, но все же Беттине потребовалось слишком много времени, чтобы отстегнуть детское кресло. Девочка, спящая в коляске, уже начинала ворочаться. Тут в довершение ко всему из-за угла в конце квартала вывернул серебристый седан.

Определить точно с такого расстояния было невозможно, но Карл знал, что похожая машина была у профессора Чейза.

Беттина наконец достала кресло и направилась назад. Мужчина бросился ей навстречу, выхватил кресло у нее из рук и стал устанавливать его в свою машину. Краем глаза он наблюдал за тем, как неумолимо приближается серебристый седан. Кресло упрямо отказывалось встать на место. Не доезжая квартала, седан свернул. Карл облегченно вздохнул.

Беттина пристегнула Куинн и собралась было сесть рядом с ней.

— Я бы предпочел, чтобы вы сели спереди, рядом со мной, чтобы мне не нужно было оборачиваться к вам. Я должен кое-что вам объяснить.

Они сели в машину, Карл включил зажигание и уже выруливал на дорогу, когда в противоположном конце квартала показалась вторая машина, внедорожник. В тени высоких вязов он не смог различить, черная она или темно-синяя.

«У миссис Чейз темно-синий джип „чероки“. В какую сторону ехать? Прямо, рискуя встретиться с джипом, или развернуться, рискуя тем, что водитель увидит номер моей машины?»

Карл решил развернуться. Он взглянул в зеркало заднего вида, но так и не смог точно определить цвет и марку машины.

«Миссис Чейз должна вернуться домой лишь через несколько часов. Сможет ли она с такого расстояния разглядеть номер моей машины? Вряд ли. Она вообще не обратит на нее внимания. Сама по себе машина, проезжающая по улице, еще не является подозрительной. Пусть даже это миссис Чейз. Если она выяснит, что няни нет дома, то все равно не станет прямо с порога звонить копам. Это точно. У меня в запасе будет минимум несколько часов».

— У вас есть сотовый телефон? — спросил Карл Беттину.

— Да.

В конце квартала он повернул направо. На улицах по-прежнему никого не было.

— Будьте добры, дайте его мне.

— Зачем?

— Таков порядок.

Она достала из сумочки телефон и протянула его Карлу. Тот открыл аппарат, тут же захлопнул и убрал в карман.

— Ничего не понимаю. Зачем вам понадобился мой телефон?

Карл ничего не ответил. Беттина посмотрела на него, обвела взглядом салон машины и впервые обратила внимание на то, что в нем нет абсолютно ничего. Это показалось ей странным. Ведь полицейские буквально живут в своих машинах.

Наверняка все это Беттина узнала на курсах театрального мастерства.

Карл прочел ее мысли и встрепенулся.

— Вы можете сказать, зачем вам понадобился мой сотовый телефон?

Он ничего не ответил ей и подумал, что так было только еще хуже.

«Почему я ей ничего не сказал? Я ведь здесь для того, чтобы помочь им, а также миссис Чейз!»

— Господи!.. — дрогнувшим от страха голосом прошептала Беттина. — Вы ведь не из полиции, правда?

Нью-Йорк. Вторник, 16.30

Когда-нибудь Джош обязательно должен был разобраться в том, почему он спешно вернулся в фонд, забрал без спроса машину Малахая и помчался в Нью-Хейвен, даже не позвонив Габриэлле и не спросив, хочет ли она его видеть.

Впоследствии Берил Талмэдж предложила ему два разных объяснения. Рациональное состояло в том, что Райдер сам недавно побывал в смертельно опасной переделке. Он беспокоился обо всех близких людях. Разумеется, ему захотелось проведать Габриэллу.

Однако Берил все же склонялась к тому, что Джоша направила к Габриэлле сильная кармическая связь, возникшая между ними.

Фотограф увидел, что входная дверь дома Габриэллы распахнута настежь, и ощутил прилив адреналина. Он вбежал внутрь, опасаясь того, что ждало его там.

Габриэлла стояла, прислонившись к лестнице, одетая в мокрый дождевик. Зонтик и сумочка валялись у нее под ногами, в руке трепетал лист бумаги.

— Габриэлла? Что с тобой?

Она подняла взгляд. Ее глаза светились, словно стекло. Все остальные краски схлынули с лица. Губы были мертвенно-бледными, за исключением одной капельки крови, алевшей там, где она их прикусила.

— Что случилось?

— Моя девочка…

— Что?

Но Габриэлла могла лишь повторять:

— Моя девочка, моя девочка…

Джош взял листок у нее из рук.

«С Куинн все в порядке. Мы не собираемся делать ей плохо, но сделаем, если вы обратитесь в полицию и сообщите о ее исчезновении. Как только вы расшифруете надписи на камнях памяти и скажете нам, как ими пользоваться, ребенок вернется к вам целым и невредимым. Не отключайте свой сотовый телефон.

Пока что это лишь кошмарный сон. Не позволяйте ему превратиться в реальность».

— Когда ты это получила?

— Я только что вернулась домой. Это лежало в почтовом ящике.

— Ты уже сообщила в полицию?

Габриэлла покачала головой.

— Нет, и не буду сообщать. Я не могу рисковать жизнью Куинн. Разве ты не прочитал?

— Тебе нужно…

Габриэлла не дала ему договорить, ее голос прозвучал приглушенным рычанием хищной кошки:

— Не могу. Я сделаю все, что хотят эти люди. Дороже Куинн у меня ничего нет. Неужели ты не понимаешь?

У нее на шее выступили вены, подчеркивая напряжение каждого слова.

— Это, несомненно, те самые люди, которые убили Рудольфо. Я не могу рисковать. Это же убийцы, Джош!

Габриэллу начало трясти. Райдер Джош заключил ее в объятия и прижал к себе, ощущая дрожь всем своим телом.