Дойдя до парка, они отыскали стоящую в тени скамейку. Оттуда было отлично видно, как Мэйда и Зия прыгали на траве, подбрасывали в воздух маленькие кусочки тоста, а над их головами кружились птицы. Странно, но довольно резкие движения девчонок, казалось, ничуть не пугают птиц, и вскоре их собралась целая стая. Пернатые пикировали вниз, подхватывали крошки и ненадолго опускались в траву или рассаживались на ветках, чтобы поесть. Зрелище было довольно необычным: две энергичные, похожие на панков девчонки в окружении многочисленных пернатых обитателей парка. Но что еще более удивительно, никто, кроме Керри и Рори, не обращал на них внимания.

— Ты веришь в волшебство? — неожиданно спросила Керри.

Рори озадаченно вскинул брови:

— Что ты имеешь в виду под волшебством?

— Поведение Мэйды и Зии. Мне они кажутся не такими, как все. Иногда я готова поверить, что они и в самом деле вороны.

— Они тебе так сказали?

— Не совсем так. — Керри с трудом подбирала слова. — Насколько я помню, Мэйда говорила, что они принадлежат к воронову племени. И Энни тоже, только она — сойка.

— Об этом мне ничего не известно, — сказал Рори и тоже помедлил, обдумывая следующую фразу. — Но мне кажется странным, что они выглядят на четырнадцать лет и не меняются в течение всего того времени, что я живу здесь.

— На мой взгляд, им больше четырнадцати. Но ведут они себя и в самом деле как подростки.

— А Мэйда так прямо и сказала, что они — птицы?

Керри покачала головой:

— Нет, насколько я поняла, они могут выглядеть как птицы, по своему желанию. Они представляют разных птиц, но все относятся к воронову племени. Вороны, сойка…

— Это так похоже на наших девчонок-ворон. Они обожают фруктовые конфеты на завтрак и утверждают, что живут на дереве.

— А что если так оно и есть? Может, они действительно обладают каким-то волшебством?

Рори внимательно посмотрел Керри в глаза.

— У тебя что-то случилось сегодня утром, и это как-то связано с ними, не так ли?

Керри не знала, что ответить. Если рассказать о том, как Мэйда помогла ей справиться с приступом паники, то придется заодно извлечь на свет все свое прошлое. Благоприятный момент для подобных откровений она упустила вчера — надо было открыться сразу и объяснить, кто она такая. Так было бы честнее по отношению к Рори.

— Это довольно трудно объяснить, — нерешительно сказала Керри.

— Все в порядке, — кивнул Рори. — Ты не должна ничего рассказывать, если не хочешь.

— Дело не в этом. Просто…

Керри вздохнула. Как это тяжело. Ей всегда было нелегко даже вспоминать о своем прошлом. Но Рори ей очень нравился, и если уж кому и поведать свои тайны, то только ему. Кажется, он не слишком удивляется ее странностям, может, он тоже испытывает к ней симпатию? Разве не видел он ее во сне? Ее и тотемных животных. Лису и галку…

— Кто, ты говорил, был со мной в машине? — внезапно спросила Керри, пытаясь подтвердить свою догадку.

— Ты имеешь в виду мой сон?

Она кивнула.

— Лиса и какая-то черная птица, не уверен, что точно знаю, как она называется. Может быть, ворона…

— Или галка?

— Возможно. Они, кажется, меньше, чем вороны?

Но Керри было уже не до подробностей.

— Послушай, как странно. Мэйда как раз говорила, что во мне течет кровь лисы и галки.

— Что ты сказала?

— Она назвала это примесью древней крови. И еще она считает, что во мне достаточно много этой древней крови, чтобы — как это она выразилась? — сменить обличье. Вот тогда я впервые осознала, насколько она отличается от большинства людей. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Рори перевел взгляд на Мэйду и Зию, все еще забавлявшихся с птицами. Керри последовала его примеру. Теперь девчонки бегали взад и вперед по газону, раскинув руки в стороны, и следом за их руками тянулись хвосты мелких птиц — воробьев, крапивников, синичек.

— Видишь? — негромко произнесла Керри. — Ну разве неудивительно?

— Потрясающе!

— Но ведь никто не обращает на них внимания, никто, кроме нас. Разве ты при виде подобного зрелища не остановился бы, открыв рот от изумления?

— Именно это я сейчас и делаю.

— Похоже, что они сами выбирают, кто может их видеть, а кто нет. Или это имеет какое-то отношение к тому, течет в наших венах древняя кровь или не течет.

— Но я-то их вижу. А во мне нет никакой древней крови.

— Есть. Только, по словам Мэйды, ты об этом не знаешь.

Рори откинулся на спинку деревянной скамейки и прикрыл глаза.

— Все это слишком сложно для меня, — еле выговорил он.

— Понимаю. Я и сама чуть не потеряла связь с окружающим миром сегодня утром, когда Мэйда мне об этом рассказала.

Рори выпрямился и уставился на Керри:

— Потеряла связь с миром?

Керри пришлось глубоко вдохнуть и медленно выпустить воздух.

— Ну ладно, — произнесла она. — Моя история займет некоторое время, а кроме того, может, тебе и не стоило бы ее слушать.

— Я с радостью выслушаю все, чем ты захочешь со мной поделиться.

С этими словами Рори накрыл ладонью руку Керри, легонько сжал пальцы и ощутил ее дрожь.

— Все это может показаться тебе странным, — предупредила она. — Не просто таинственным, как девчонки-вороны, а… — Керри, не договорив, пожала плечами. — Очень странным.

— Вступление достаточно интригующее.

Керри невольно улыбнулась, но тяжесть в груди вынудила ее сделать еще один глубокий вдох. Рори снова постарался ободрить девушку пожатием пальцев.

— Хорошо, — решилась она. — Начну с самого начала. В двенадцать лет мне пришлось перенести хирургическую операцию. Во время обычного медицинского осмотра врач обнаружил у меня в боку опухоль и направил на обследование к хирургу…

В двенадцать лет мне пришлось перенести хирургическую операцию. Во время обычного медицинского осмотра врач обнаружил у меня в боку опухоль и направил на обследование к хирургу, а тот сразу же назначил операцию. Во время самой операции и потом, в палате реанимации, я почти все время была без сознания, но ведь это обычное дело, не так ли? Так что кое-какие объяснения я получила лишь на следующий день, да и то мне не открыли всей правды. Только много позже я выяснила, что же это была за опухоль. Это произошло, когда я уже находилась в клинике и в один из дней смогла уклониться от приема лекарств.

А сначала мне сказали, что это был не рак, как подумал доктор, а неведомо каким образом попавшая в мое тело часть зародышевой плоти; причем это произошло еще во время беременности моей матери. Опухоль была признана неопасной для здоровья и удалена полностью, так что мне не о чем было беспокоиться.