— Египетские пирамиды — Северный полюс — 6666 км;

— Кайлас — Стоунхендж — 6666 км;

— Стоунхендж — Башня Дьявола — 6666 км;

— Стоунхендж — Бермудский треугольник — 6666 км;

— Бермудский треугольник — остров Пасхи — 6666 км;

— Бермудский треугольник — Гао (Сахара) — 6666 км;

— остров Пасхи — Тазумал — 6666 км;

— Мексиканские пирамиды — Тазумал — 6666 км.

Далее мы соединили на глобусе все известные пирамиды и монументы древности между собой линиями и получили целую сеть геометрических фигур в пределах одной четверти земного шара. Эта сеть геометрических фигур завораживала. Было ясно видно, что пирамиды и монументы древности на Земле были построены не бессистемно, а по четким математическим закономерностям, в которых прежде всего просматривались различные треугольники. Почему треугольники? Я не могу точно ответить на этот вопрос, но мне кажется, что в нашем трехмерном пространстве именно треугольники могут выполнять узловую математическую роль в уничтожении негативной (злой) психической энергии.

Сеть геометрических фигур, полученная при соединении линиями известных пирамид и монументов древности в пределах одной четверти земного шара

Каким образом может уничтожаться негативная психическая энергия? Я почему-то чувствовал, что в этих треугольниках, образующихся при соединении пирамид и монументов древности между собой, мечется негативная психическая энергия (злые мысли), не находя выхода из замкнутого треугольного пространства, не распространяясь по всему земному шару и не уходя в космос. Причем мечется в пределах треугольников именно злая психическая энергия, отображаемая числами "9", "6" и "3". Поэтому мне казалось, что эти треугольники имеют характеристики углов и сторон, выводящие при суммировании сумм на числа "9", "6" и "3". А такое избирательное замыкание в треугольном пространстве негативной психической энергии рано или поздно должно привести к ее уничтожению пирамидами и монументами древности.

Но будут ли эти треугольники и в самом деле иметь характеристики, выводящие на числа "9", "6" и "3"?

— Я тебе как надуху скажу, — с волнением выговорил Юрий Иванович по этому поводу, — если после подсчетов эти треугольники в самом деле будут иметь девяточные, шестерочные и троечные характеристики, а не какой-нибудь цифровой разнобой, то можно считать, что гипотеза об «антигреховной» функции пирамид и монументов древности не является бредом каким-то, а реальной вероятностью. Нутром чую, что девятки, шестерки и тройки получим при суммировании сумм углов. Неужели будет так, а?

Злая психическая энергия мечется, будучи замкнутой в треугольниках, образующихся при соединении пирамид и монументов древности

— Давай начнем измерять, Юра? Но мы должны оперировать только точными цифрами!

— Главное — это знать длину сторон треугольников. В девяти случаях мы уже знаем длину одной или двух сторон треугольников, — она равна 6666 километров. Мы знаем также, что расстояния «Кайлас — египетские пирамиды» и «Пасхи — мексиканские пирамиды» составляют по 4999 километров, а расстояние «мексиканские пирамиды — Башня Дьявола» — 3333 километра или два раза по 1666 километров. Давай проводить измерения с сопоставительным математическим анализом. Точные цифры получим, об заклад бьюсь! Ты же сам об этом говорил.

— Давай.

После окончания подсчетов мы убедились, что нам и в самом деле удалось точно определить расстояния между пирамидами и монументами древности с учетом лишь того, что кроме вышеуказанных расстояний появилось еще одно — 3999 км, составляющее 36°.

Ты точно говорил, что сумма чисел этого нового расстояния в градусном выражении должна выводить на числа "9", "6" или "3". Смотри! 36 или 3+6=9, — высказался по этому поводу Юрий Иванович.

Треугольники, образовавшиеся при соединении пирамид и монументов древности между собой, оказались не просто любопытными, а интригующе-любопытными. Однако об этом, дорогой читатель, мы поговорим чуть-чуть ниже, описав вначале встречи с летчиками и математиками.

Встреча с летчиками

Чтобы еще раз убедиться в правильности наших подсчетов расстояний между пирамидами и монументами древности, я решил обратиться к летчикам, понимая, что во время полетов определение расстояний между объектами очень важно. Я позвонил отцу Татьяны — Владимиру Драпеко, который работает командиром самолета ТУ-154. Мы договорились о встрече.

Штурман Сергей Зайдуллин (слева) и командир ТУ-154 Владимир Драпеко (справа)

На встречу он пригласил своего коллегу штурмана Сергея Зайдуллина. Он держал в руках небольшую машинку. Эта машинка называлась «Glоbаl pоsitiоn system» и была предназначена для определения локализации объекта на карте с помощью спутников. Эта машинка позволяла также определять расстояния между объектами.

К сожалению, выяснилось, что точность определения расстояний между объектами зависит от точности его локализации на карте. Однако точных географических координат пирамид и монументов древности мы не имели, — для этого было необходимо побывать на каждом из них и с помощью «Glоbаl pоsitiоn system» определить координаты.

Тем не менее, определив очень приблизительные координаты по глобусу или карте мира, мы получили расстояния между пирамидами и монументами древности ориентировочно такие же, какие брали в расчет при наших исследованиях. Например, расстояние «Кайлас — Стоунхендж», равное 6666 км, получилось при использовании «Glоbаl pоsitiоn system» в трех вариантах: 6583 км, 6712 км и 6630 км. Но мы не имели точной привязки.

Встреча с математиками

Эту встречу по моей просьбе организовал ректор Башкирского государственного университета Харрасов Мухамет Хадисович, мой односельчанин, сам по профессии математик. Он собрал лучших математиков города Уфы у себя в кабинете, где я выступил, рассказав о наших математических концепциях и связи их с историей Земли, попросив помочь нам. Несколько нелепо выглядело представление миловидной и чересчур молодой Татьяны как автора идеи суммирования сумм. Зато Сергей Анатольевич Селиверстов и Юрий Иванович Васильев выглядели весьма солидно.

Как я и ожидал, математики не выразили восторга от наших «математических достижений» и, начав сыпать косинусами, синусами и дифференциальными уравнениями, постепенно начали сводить весь разговор к тому, что врачам лучше лечить больных, чем лезть в чужую область науки.

Юрий Иванович подтянулся к моему уху и прошептал: — Говорил же я тебе — ревнивый народ математики, ой какой ревнивый!