— И ты, конечно, гордо и неприступно всех послала?

— Культурно сказала, что мой партнер меня пока удовлетворяет…

— Приятно слышать. А ты и в жизни так трахаешься, как вчера?

— Почему? — ухмыльнулась Таня. — Иногда и по-настоящему!

— Так в чем же проблема? Видела, какие тут жеребцы ходят? Все комплексы снимут.

— Ну да… Сперва пять шлюх, потом меня.

— Если у тебя только в этом проблема, — проворчал я, — то это детский лепет! Здесь вполне можно до осени перекантоваться, а потом тихо и незаметно уйти. Даже за кордон.

— За кордон? — Кармела подняла брови. — И что там делать?

— На панель идти, конечно…

— Ну, допустим, я пошла, а ты?

— А я твоих клиентов грабить буду. По-моему, мы впервые одновременно рассмеялись.

— Ладно, — сказала Таня, — есть хочешь?

— Само собой.

— Тогда поищи хлеб.

— А может, лучше на кухню пойдем? Там чего-нибудь пожуем. А у тебя, я полагаю, свое есть? — О том, что есть, я знал, но помалкивал.

— Есть. Но вообще-то ты прав, надо туда идти.

На кухне никого не было. Только банки, одноразовая посуда, консервные ножи, вилки, чайник, стоявший на портативной газовой плитке с баллонами, похожими на футбольные мячи. Холодильник отсутствовал, но под полом находился погреб-ледник. Но в погреб нам лезть не понадобилось, поскольку на столе стояло несколько тарелок, заваленных бутербродами со всякой снедью, бутылки с кока-колой, пепси-колой, херши-колой и прочими прохладительными напитками. Бананы, клубника, черешня, еще что-то… Ананас напластанный, и тот был.

Хлеб обнаружился в большом эмалированном баке, в котором хозяйки кипятят белье.

— Чай я все же поставлю! — объявила Таня.

Чайник закипел быстро — воды в нем оказалось ровно на двоих. Заварили лимонный «Пиквик» и стали уплетать все, что было на столе.

— Поели — теперь можно и поспать! — процитировал я какой-то мультик.

— Не выспался? — удивилась Кармела.

— Вообще-то выспался. Ну, что делать будем? То же, что вчера?

— Вчера мы много чего делали, — вздохнула Таня, — стрелять, например, мне не хотелось бы.

— Твой хитрый винтарь при тебе? Или оставила?

— При мне… Но стрелять не хочу.

— А что хочешь?

— Сдохнуть, — неожиданно ответила она. — Но не могу.

«Психованная она, что ли, — опасливо подумал я. — В мозгах бахмур, что себя кончить, что других — все одно».

— А может, тебе действительно стоит стресс снять? — сказал я осторожно.

— То есть переспать с кем-нибудь? — осклабилась Кармела.

— Неплохое средство, между прочим.

— Не умею, — ответила Таня. — Чуть-чуть физических удовольствий, а потом депрессия и тоска. Это уже было.

— Исповедайся.

— Я неверующая. И кому, тебе, что ли, исповедоваться?

— Хотя бы. Вывали с души всю грязь.

— А ты не утонешь?

— Нет. У меня своей накопилось, прямо скажем, до фига и больше. Но живу, не собираюсь пока с этим завязывать. Так что и твою грязь выдержу.

— Спасибо! — иронически ответила она. — Но пока мне еще рано сказки тебе рассказывать. Подожду лучших времен.

— Заметь, — сказал я, — у меня еще не было к тебе вопросов на тему: «Где гуляла, в кого стреляла». А ведь после пальбы на даче у Степаныча тебе эти вопросы любой дурак задал бы. Как-никак интересно, с кем я из-за тебя поссорился. У меня лишних друзей нет, а вот врагов немало. Добавка как-то ни к селу, ни к городу. Жить, понимаешь ли, очень хочется.

— А мне нет… Вот и весь сказ.

— Ну если так, тогда пойди в лесочек, чтоб ребятам кайф не ломать, и тихо проверни себе дыру в башке! — проворчал я с раздражением. — У тебя депресняк, а не у меня. Или попробуй сунуться на «КПВТ» у выхода. Очень клево будет поглядеть, что от тебя останется.

— Мне не хотелось бы тебя пугать, — заявила Кармела интеллигентным своим голоском, — но нарываешься ты очень серьезно. Просто нахально, надо сказать…

И тут я увидел, что под маечкой у нее — рукояточка упрятанного в джинсы пистолета. Все той же «дрели» 5,45. А мой «макарушка» остался отдыхать в комнате. В плавки его не запихнешь, да и Джек был бы недоволен, если б я пугал народ «пушкой».

Из этого я сделал правильный вывод, что доводить малышку до бешенства разными глупыми фразами вовсе не обязательно. А то лупанет с испугу, и никаких «джампов» вызывать не надо. Мне моя жизнь еще не казалась завершенной.

— Ладно, у каждого свой путь к спасению, как гласит народная мудрость. Пойдем погуляем по свежему воздуху? Говорят, общение с природой облагораживает и вселяет в голову мудрые мысли…

— Пошли… — согласилась Таня, и жуткая, ледяная ненависть в ее в глазах, сделавшая зрачки похожими на пистолетные дула, исчезла. Мы отправились к выходу из барака.

Навстречу нам, покачивая бюстом, вышла Джейн. Конечно, ее потянуло за язык отпустить маленькую шпильку:

— Девушка, вам не жарко? У меня аж в животе захолонуло…

Но Кармела неожиданно легко все это восприняла и всаживать пулю между титьками блондинки не стала. Она, напротив, нежно улыбнулась и сказала беззлобно:

— Не все же сразу показывать, верно?

— И когда же мы вас увидим? — пропела Джейн.

— Своевременно или несколько позже, — улыбнулась Таня, — а вы, конечно,

лесбиянка, да? Джейн удивленно захлопала голубыми глазенками, она, как видно, была вполне нормальной гетерой и гетеросексуалкой, а потому не очень любила, когда ей вкручивали такую фишку. Правда, она довольно быстро спросила:

— Вы партнершу ищете? Извините, я — нормальная…

— Странно… — деланно удивилась Кармела. — А мне показалось, что вы меня жаждете раздетой увидеть… Разве нормальной женщине это интересно?

Джейн, хоть и поднаторела в бабьих дрязгах, но что ответить — не нашлась. И хорошо сделала, потому что Таня могла взбеситься, а оружие у нее было под рукой. Поэтому я был даже очень удовлетворен таким исходом диалога и тем, что мы благополучно вышли на свежий воздух.

Гулять здесь можно было вокруг озера или по лесочку вдоль проволоки. За проволокой начиналось гнуснейшее болото с комарами, которые не очень вдохновляли на мудрые мысли, особенно человека в плавках. Гораздо приятнее было описывать полукруг вдоль озера. На другой его стороне были камыш и топкий берег, переходящий все в то же болото. Но на самом озере и поблизости от барака комары не донимали так сильно, как в лесу.