– Я же говорил, что вам нужно было разделиться.

– Половина ребят еще, наверное, валяются где-нибудь в канавах. Они все еще не появились.

– Грейдер будет злым как черт. Если бы он знал об этом заранее, то не отпустил бы сегодня в увольнение вторую очередь.

Время от времени старпом Морган высовывал голову из штурманской рубки и повторял фамилию, которая уже звучала по громкоговорителю. Ответные голоса слышались, увы, не часто.

– Харрисон! – заорал он.

С недоумением на лице Харрисон вошел внутрь. Капитан Грейдер сидел за столом и в задумчивости рассматривал лежащий перед ним листок. Сбоку от него по стойке «смирно» стоял полковник Шелтон, а позади – майор Хейм. У обоих лица были искажены мучительными гримасами, как у людей, вынужденных терпеть отвратительный запах, пока сантехник пытается ликвидировать протечку.

Его Превосходительство расхаживал туда-сюда перед столом и бормотал в свои подбородки:

– Прошло всего пять дней, а все уже катится к черту! – Он повернулся к Харрисону и резко выпалил: – Ах вот и вы, мистер. Давно вернулись из увольнения?

– Вчера вечером, сэр.

– Хм, раньше времени? Как странно. Вам проткнули колесо или еще что-нибудь стряслось?

– Нет, сэр. Я не брал с собой велосипед.

– Весьма кстати, – одобрительно покивал посол. – Иначе вы сейчас были бы в тысячах миль отсюда и крутили бы педали как сумасшедший?

– Почему?

– Почему? Он еще спрашивает почему! Я сам хотел бы знать – почему! – Немного отдышавшись от охватившей его злости, посол спросил: – Вы ходили в город один или с кем-то?

– С сержантом Глидом, сэр,

– Вызовите его, – сказал посол, глядя на Моргана.

Морган послушно открыл дверь и прокричал:

– Глид! Глид!

Ответа не последовало.

Он снова позвал его, и опять безрезультатно. Подключили систему оповещения, но Глид так и не изъявил желания прийти.

– Он отметился в табеле?

Грейдер заглянул в свой список:

– Раньше остальных. За двадцать четыре часа до установленного времени. Он мог незаметно выскользнуть сегодня утром вместе со второй сменой отправившихся в увольнение и нигде не отметиться. Это двойное правонарушение.

– Если его нет на корабле, значит, он за его пределами. Не важно, нарушение это или нет.

– Да, Ваше Превосходительство, – немного устало подтвердил капитан Грейдер.

– ГЛИИИД! – завыл Морган, выйдя в коридор. Через мгновение он снова просунул голову в штурманскую рубку и проговорил: – Ваше Превосходительство, один из солдат говорит, что сержанта Глида на борту нет, потому что совсем недавно он видел его в городе.

– Пригласите его сюда. – Посол с нетерпением махнул Харрисону рукой: – Подождите здесь и постарайтесь не хлопать своими злосчастными ушами. Мы с вами еще не закончили.

Вошел высокий долговязый механик. Быстро моргая, он опасливо осмотрелся по сторонам и слегка струхнул при виде хмурого высокого начальства.

– Что вам известно о сержанте Глиде? – спросил его посол.

Механик облизал губы и, судя по всему, уже пожалел о том, что рассказал о пропавшем сержанте.

– Видите ли, ваша честь, я…

– Обращайтесь ко мне «сэр».

– Так точно, сэр. – Он снова в замешательстве заморгал. – Я ушел вместе со второй сменой сегодня рано утром, а вернулся пару часов назад, потому что у меня желудок свело от голода. Так вот, по дороге я встретил сержанта Глида и поговорил с ним.

– Где? Когда?

– В городе, сэр. Он сидел в одной из тех машин, которые путешествуют на большие расстояния. Мне это показалось странным.

– Переходите сразу к сути. Он вам что-нибудь сказал?

– Немногое, сэр. Вид у него был очень радостный. Он упомянул молодую вдову, которой тяжело в одиночку возделывать двести акров земли. Ему кто-то рассказал про нее, и он решил съездить посмотреть. – Он запнулся, попятился назад, а потом добавил: – Еще он сказал, что назад вернется разве что в кандалах.

– Он – один из ваших людей, – сказал посол полковнику Шелтону. – Вояка, который вроде бы должен быть отменно дисциплинирован. Прослужил столько лет, имеет три нашивки, и до пенсии оставалось всего ничего. – Он снова сосредоточил внимание на механике: – Глид хотя бы сказал, куда именно направляется?

– Нет, сэр. Я спросил его, но он только улыбнулся и сказал: «Невуд!» И я вернулся на корабль.

– Ну хорошо. Можете идти. – Его Превосходительство посмотрел вслед уходящему механику, после чего возобновил беседу с Харрисоном:

– Вы ушли в увольнение с первой группой.

– Так точно, сэр.

– Позвольте мне сказать вам кое-что, мистер. Всего корабль покинуло четыреста двадцать человек. Из них вернулись только двести. Около сорока пребывали в разной степени алкогольного опьянения. Десять из них сейчас сидят в карцере и вопят «Не буду!» дружным хором. Я не сомневаюсь, что они продолжат орать то же самое, когда протрезвеют.

Посол уставился на Харрисона так, словно тот был лично виновен в происходящем.

– Во всем этом есть нечто парадоксальное. Я еще могу понять пьянство. Всегда найдутся отдельные индивидуумы, которые теряют голову, высадившись с корабля. Но из двухсот человек, которые все-таки соизволили вернуться обратно, примерно половина сделала это раньше времени, как и вы. По той же причине: атмосфера в городе далека от дружелюбной, все обращались с ними, как с пустым местом, и под конец им это просто надоело.

Харрисон ничего не ответил.

– Таким образом, мы имеем дело с двумя диаметрально противоположными реакциями, – пожаловался посол. – Одни говорят, что планета настолько отвратительная, что лучше они вернутся на корабль. Другие же находят ее настолько гостеприимной, что либо напиваются вусмерть каким-то пойлом под названием «двойной дит», либо остаются трезвыми и дезертируют со службы. Я хочу выслушать объяснения. А они должны быть. Вы дважды бывали в городе. Что вы можете нам сказать?

Харрисон осторожно ответил:

– Все зависит от того, опознают в вас жителя Терры или нет. А еще от того, каких гандов вы встретите: тех, кто решит заманить вас к себе, или тех, кто попросту от вас отмахнется. – Он слегка поразмыслил и уверенно закончил: – Нас выдает униформа!

– Хотите сказать, у них аллергия на униформу?

– В какой-то степени, сэр.

– Есть соображения почему?

– Не могу точно знать, сэр. Мне пока мало о них известно. Думаю, им внушают, что униформа ассоциируется с режимом Терры, от которого сбежали их предки.

– Ни от чего они не бежали! – фыркнул посол. – Они воспользовались теми преимуществами, которые давали им изобретения Терры, ее технологиями и производственными мощностями, чтобы улететь туда, где было больше свободного места. – Он смерил Харрисона мрачным взглядом: – Неужели у них никто не носит униформу?