Когда повернулся к Грекову, то мысли в моей голове крутились на грани членовредительства.

— Кто вам позволил курочить мою собственность?

— У меня есть приказ. — Явно сумевший взять себя в руки капитан протянул мне какую-то бумажку. Да еще и позволил себе торжествующую улыбочку.

Вот оно, значит, как? Это было указание начальника интендантской службы иркутской воздухоплавательной бригады о снятии с дирижабля некоторых артефактов. Список прилагается. Мне уже хватало знаний, чтобы понимать, что такое потрошение превратит «Буревестник» в тихоходную калошу. Хуже всего то, что пока документов на собственность у меня нет. Генерал-губернатор обещал переслать их, как только прибудут из Иркутска. Помешать исполнить приказ офицера выше меня по званию я не мог. Да, со временем, потратив кучу нервов и денег, все можно восстановить, но об этом даже думать не хотелось.

Но… приказ выдан капитану, и в нем ничего не сказало о том, что мне нужно им как-то содействовать.

— Да ради бога, — пожал я плечами с показным равнодушием. — Выполняйте, если получится. Не бойтесь, Кузьмич не пойдет на смертоубийство.

Мои слова явно ободрили капитана, но я тут же добавил, стерев с озадаченно вытянувшегося лица Грекова улыбку:

— А вот покалечить может. Очень уж наш домовой не любит воров и вредителей.

Вся команда дружно покосилась на невысокого мужичка в промасленном комбинезоне со свежей шишкой на лбу.

Ну, пусть решают сами, а мы продолжим праздник. Уверен, Кузьмич не даст им открутить от дирижабля ни одной гаечки. Как бы не пришлось его уговаривать вернуть команде личные вещи.

И праздник мы действительно продолжили, причем с поразившим меня размахом. Столами была заставлена не только огромная посадочная площадка, но и окрестные улицы.

Где-то через час к столу, где весело проводила время компания почти всех высших лиц Топинска и моих друзей с их супругами, подошел не такой уж пьяный Степан. Все удивленно замерли, когда строптивый механик рухнул передо мной на колени. Причем притворства я совершенно не ощущал.

— Степан, ты чего, водки с пивом намешал?

— Командир, — впервые обратился ко мне Степан так, как это делали ближайшие соратники. — Возьмите меня в команду дирижабля. Все отдам за возможность летать.

Чуть подумав, я искренне улыбнулся и подвинулся на лавке, освобождая место.

— Выпей с нами, будущий капитан Моськин.

Степка вскочил на ноги и под восторженные восклицания нашей компании показал окружающим все свои зубы в широченной улыбке. И что-то мне подсказывало, что в данном случае лень к учебе уползет куда-то в самые темные уголки его непростой души.

На другой стороне стола обиженно засопел Осип.

— Чиж, прекрати сопеть. Тут выбор простой: либо мой помощник, либо капитан, который всегда должен находиться при корабле. К тому же нам все равно нужен будет второй пилот.

Сопение тут же прекратилось.

Кажется, успокоил и порадовал всех, кого мог. Правда, за небольшим исключением, но эмоции команды Грекова, по-английски покидавшей нашу разросшуюся компанию, меня совершенно не волновали. Пусть радуются, что им вернули личные вещи. Судя по состоянию чемоданов и каких-то узлов, Кузьмич выбросил все это из корабля, как негодный мусор. И правильно — чужого нам не надо, а свое мы никому не отдадим.

Конец