«Она пытается все свести к шутке, но теперь ей это не удастся», – подумала Алекс.

– Берил помнит о том, что ты ее дочь, и ревностно блюдет твои интересы. – Алекс смерила ее ненавидящим взглядом.

– Знаю. – Лианн покраснела. – Алекс, а ты? Неужели ты хочешь заставить меня свидетельствовать в суде? Знай, я буду все отрицать, клянусь. Ведь иначе моя репутация, карьера – все погибнет. А Тайлер… – Глаза ее наполнились слезами. – Ты и понятия не имеешь, что значит любить того, кто никогда не будет любить тебя.

– Уж это я знаю не понаслышке, – возразила Алекс, подумав об отце. Как бы ни притворялся отец, он никогда не любил ее так, как ей того хотелось.

Лианн прижала к себе пакет с продуктами.

– Прости, – прошептала она. – Я была никудышной подругой. Я обманывала тебя. Но, Алекс, я делала это не со зла и вовсе не хотела причинить тебе боль.

– Так всегда говорят. – Алекс сухо рассмеялась. – Никто не желает другому зла, а между тем кому-то приходится расплачиваться за все… ценой собственной жизни.

Лианн пошатнулась, но тут же совладала с собой.

– По-моему, тебе лучше уйти.

– Поверь, я ни секунды не хочу здесь задерживаться. – Алекс решительно двинулась вперед, но случайно задела своей сумкой пакет Лианн, который упал и раскрылся.

Покупки рассыпались по чахлой траве: пакет молока, коробочки с печеньем и мюсли, грейпфрут, покатившийся, как крокетный мячик. Алекс взглянула на картонку с яйцами и увидела лужицу белка, в которой плавали желтки и разбитая скорлупа.

Она машинально присела на корточки и начала собирать продукты, но Лианн выкрикнула, захлебываясь слезами:

– Уходи! Уходи сейчас же! Мне не нужна твоя помощь! Мне ничего от тебя не нужно!

Алекс покачала головой и медленно пошла прочь. Странное дело, ведь это она должна кричать на Лианн. Но в сердце ее не было злобы – только жалость. Алекс не простила Лианн, но поняла мотивы поступка бывшей подруги. Обе оказались в ловушке, куда занесла их ложь того, кого они любили.

То же было с их матерями.

Возвращаясь домой, Алекс размышляла, стоит ли рассказывать все это сестрам. Наверное, нет. Ведь Берил и Лианн не станут свидетельствовать в суде, а если их к этому вынудить, они будут все отрицать. Дафна и Китти и так наслушались всяких мерзостей. Не стоит лишать их остатков уважения к отцу. «Еще один, последний секрет, – подумала она. – И сохраню я его не ради отца».

Туман стелился по земле, и океан шумел где-то внизу, под обрывом. Алекс подумала о матери. «Она все знала и молчала, пока я носилась в поисках салфеток, канделябров и скатерти для праздника. Мама знала и ничего мне не сказала…»

Алекс поежилась. Что же произошло в ту ночь? Мама наконец-то потребовала от отца объяснений? Или же он сам пришел к ней и потребовал развода?

Как бы то ни было, ясно одно: назад пути не было. Оставалось лишь одно средство. Мама сделала свой выбор. И никто из них не в силах был помешать ей.

Слезы подступили к глазам Алекс. «Я могу только сказать ей то, что должна была сказать много лет назад, – подумала она. – Что люблю ее и всегда буду любить, несмотря ни на что».

Аппетитный запах жареной курицы встретил Дафну в передней. Этот запах всегда ассоциировался у нее не только с воскресными ужинами, но со всем, что олицетворяло спокойствие и счастье. В памяти всплыло безмятежное время, когда она еще не уехала в колледж и не вышла замуж. Казалось, Дафна никуда и не уезжала отсюда, и каждое воскресенье садилась с родителями и сестрами за стол.

Несмотря на мрачные предчувствия, Дафна улыбнулась. Из кухни донесся мамин голос:

– Я сейчас, девочки! Только вытащу птицу из духовки.

– Тебе помочь? – спросила Дафна.

Кайл и Дженни повисли у нее на ногах, не давая ей сделать ни шагу.

– Я иду! – Китти помогла Кайлу снять курточку и пошла на кухню.

Роджер отряхнул плащ от дождя, который уже накрапывал на улице, и подхватил Дженни на руки.

Дети всю дорогу ссорились и возились на заднем сиденье. Хотя Дафна и Роджер говорили им, что бабушка уезжала и теперь вернулась домой, дети чувствовали: за ее возвращением стоит какая-то страшная тайна. Когда Дафна пристегнула Дженни, малышка начала плакать и вырываться. Кайл обзывал сестру плаксой, и Дафна едва успокоила ее. Потом вдруг Кайл заявил, что хочет посмотреть вторую серию мультфильма – при том, что он смотрел его по видео уже раз сто. Мальчик хныкал и вертелся на сиденье. Почему они должны ехать к бабушке? Почему нельзя поужинать у тети Китти?

Дафна не могла сердиться на них. Дети по-своему выражают то, что не могут объяснить словами. Они понимают, что на этот раз все по-другому, и боятся ехать к бабушке.

Наверное, это она виновата – дети ведь смотрят на нее. Со вчерашнего дня, как только Китти передала ей мамино приглашение, Дафна не находила себе места. И сейчас, окинув взглядом гостиную, она невольно подумала, что все выглядит слишком буднично, как всегда. Словно прошедшие два месяца мама была в отъезде. Стопка писем в прихожей исчезла, мебель в гостиной стоит на прежних местах, а цветастый ковер, который Китти и Дафна притащили с чердака, аккуратно расстелен посередине.

«А вдруг мама спросит, где старый ковер?» – подумала Дафна и невольно содрогнулась, вспоминая, как они скатывали его в рулон и перевязывали шпагатом. Но еще хуже притворяться, будто ничего не произошло.

Роджер повел детей на кухню поздороваться с бабушкой, а Дафна прошла в гостиную и села на диван. «Нет, это безумие. Мы должны сейчас рвать на себе волосы от отчаяния». А вместо этого первым ее побуждением было пройти в столовую и посмотреть, накрыт ли стол должным образом – к этому Дафна привыкла с детства.

Она выглянула в окно – не подъехала ли Алекс. Сестра обещала появиться с минуты на минуту. Ее приезд немного беспокоил Дафну. Алекс не разговаривала с мамой со дня ареста, отношения между ними и раньше были довольно натянутыми. Алекс никогда не была маминой любимицей. С другой стороны, может, и хорошо, что сестра всех взбудоражит и заставит маму отказаться от иллюзий.

«Неужели мама боится взглянуть правде в лицо? Или же я чего-то не понимаю?»

Внешнее спокойствие обманчиво: Дафна интуитивно чувствовала, что очень скоро дело примет неожиданный оборот. Мама действует в соответствии со своим планом – это ясно. Она пригласила их всех на ужин не просто для того, чтобы повидаться с ними. Еще немного – и они узнают, что мама задумала.

Дафна тревожилась не только о матери – ее собственное будущее тоже терялось в тумане. Без Джонни она не более чем пустая морская раковина, выброшенная на берег. И нечего надеяться, что время заполнит эту пустоту и поможет ей найти в сердце место для Роджера.