но мастера зарыли вместо человека собаку, вследствие чего Казань должна была с течением времени пасть[432]. Аналогичные легенды существуют в различных местностях (например, легенда о Коромысловой башне в Нижнем Новгороде) и отражают пережитки очень древних верований, требовавших человеческой жертвы при основании крепости; несомненно, мы имеем здесь дело с легендарным сюжетом, и значительно более древним, чем сама Казань, и лишь впоследствии приуроченным к данному городу.

Первоначальным пунктом поселения в пределах современной Казани следует считать, по-видимому, урочище Старое Городище, неоднократно упоминаемое в «Царственной Книге», в летописях, «Казанском летописце» и в писцовой книге 1566–1568 годов. В «Царственной книге» при описании размещения русских войск перед штурмом Казани место отряда М. П. Головина было определено «вверх по Казани, у старого городища»[433]. В «Казанском летописце» говорится, что «от нижних ворот от старого городища, сиречь от Збойливых ворот, идеже ныне храм Никола Чудотворец, из-за Поганых озерок, приступиша ертоул да передовой полк»[434]. В писцовой книге 1566–1568 годов упоминаются «ворота острожные Тульские против старого городища» и «против старого ж городища у боя ж долу на остроге башня без ворот»[435]. Таким образом, местоположение Старого городища определяется следующими выражениями: «вверх по Казани [реке]», у «нижних ворот, сиречь Сбойливых, где ныне храм Николы Чудотворца [церковь Параскевы-Пятницы]» и «против Тульских ворот», находившихся недалеко от церкви Николы Тульского (ныне Казанский монастырь). Эти выражения приводят нас к местности по реке Казанке выше кремля, за Погаными озерками, в районе Пятницкой церкви и Казанского монастыря. Речь, очевидно, идет о том бугре, на котором расположен настоящее время Казанский монастырь. Позднее, в XVIII веке, Старым городищем считался Федоровский бугор, находящийся еще далее вверх по Казанке, и в описании Казани, составленном Пестриковым в 1739 году, Федоровский монастырь, стоящий на этом бугре, обозначен как «монастырь мужской на Старом Казанском городище». Это дало повод профессору Н. П. Загоскину и другим исследователям окончательно утверждать, что урочище Старое городище находилось на Федоровском бугре, между тем как мы предлагаем видеть в этом урочище тот бугор, ка котором стоит Казанский женский монастырь.

Местоположение города

Казань занимает треугольную оконечность возвышенности левого берега Волги, расположенную при соединении реки Казанки с волжской долиной. Треугольник обращен вершиной на северо-запад, северной стороной — к реке Казанке, западной — к Волге, а на юго-востоке сливается с возвышенным плоскогорьем левого берега волжской долины. У подножия самой возвышенности, занятой городом, со стороны Волги, находится система озер и протоков, которые тянутся параллельно волжскому руслу. Эта система начинается около мыса, где Казанка выходит в долину Волги; здесь от Казанки отделяется речка Булак, которая соединяется с рядом длинных и узких озер, имеющих названия Ближний, Средний и Дальний Кабан. В центральной части возвышенности, занятой городом, находится длинная и глубокая впадина, вытянутая с юга на север. Эта впадина имеет выход к реке Казанке посредством глубокой ложбины, отделяющей Кремлевский бугор от Старого Городища. В центральной впадине и в ложбине в старину помещалась система озер и болот, ныне уже засыпанных и несуществующих. Озера эти имели названия Белое, Черное, Банное и Поганое. Первое из них было расположено на верхней площадке современного Черноозерского сада, второе — на нижней площадке его, Банное — на месте современного цирка, нижнее Поганое озеро — около Пятницкой церкви. Озера соединялись между собою протоками. В восточной части возвышенности была расположена небольшая ложбина, в которой имелось также Поганое озеро, то есть болото, занимавшее район современной Бассейной улицы и Театрального сада; место это доныне слывет под названием Поганая лужа.

Склоны возвышенности, занятые городом, были изрезаны рядом оврагов. П. Заринский дает следующую характеристику этой местности: «Вся казанская горная цепь, не исключая гор, занятых городом, была изрезана оврагами, изменявшими свой вид и направление ежегодно от весеннего таяния снегов и от происходящих от этого таяния и от проливных дождей потоков. Причиною промоин и обвалов была отчасти глинистая и отчасти песчаная почва самих гор, удоборазмываемых напором весенних и атмосферных вод. И до сих пор ежегодно, после каждого ливня, мы бываем свидетелями разрушения мостовой на казанских городовых спусках близ Гостиного двора на Петропавловской улице и около университета. Мы хорошо поймем характер казанской местности в XVI веке, которому не знакома была каменная мостовая, если присмотримся к местности казанских кварталов на Первой, Второй и Третьей горах. Нам понятно будет, почему в Писцовой книге г. Казани 1556 года некоторые улицы и переулки характеризуются словами и „нагоре“, „под горой“, „за врагом“, „на вымле“, „нащели“, „над боераком“ и т. п. С другой стороны, эта глинистая почва, на которой расположилась Казань, вследствие свойства глины нескоро пропускать сквозь себя воду, была причиной того, что в XVI веке Казань плавала в грязи. В ней существовали исторические, никогда не просыхавшие лужи. В Писцовой книге встречаются выражения: „да дома стоят против лужи“…»[436]

К реке Казанке выходил один овраг, занятый в настоящее время Кошачьим переулком. Верховья этого оврага, составляя развилину, одна ветвь которой пересекала современную Покровскую улицу в районе Земской больницы и дома Лебедева и подходила к Черному озеру около дома Банарцева, тогда как другая ветвь проходила между современными улицами Малой Казанской и Поповой горой. В сторону Волги был обращен глубокий и длинный овраг, по которому в настоящее время проходит Рыбнорядская улица. Этот овраг, который мы будем называть для краткости Рыбнорядским, своими верховьями подходил к Черноозерской впадине (в районе современной Николаевской площади) и к Арскому полю (в районе Панаевского сада). Имея правый, северный берег крутым и обрывистым, а слева принимая несколько побочных оврагов (овраги Кузнечного и Собачьего переулков), он выходил на низменную равнину в местности современной Рыбной площади, против самого места соединения реки Булак с озером Ближний Кабан. Третий овраг, известный под названием Тезицкий (у Марджани — овраг Таджик), отделял Кремлевский бугор от возвышенности, на которой расположена Воскресенская улица. Этот короткий овраг, ныне засыпанный, князь А. М. Курбский считал за искусственный ров: «От тоя реки [Булака] ров копан, зело глубокий, аж до озерка, репейного Поганого, еже лежит подле самого Казань-реку»[437]. Профессор С. М. Шпилевский считал, что эти слова относятся не к Тезицкому оврагу, а к Рыбнорядскому.

Черноозерской впадиной и ложбиной Поганых озер, а также оврагами город был расчленен на несколько отдельных частей, имевших вид холмов или бугров: 1) Кремлевский бугор между Булаком, Казанкой, ложбиной Поганых озер и Тезицким оврагом; этот бугор представлял собою крайнюю оконечность возвышенности, на которой расположена Казань, между Казанкой и волжской долиной; 2) Воскресенский бугор между Булаком, Тезицким оврагом,