На деревянных столбах мы нашли вырезанную надпись и металлические таблички с памятными текстами. Один из них был в 1970-х годах установлен экспедицией газеты «Комсомольская правда» под начальством Д. И. Шпаро (фото 1). Он выглядит, как поставленный не более 5 лет тому назад. На самом деле возраст памятника более четверти века перед нашей высадкой. Вспомним первоначальную датировку М. И. Цыганюком обнаруженного им «шалаша» на острове по состоянию дерева. И то, что участники экспедиции В. А. Русанова побывали здесь за 20 лет до первооткрывателя их следов.

Вокруг нас раскинулась желтоватая тундра: мох, тонкие стебельки травок, замерзшие лужицы и торчащие ближе к обрывистому, но невысокому побережью острые большие пластины камней. На заснеженных участках под тонким слоем недавно выпавшего снега с хрустом ломаются ледяные корочки, ноги утопают в воде по высоту зимних ботинок. На западной стороне острова, за перешейком, среди желтовато-белого покрова тундры словно кем-то специально расставлены высокие плоские камни. Кажется, что это идут или стоят в разных местах люди (фото 2). Вдали виднеется высокая деревянная вышка.

Фото 1. Памятный знак экспедиции газеты «Комсомольская правда» (Фото П. В. Боярского. МАКЭ, 2005 г.)

Фото 2. Идущие камни на острове Попова-Чухчина (Фото П. В. Боярского. МАКЭ, 2005 г.)

Под взгорком, на галечной косе, мы увидели нагромождение огромных брёвен плавника (фото 3). Неожиданно обнаружили и небольшую промысловую избушку. Она построена после 1970-х годов, но уже стоит без двери и крыши.

Мы начинаем работать с металлоискателем, но трудно найти что-либо на косе, заваленной громадными стволами деревьев и брёвнами. Но именно на этом перешейке были сделаны основные находки наших предшественников. Небольшой прибой обдаёт побережье светящимися на солнце солёными брызгами.

Искали мы и у небольшого озерца. Это округлое творение природы скорее можно назвать лужей. В ней небольшие палочки-стволы обкатанных деревцов, схожих с теми, что изображены были на рисунке «шалаша». Всё это покрыто тонкой корочкой льда, кое-где припушённой снегом. С южной стороны озерка, в нижней части взгорка, обнаружили две большие выемки в камнях – как бы защита от ветра у пресной воды. Это место требовало тщательного исследования, времени на которое у нас не было. Миноискателем мы прошли здесь и по поверхности воды, но нашли только несколько кованых длинных гвоздей. Ближе к промысловой избушке, среди плавника, нашли несколько костей животных. А в самом строении – металлическое кольцо от деревянной мачты.

После двухчасовой работы, перед тем как приступить к осмотру всего острова, мы развели костер на перешейке у заброшенной избушки (фото 4).

Через пустой дверной проём я смотрел внутрь на позеленевшие стены. Дует с запада сильный ветер, и температура около минус трех градусов.

Думалось мне: каково было тогда на этом островке участникам экспедиции В. А. Русанова. Самой авантюрной из трёх русских экспедицией 1912 года. Видимо, в этой авантюре сыграл не последнюю роль опыт революционной деятельности Русанова, который приучал к незаконным поступкам ради великих целей. Такой целью для него было осуществление за счёт государства (включая и продовольствие, и снаряжение, и даже само судно) не согласованной с властями идеи прохода севернее Новой Земли на восток. Вдохновлял его и недавний авантюрный поступок Р. Амундсена, связанный с желанием быть первым на любом полюсе планеты. Последнее происходило на глазах другого участника, имевшего опыт революционной деятельности, – А. С. Кучина. Он побывал в экспедиции Амундсена, был свидетелем замены целей и маршрута экспедиции на противоположные.

Фото 3. Перешеек с квадратом промысловой избушки в центре. Выше, под взгорком, озерко-ужа (Фото О. Г. Попова. МАКЭ, 2005 г.)

Фото 4. Перерыв в работе у рабочей избушки на острове Попова-Чухчина (Фото О. Г. Попова. МАКЭ, 2005 г.)

Судя по желанию Кучина скорейшей встречи со своей невестой после окончания работ на Шпицбергене и веры в то, что на этом архипелаге удастся избежать зимовки, он был вынужден, как капитан судна «Геркулес», принять участие в незаконной части экспедиции 1912 года, закончившейся трагедией. Или, как и остальные члены команды, поддался аргументам Русанова.

Ради славы и воплощения своих идей Русанов с революционным пылом готов был рисковать и собственной жизнью. Об этом свидетельствуют воспоминания известного художника В. В. Переплётчикова. Он был хорошо знаком с исследователем Новой Земли с 1909 года, когда Русанов привёз с архипелага на учёбу в Москву талантливого ненецкого самоучку-художника Тыко Вылко. В одном из откровенных разговоров с Переплётчиковым Русанов поведал о пережитой им трагедии (видимо, речь шла о смерти жены в конце 1905 года, а затем нищенское существование – надо было помогать сыну и тёще, которая боролась за выживание внука; и некоторые неудачи, связанные с учёбой в Париже). Тогда Русанов пришёл к мысли, что на Новой Земле «в опасностях полярной экспедиции он, может быть, найдёт естественный конец своей тяжёлой жизни. Но случилось обратное: он увлёкся полярными странами, совершенно переродился душевно, совершил ряд экспедиций». Готовность к смерти, даже в очень тяжёлой ситуации, но к смерти «естественной», в процессе участия в арктической экспедиции, работа в которых требовала проявления мужества и целеустремлённости в выполнении трудных задач… Даже с остатками такого подхода в душе, да ещё с психологией революционной деятельности, – вряд ли такой человек готов был особенно задумываться о возможности гибели остальных участников его авантюрного плавания в 1912 году. Такой подход доказывает и полная неподготовленность экспедиции, да и самого судна, к настоящей зимовке и к необходимости переходов по дрейфующим льдам в случае гибели «Геркулеса» или дрейфа его во льдах в течение не одного года. Русанов отлично знал и историю голландской экспедиции В. Баренца, и историю дрейфа и гибели американского судна «Жаннета», и историю спланированного дрейфа судна «Фрам» норвежской экспедиции Ф. Нансена, другие арктические истории. А на «Геркулесе» не было ни нужных запасов продуктов на несколько лет, ни специальных снаряжения, оборудования и средств для переходов по дрейфующим льдам и т. д…

Покончив с чаем и консервами, мы двинулись дальше на север острова в поисках возможных следов экспедиции и «шалаша». Обошли по побережью «голову матрёшки». Нашли два гриба и много нор леммингов в средней, болотистой части северного острова. А остатки «шалаша», видимо, замыло песком и грунтом – найти его не удалось. Нужны были более тщательные исследования. Снова поработали на косе, на которой через пару часов услышали звук летящего за нами вертолёта.