только Элли. Она также не отставала от меня и вот уже через пару минут раздался её первый стон. Правда, он был от боли. Все же Элли ещё была девственницей.

Я был единственным мужчиной в мироздании, который тысячи раз лишал девственности свою любимую женщину. И всегда одну и ту же. Это всегда было просто непередаваемо. Ни с чем не сравнимое чувство.

Впрочем, Элли не оставляла это просто так и каждый раз мстила мне, впиваясь зубами в плечо. Вот и сейчас я почувствовал её укус и как по спине побежала струйка крови. Я дал Элли немного времени, чтобы привыкнуть и вот уже с её губ срываются стоны наслаждения.

Времени у нас было в обрез и поэтому мы всегда выкладывались по полной. Этот раз не стал исключением и через несколько часов мы обессилевшие, но невероятно счастливые, принялись медленно одеваться.

— Нужно обработать твои спину и плечи. — сказала мне Элли, внимательно разглядывая дело своих коготков и зубов. Она оторвалась по полной. Впрочем, я был только за. Подобное поведение с её стороны лишь распаляло во мне страсть.

— Для чего? Уже завтра там не останется и следа. А сегодня я хочу ощущать, как сильно ты меня любишь.

— Да, если хочешь, я тебе каждый день буду раздирать спину и грызть плечи.

— Очень хочу и был бы счастлив, если у нас действительно была подобная возможность.

— Думаешь, нас уже скоро найдут и здесь? — всё прекрасно понимая, спросила меня Элли.

Она знала, что я никогда не отчаиваюсь и тем более не позволяю упадническим настроением взять над собой верх.

Как она мне всегда говорила, что я в нашей паре прожжённый оптимист, который даже в куче дерьма сможет откопать столько положительных моментов, что это самое дерьмо, можно будет смело выдавать за самое вкусное в мироздание блюдо. Хотя я тут с ней мог бы поспорить.

Это Элли всегда позволяла мне видеть всё происходящее вокруг с позитивной стороны. По-другому просто не могло быть. Если Элли со мной, значит, всё хорошо. Даже если нам предстоит идти в смертельный бой. Даже если мы знаем, что проклятье и дальше будет довлеть над нами. Даже если нам осталось всего пара вдохов. Даже в этих случаях всё хорошо. Ведь Элли со мной и я знаю, что мы вновь переродимся и снова будем вместе. Даже наше проклятье можно было смело рассматривать, как нечто хорошее. То, что позволило нам увидеть тысячи других миров. Прожить тысячи жизней. Пусть и совсем недолго. Но и этого вполне хватило, чтобы почувствовать эту жизнь. А потом вновь родиться после нашей встречи. И так раз за разом.

— Всё зависит от того, кто явится за нашими жизнями. Если местный архонт, то для неё не составит труда отыскать нас. А вот со всеми остальными я бы не был так уверен. Всё же защита у Свена отличная. Даже я не смог пробиться сквозь нее. Правда, я только начал слияние разума и тела. Максимум процентов шесть сейчас. Было бы у нас полгода и я бы смог завершить слияние. Стать архонтом и тогда ничто не помешало бы мне воспользоваться этим красавцем.

Сказав это, я отыскал свой мешочек с энергетическими кристаллами и немного покопавшись в нём извлёк императорский кристалл.

Элли заворожённо смотрела на это фиолетовое чудо и как-то очень странно улыбалась.

— А вот мне ничего не помешает им воспользоваться. — всё ещё не сводя взгляда с кристалла, произнесла Элли.

Я сперва даже не понял, что она такого вообще сказала. Но постепенно смысл услышанного начал до меня доходить. А вместе с этим начали округляться мои глаза. Когда она успела? Через что же пришлось пройти Элли за эти годы сражений с морфами? Столь сильный качественный скачок в силе мог произойти только при условии каких-то нереальных нагрузок и поглощения целого океана энергии.

Элли, что всё время до нашей встречи непрерывно сражалась и поглощала энергетические кристаллы?

— Сайла любит меня и поэтому никогда не обделяет с энергией. Я поняла это, когда вернулись воспоминания. С самого первого дня в этом мире начался процесс слияния. Даже не получив ещё свою способность слияние уже было запущено и шло полным ходом. Я к этому не имела никакого отношения.

Как такое могло быть, мы не знали. Но факт остаётся фактом. Элли смогла преодолеть громадную пропасть, что отделяла её от максимального взаимодействия со способностью.

— Ты же понимаешь, что твоя мать также узнала об этом?

* * *

— Да где же ты есть, морф тебя дери. Какого хера ты не выходишь на связь. Все сроки уже давно прошли. Где этот Айзек? Где мать вашу, вы все есть?! — последнюю фразу Таня выкрикнула, что было сил и её способность принялась работать по полной.

Таким образом, она делала себя намного сильнее. Сильнее любого чёрного бойца, с которым ей доводилось встречаться. Но сейчас сила ей была нужна не для того, чтобы сражаться. Сейчас сила нужна была Тане, чтобы успокоить разбушевавшегося Джерри.

Ручная зверушка сестры вдруг резко потеряла над собой контроль и принялась крушить всё вокруг. Уже погибло множество диких, что пытались остановить Джерри и загнать его обратно в аквариум. О случившемся Тане доложили слишком поздно. Морф уже успел причинить колоссальный ущерб.

Каким-то образом он проник в ангар, где собирали основные узлы для малышки Ди и испортил множество важнейших деталей. Ввод первой малышки Ди в эксплуатацию откладывался на неопределённый срок. Но помимо оборудования он уничтожал людей, что было гораздо серьёзнее.

Если утраченное оборудование можно было восстановить, то с отличным инженером, механиком и любым другим профессионалом, такой трюк не прокатит.

Всё было бы гораздо проще, если бы Ванесса заявилась вовремя. Вот и какого хрена она пообещала это морфу? И ведь заставила его стихи учить. От воспоминаний о морфе, который учит стихи о любви, Таню передёрнуло, что сделало её способность ещё на каплю сильнее.

Эта тварь стала слишком сильной и пора прикончить её. Игры Ванессы с бомбой, готовой взорваться в любую секунду подошли к концу. И Таня, как старшая сестра поможет ей преодолеть ей эту зависимость. А в том, что Ванесса зависима от Джерри, точно так же, как и он от неё, Таня была уверена.

Она прекрасно помнит тот момент, когда Тереза передала Ванессе контроль над только эволюционировавшем морфом. Он был очень агрессивен и кидался на всех, кроме Ванессы. Её он слушался безоговорочно. Джерри стал для Ванессы, чем-то вроде верного пса, который каждый раз,