внешней политике свою официально единоличную волю и свои расово-идеологические представления. Например, в Веймарской республике последнее слово во внешнеполитических решениях оставалось за рейхспрезидентом, которого до 1934 года Гитлеру было непросто обойти, рейхсканцлером и имперским министром иностранных дел, причем они обязаны были в значительной степени считаться с рейхстагом, его комитетом по внешней политике, политическими партиями и общественным мнением. Все это Гитлер, который после смерти Гинденбурга был вынужден терпеть как влияние определенных групп старой руководящей верхушки, так и отдельных слоев населения, не мог исключить мгновенно. Не смог он этого сделать также и тогда, когда стал полновластным фюрером, как его называла национал-социалистическая пропаганда. Поэтому для достаточно многих его старых соратников по партии его политика, в определенном смысле преследовавшая непрерывность и цельность выполнения его программных обещаний, сделанных до 1933 года, казалась изменой национал-социалистической идее. Но Гитлер временами не только им давал основания сомневаться в его обещаниях — никогда серьезно не отклоняться от своих представлений о цели. «Цель, по большому счету, была намечена», — писал в 1968 году Якобсен и делал вывод: каждый национал-социалистический функционер (или каждая группа) старался «в соответствии со своими представлениями, придать намерениям “фюрера” конкретное понимание. Хотя они не знали, как, когда, и с какими предпосылками можно достичь однажды намеченной цели, но в своей сфере работы они… старались внести свой вклад. В процессе конфликтов компетенций, перепутанных между собой, ограниченных временными компромиссами и тактически обусловленным курсом текущей политики, функционеры развивали неутомимую активность. Не зная, что делает… сосед и какую цель “фюрер” фактически преследует в данный момент, они стремились, единственно и все без исключения… некоторым образом опережая историю, угадать намерения “фюрера” и своими действиями заручиться доверием и благожелательностью диктатора, которые позволили бы им еще больше укрепить изнутри собственную опору власти. На этом пути множество раз сооружались карточные домики и лелеялись сказочные мечты… Но все это оставляло Гитлера холодным; для него значили только — успех и осознание факта, что он все держит в своих руках… Он мог бы легко отдать приказ, то есть положить конец неразберихе, принять однозначные решения и четко разграничить компетенции. Однако он этого… никогда не делал»57.

А. Гитлер в 1920-е гг.

Рукописные заметки Гитлера для своей речи (до написания книги «Майн Кампф»)

В письме от 10 января 1924 г. Гитлер упоминает о своей «Оправдательной книге»

Написанная от руки благодарственная открытка Гитлера, посланная 10 апреля 1924 г. из тюрьмы в Ландсберге-на-Лехе одной ортсгруппе НСДАП

Плакат, извещающий о собрании в «Бюргерброикеллере» возобновленной НСДАП и выступлении А. Гитлера «о будущем Германии и нашем движении»

Объявление издательства «Франц Эхер Ферлаг» о книге «Майн кампф», помещенное в газете «Фелькишер Беобахтер» 31 января 1933 г.

Портрет А. Гитлера на обложке «Майн Кампф»1933 г. издания

Выполненный Адольфом Гитлером эскиз обложки и четыре издания книги «Майн Кампф»: 1925, 1930, 1935 и 1942 гг.

Объявление издательства «Франц Эхер Ферлаг» о книге «Майн кампф», помешенное в газете «Фёлькцшер Беобахтер» 31 января 1433 г.

Плакат, представляющий «Майн Кампф» на первой, состоявшейся в 1934 г. Неделе немецкой книги

Национал-социалистическая пропаганда, пронизывавшая все области общественной и частной жизни, после 1933 г. постоянно поддерживала продажу «Майн Кампф»

Портрет А. Гитлера в одной из книг

Благодарность фюреру: герцог Виндзорский (бывший король Великобритании Эдуард VII) благодарит Гитлера «за прекрасные часы» в Оберзальцберге

«Майн кампф», изданная в Мюнхене в 1936 г.

Майн Кампф», изданная в Нью-Йорке в 1940 г.

Титульный лист мюнхенского издания «Майн Кампф».1939 г.

До 1945 г. «Майн Кампф», общим тиражом 10 000 000 экземпляров и переведенная на 16 языков, принадлежала к числу наиболее печатаемых книг в мире

Предвыборный листок с биографией А. Гитлера и полным названием его книги: «Четыре с половиной года борьбы с ложью, тупостью и трусостью»

Политический путь Гитлера, несмотря на последовательность его идеологической надстройки, нередко отличался противоречиями и непрозрачностью. Так, уже повод для начала его политической карьеры, на которую он вступил, по его собственным словам, помимо своей воли, не был типичным для политика. Гитлер, писавший в «Майн Кампф», что, будучи солдатом во время войны, он не собирался заниматься политикой, свою «чисто политическую активную деятельность»58 начал лишь тогда, когда его военные командиры настойчиво и директивно приказали это. То, что он сразу привлек внимание своими знаниями и успехами, завоевал не только доверие, но и подчеркнутое уважение своих начальников, звание и политический статус которых высвечивали подобное достижение особым цветом, указывает на то, что поручение дали уже подготовленному человеку, хотя и постоянно уверявшему, что он всей душой стремится стать лишь художником и архитектором. Его прием в насчитывающую лишь 54 члена Германскую рабочую партию (DAP) в сентябре 1919 года представлялся как результат «случая». Скорее всего он передал основную часть решения инстанциям, авторитет которых он тогда, как беспринципный оппортунист, использовал в своих интересах. То, что он примкнул к партии не сам лично, а без его собственного решения был записан в партию как член № 555 — и эту смелую опеку он принял, хотя нашел маленькую организацию смехотворной59, — было типично для его структуры характера и менталитета. Он всегда использовал значительное внешнее давление, прежде чем решался на что-то или формулировал что-то.

Если обычно политики ориентируются на реальную действительность, мышление Гитлера главным образом было направлено на то, чтобы действительность втиснуть в прокрустово ложе, созданное его мировоззрением и принятое им за реальность. Утверждавшую, что идеологическая надстройка стоит на экономическом базисе, марксистскую теорию истории, которую он всю жизнь презирал и с которой боролся, он за короткое время буквально довел до абсурда и небезуспешно пытался «мир» преобразовать в соответствии со своим представлением — в значительной степени несовпадающим с действительностью. Так как это возможно было сделать только с помощью хорошо