На мгновение в голове царя обезьян поселись сомнения, но он вовремя вспомнил, с кем говорит. Бык всегда был настолько туп, что просто не мог придумать интригующую историю. Значит, всё это было правдой. Что ж…

– А потом, когда мы наконец загнали тебя на край мира, как загоняют благородного оленя или тупоголового кабана, ты вдруг стал хохотать своим мерзким смехом, хихикать, вертеться колесом, прыгать на голове. И поклялся, что я никогда не доберусь до тебя!

– Напомни, называл ли я тебя при этом тупоголовым быком и вонючим яогуаем?

– Да, – раздражённо признал У Мован. – Это так важно?

– Конечно! Тогда всё в порядке, это точно был я. Продолжай.

– Продолжать? А продолжать нечего. В следующий миг ты исчез, и на камнях осталась стоять копилка в виде поганой обезьяны. Я взял её и встряхнул. О-о! Ты кричал изнутри, осыпая меня проклятиями, в сравнении с которыми вечные мучительные скитания по лабиринтам Диюя покажутся приятной прогулкой, – ухмыльнулся Мован. – Сначала я хотел разбить её, но, как оказалось, проще было расколоть небесный престол! Тогда мы подумали, что, возможно, так будет даже лучше. Я своими руками подбросил эту дурацкую копилку в повозку проезжавшего мимо торговца.

– Это всё?

– Всё. В следующий раз мы узнали о тебе, лишь когда ты освободился из своей позорной глиняной тюрьмы. Хотя я надеялся, что этого никогда не произойдёт…

– Зачем же ты прибыл сюда? – спросил Сунь Укун.

– Чтобы уничтожить тебя.

Они остановились и отошли друг от друга, встав по краям дороги.

– Хи-хи-хи! Ты же отлично знаешь, что у тебя ничего не получится.

– Получится. Теперь получится. Теперь ты не только глуп, но ещё и слаб. Я легко уничтожу тебя и твою желтоволосую шлюху. Кстати, где она?

– Она не шлюха.

– Что-о?! Неужели между вами всё так серьёзно? – удивился демон, откручивая наконечник с бычьей головой от трости.

– Нет. Просто она не шлюха. Она учёная чиновница, жрица науки.

У Мован хмыкнул, неторопливо убирая наконечник трости в карман.

– Даже хорошо, что её сейчас здесь нет, – подумав, сказал он. – Мне пришлось бы убить её первой, а я хотел сначала немного развлечься с ней. Я убью тебя, а потом найду её и возьму твою женщину как заслуженный трофей.

Царь обезьян, ударив себя по уху, достал волшебный посох и, привыкая к его увеличившимся размерам, покачал его в руках. Баланс и вес были идеальны, как всегда…

– А как ты себе думал? – с брезгливой улыбкой продолжал Мован. – Моя жена желает сплести ноги с моим заклятым врагом. Значит, я возьму себе женщину врага!

– Она не моя женщина, – тихо напомнил Сунь Укун.

– Ты так глуп, обезьяна…

У Мован напал первым, выхватив из трости тонкий стальной клинок, украшенный иероглифами, и пырнув царя обезьян в живот. Удачно провалившись в сугроб, Сунь Укун ушёл от удара, а в следующее мгновение Цзиньгубан, засияв, как солнце, блокировал очередной удар чёрной стали…

– Ты не посмеешь тронуть мою ученицу.

– Твоя женщина убила крысу, Укун! Она всё равно умрёт.

Демон-бык сделал очередной выпад, но Цзиньгубан ответным ударом просто стёр половину клинка в металлический порошок.

– Мне же сказали, что ты всё забыл и ничего не умеешь, – озадаченно пробормотал Мован. – Лисица и собака не могли обмануть…

– Хи-хи-хи! – весело крикнул Сунь Укун. – Я тоже не смог бы! Не люблю обманывать!

Он мгновенно перепрыгнул за спину могучего соперника и от души дал ему коленом весомого пинка под зад.

– Как?! – еле удержавшись на ногах, спросил ошарашенный бык.

– Никак. Я же все забыл, хи-хи-хи! Помнишь?

– Я убью тебя-а!!! – заорал окончательно взбесившийся демон, и из его раздувшихся ноздрей повалил пар. – Ты обесчестил мою возлюбленную Лочи!!!

– Не стоит так уж драматизировать: когда она возлегла со мной по доброй воле, то уже была обесчещена тобой, вонючий бык, хи-хи-хи!

Мован заревел, потрясая кулаками и отбросив бесполезную трость.

– А знаешь, – как бы между прочим заметил царь обезьян, – у Аолии за домом проложены железные полосы, по которым катается металлическая самодвижущаяся повозка, управляемая каким-то мелким демоном. Люди называют это «поезд». Так вот, демон в этом поезде вопит так же позорно, как ты.

– Я убью тебя!!!

– Ты уже говорил, я не забыл. Однако слова без дел – лишь ветер. И только поступки имеют вес на чаше золотых весов Будды.

– Ты… ты отнял у меня сына, моё возлюбленное Красное дитя! Мерзкая, грязная обезьяна!

– Я?! Хи-хи-хи!!! – удивлённо расхохотался Сунь Укун. – Да этот половозрелый телёнок просто польстился на белые прелести богини! Его большущее красное естество дымилось, как просыпающийся вулкан, когда он видел её или слышал её голос!

– Я убью тебя! И твою блондинку я тоже убью!

– Да ты шутник? Хи-хи-хи!

Царь обезьян подпрыгнул высоко вверх, повиснув на ветке дерева и стряхивая водопад снега прямо на голову Мована, гневно размахивающего кулаками внизу. Бык не вовремя посмотрел вверх, мгновенно оказавшись ослеплённым, оглушённым и с пастью, полностью набитой снегом! Это ни капли не улучшило его настроения…

Меж тем Сунь Укун перевернулся, качнулся чуть вперёд и ловко спрыгнул прямо на шею демона.

– Катай меня, моя новая лошадка! И-го-го!

Поваленный с ног, неуклюже перебирающий всеми четырьмя конечностями Мован выл, кряхтел и грязно ругался по-китайски одновременно, но никак не мог скинуть со спины ловкого царя обезьян, счастливо размахивающего волшебным посохом.

– Я спасу вас, мой господин! – Тяньгоу, выпрыгнув из-за покосившегося дерева, пронеслась по тропинке меж сугробов с бешеным рыком, разбрызгивая слюни, и вцепилась в полу куртки китайца. Ткань затрещала…

– А-ай! Что ты делаешь?! – мгновенно подскочив, завопил Сунь Укун. – Да Аолия просто убьёт меня за то, что я порвал куртку!

– Твоя женщина ничего тебе не сделает, потому что сама умрёт, – поднимаясь на ноги и отряхивая брюки, сказал демон-бык. – Она убила Хой Лаошу и поэтому должна умереть. Ни одному человеку, уничтожившему демона, непозволительно оставаться в живых.

Рыжая дворняга возбуждённо прыгала, мотая головой. В пасти у неё был зажат вырванный кусок ткани из куртки царя обезьян. Великий Мудрец встретился с ней взглядом и качнул золотой посох в руке. Одного удара хватит, чтоб настырная собачонка…

– Куть, куть, куть! – Внезапно ещё один персонаж шагнул на сцену театра боевых действий.

Повар-гуй с пластиковой тарелкой, полной свиных рёбрышек, осторожно поставил её в снег. Чуткий нос Тяньгоу затрепетал.