Хит снова задумался и думал так долго, что я уже приготовилась снова наорать на него, но туг он сказал:

— Знаешь старый вокзал в центре?

— Конечно! Тот, который видно из Культурного центра, куда мы с тобой ходили смотреть «Фантом» в прошлом году на мой день рождения?

— Точно. Они отволокли меня в подвал. Там есть такая старая-престарая дверь, ты ее сразу увидишь. Она вся ржавая, но открывается. Короче, вход в туннели под канализационной решеткой.

— Ясно, я…

— Погоди, это еще не все. Тут целая куча туннелей. Кстати, на самом деле они вовсе не такие прикольные, как мне казалось на уроке истории. Темные все, сырые и вонючие. Короче, я бы тут ни хрена не стал бы прятать. Ну ладно, я не об этом. Нужно сразу идти в тот, что справа, и потом все время забирать направо, поняла? Я в самом конце этой кишки.

— Ясно. Жди, я скоро буду.

— Будь осторожна, Зо.

— Обязательно. А ты дождись меня.

— Постараюсь. — К отвратительным шорохам добавилось мерзкое шипение и попискивание.

— Но тебе придется поторопиться.

Открыв глаза, я снова очутилась в стойле рядом с Персефоной. Я вся взмокла и тяжело дышала, и моя добрая лошадка, встревоженно пофыркивая, сочувственно тыкалась мордой мне в лицо. Дрожащим руками я погладила ее по голове и похлопала по шее, приговаривая, что все будет хорошо… Если бы я только могла в это поверить!

Старый вокзал находился в шести или семи милях отсюда, под огромным мостом, соединявшим одну часть города с другой. Когда-то он был жутко оживленным, пассажирские и грузовые поезда безостановочно прибывали и убывали от его платформ. Но в последние несколько десятилетий пассажирские поезда перестали останавливаться в Тулсе (я это точно знала, потому что когда мне исполнилось тринадцать, бабушка взяла меня в настоящее железнодорожное путешествие, и до Оклахома-сити мы добирались на машине, чтобы там сесть на поезд), а грузовые перевозки существенно сократились…

Ладно, о чем это я? В обычное время путешествие от Дома Ночи до вокзала заняло бы несколько минут.

Но сейчас было не обычное время.

В десятичасовом выпуске новостей сообщали, что дороги полностью завалены снегом, а это было — я посмотрела на часы — почти два часа тому назад. Значит, на машине я никуда не доеду Придется идти пешком, но что-то подсказывало мне, что это не лучший выход.

— Поезжай верхом.

Мы с Персефоной вздрогнули от неожиданности.

Прислонившаяся к стойлу Афродита показалась мне непривычно бледной и измученной.

— Хреново выглядишь, — не удержалась я от замечания.

Афродита выдавила улыбку.

— Видения изматывают.

— Ты видела Хита? — воскликнула я, чувствуя, как мой бедный пустой желудок скручивается в узел.

Видения Афродиты никогда не обещали ничего радостного и счастливого. Ей открывались только грядущие смерти и катастрофы. Всегда. Без исключения.

— Да.

— И?

— И если ты немедленно не возьмешь лошадь и не отвезешь свою задницу туда, где они его держат, он умрет, — она помолчала, глядя мне в глаза. — Если ты, конечно, мне веришь.

— Верю, — без колебания заявила я.

— Тогда вон отсюда.

Она вошла в стойло и протянула мне уздечку, которая, оказывается, все это время была у нее в руках.

Пока я возилась с уздечкой, Афродита ненадолго исчезла и вернулась с седлом и вальтрапом. Вместе мы оседлали Персефону, которая, словно почувствовав наше состояние, стояла совершенно спокойно. Когда все было готово, я вывела мою кобылку из стойла.

— Не забудь позвонить друзьям, — сказала Афродита.

— Что?

— Одна ты не справишься.

— Но они же не смогут поехать со мной! — У меня жутко болел живот, руки дрожали от страха, и я никак не могла понять, о чем она говорит.

— Поехать не смогут, но смогут помочь тебе отсюда.

— Афродита, перестань говорить загадками! Скажи по-человечески, что ты имеешь в виду!

— Да если бы я знала! — Она в отчаянии посмотрела на меня. — Но точно знаю, что они способны тебе помочь.

Повинуясь шестому чувству, я беззвучно взмолилась Никс, попросив ее направить и вразумить меня, а потом откинула крышку своего мобильника и вызвала Шони. Она ответила после первого же звонка.

— Что случилось, Зет?

— Мне нужно, чтобы ты, Эрин и Дэмьен были вместе. Вы должны пойти куда-нибудь и вызвать свои стихии, как мы делали это для Стиви Рей.

— Нет проблем. Ты пойдешь с нами?

— Нет. Я иду спасать Хита. К чести Шони, она задумалась всего на пару секунд, а потом сказала:

— Ясно. Мы можем пойти с тобой?

— Нет, не получится. Просто будьте вместе, вызовите стихии и думайте обо мне. — Похоже, я открыла в себе настоящий талант держаться спокойно, хотя моя голова просто лопалась от напряжения!

— Будь осторожна.

— Буду. Не волнуйся.

Тем более что я и так волнуюсь за пятерых!

— Эрику это не понравится.

— Я знаю. Скажи ему… скажи ему… скажи, что я… короче, я все ему объясню, когда вернусь.

На самом деле, я понятия не имела, что именно буду объяснять Эрику.

— Ладно, скажу.

— Спасибо, Шони. Увидимся, — бросила я и захлопнула телефон. Потом посмотрела на Афродиту: — Что это за твари?

— Не знаю,

— Но ты их видела?

— Сегодня я получила о них второе видение. В первый раз я видела, как они убили тех двух парней. — Афродита смахнула с лица густую золотистую прядь и стиснула зубы.

Меня обуяло бешенство.

— И ты ничего не сказала об этом! Ну конечно, зачем тебе волноваться о каких-то человеческих парнях? А ведь ты могла их спасти!

Голубые глаза Афродиты полыхнули гневом.

Она уставилась мне в лицо и заговорила срывающимся от ярости голосом:

— Сначала думай, а потом говори — за умную сойдешь. Я рассказала Неферет. Я рассказала ей все — и о человеческих парнях, и об этих тварях — все! И знаешь, что она сделала? Назвала мои видения ложью и раструбила об этом по всей школе.

Я знала, что она говорит правду, и мне стало стыдно.

— Извини, — коротко сказала я. — Не знала.