– Воистину замечательные новости, – Линкольн выпустил газеты, позволив им упасть на пол, и протянул руку за телеграммой. – Это весьма важная и своевременная новость. Пошлите ее Джеффу Дэвису тотчас же. Он испытает такую же безмерную радость, как и мы. Он отчаянно нуждается в любой поддержке.

Телеграмма, полученная Джефферсоном Дэвисом, не только наполнила его безмерным счастьем и облегчением, но и открыла перед ним грандиозные возможности.

– Более удачного момента для ее прихода быть не могло, – заявил он, хлопнув ладонью по листу бумаги. Его экипаж стоял у дверей, чтобы отвезти президента на заседание Кабинета, созванное им в зале Совета в Ричмонде. Он собирался детально проработать свою речь, подготовленную для Конгресса Конфедерации, и соглашение, каковое собирался предложить вниманию конгрессменов. Сделать это будет нелегко. Но теперь, поведав об этой великой победе, будет гораздо легче привлечь их на свою сторону. Сражение в долине Гудзона завершилось, последние захватчики сдались. И к поражению врага южные войска приложили не меньше сил, чем северные. Билокси отомщен. Следует напомнить им об этом и уповать на то, что удастся провести новое предложение на волне успеха. вот-вот начнутся новые и более решительные политические баталии. Ему потребуется вся поддержка, которую удастся получить у Кабинета министров, если вести баталии тем способом, который желателен ему и Линкольну.

Один раб помог надеть ему пальто, второй распахнул дверь и подал руку, чтобы президент мог подняться в экипаж. Рабы, подумал он, когда кучер щелкнул кнутом, и лошади весело затрусили вперед.

Реши вопрос о рабстве, и Союз спасен.

Но сделать это не так-то просто.

Изрядная часть Кабинета уже собралась, когда он прибыл. Тучный и коренастый госсекретарь Иуда П. Бенджамин беседовал с военным министром Джеймсом А. Седоном. Седон – высокий, поджарый, одетый в черное, в черной шапочке, видом куда больше напоминал иудея, чем Бенджамин, хотя и был виргинским аристократом. Дэвис взглядом попросил у них поддержки: именно Седон некогда выступал за вооружение негров, отваживаясь задумываться о немыслимом. Он достаточно разумный человек, чтобы мыслить позитивно и, может быть, даже преодолеть враждебные предрассудки.

Седон должен помочь ему, но вот насчет Кристофера Дж. Меннингера из Южной Каролины Дэвис отнюдь не был так уверен. Министр финансов отличается скверным характером. Как и министр военного флота Стивен Мэллори, сын коннектикутских янки, помогавший матери держать постоялый двор для моряков в Кей-Вест. Дело это, несомненно, нелегкое, но Мэллори скор на кулачную расправу.

Дверь отворилась, и вошел министр почт Джон Г. Реган в компании министра юстиции Томаса Брэгга.

– Я вижу, все члены Кабинета собрались, – начал Джефферсон Дэвис, усаживаясь в конце длинного стола. Вытащил сложенный конспект речи из кармана фрака, хотел положить на стол, но раздумал. Он и так знает речь наизусть и желает видеть реакцию министров на свои предложения. Открыв ящик стола, он положил речь рядом с револьвером, который всегда держал там.

– Джентльмены, нет ли у кого из вас неотложных вопросов, которые мы должны разрешить до того, как перейдем к повестке дня?

– Казна нуждается в деньгах, – сказал Меннингер, и все вполголоса рассмеялись. Казне всегда не хватает средств.

– У кого-нибудь еще есть вопросы? – поинтересовался Дэвис. Но остальные члены Кабинета покачали головами. – Хорошо, тогда перейдем к предлагаемому биллю. Север дал нам однозначные заверения, которые мы должны весьма серьезно обсудить, прежде чем подумать о заверениях, каковые дадим в ответ. Надо положить конец всем аболиционистским нападкам и пропаганде. Это необходимо.

– Не просто необходимо, а жизненно необходимо, – уточнил Брэгг. – Особенно когда будем пытаться убедить плантаторов продать рабов.

– Согласен…

Дэвис осекся – ведущая в коридор дверь распахнулась с такой силой, что грохнула о стену. В комнату ураганом ворвался Лерой П. Уокер, бывший военный министр. Исключив этого долговязого уроженца Алабамы из своего Кабинета, Дэвис нажил непримиримого врага.

– Это частная встреча, и вас не приглашали, – произнес Дэвис.

–Конечно, частная, потому как вы с другими предателями пытаетесь запродать Юг с потрохами, как старую негритянку.

– А откуда вам известно, чем мы тут заняты? – осведомился Дэвис, в холодном гневе поджав губы.

– Я знаю, потому что по крайней мере один из ваших не предатель и сказал мне, что вы затеваете.

– Уокер, вы более не член данного собрания, и ваше присутствие здесь нежелательно! – крикнул Мэллори, вставая из-за стола и шагая вперед.

– Может, и не член, да только вы сперва выслушаете, что я скажу. А теперь не подходить! – Уокер стремительно шагнул в сторону, прижавшись спиной к стене. – А теперь слушайте, что я скажу, и слушайте хорошенько.

Он выхватил из внутреннего кармана сюртука длинный кавалерийский пистолет, направив его на собравшихся.

– Оставьте это, Лерой, – медленно, спокойно, с ярким виргинским акцентом проговорил Седдон. – Это зал Совета Конфедерации, а не салун для белых подонков.

– Заткнитесь и слушайте меня…

– Нет! – крикнул Мэллори, бросаясь вперед и хватая его за руки.

Завязалась схватка, они боролись с проклятиями, затем пистолет приглушенно грохнул.

– Попал в меня… – слабым голосом выдохнул Мэллори и рухнул на пол.

Джефферсон Дэвис выдвинул ящик стола и выхватил свой пистолет. Уокер заметил движение, обернулся, выстрелил – в тот самый момент, когда

Дэвис нажал на спусковой крючок собственного револьвера.

После выстрелов воцарилось ошеломленное молчание; пороховой дым плыл по залу. Мертвый Уокер лежал на полу с пулевым отверстием прямо посреди лба.

Министры бросились к Дэвису, уложили его на пол. Глаза его были закрыты, фрак напитался кровью. Реган открыл громадный складной нож и вспорол его рубашку и фрак. Пуля вошла в грудь чуть ниже ключицы, и в ране пузырилась кровь.

–Воспользуйтесь вот этим, – Седон извлек из кармана фрака большой белый платок, и Реган прижал его к ране.

– Кто-нибудь, позовите врача! Дэвис вздохнул и открыл глаза, оглядел сгрудившихся вокруг людей.

– Уокер?.. – слабым голосом спросил он.

– Мертв, – сообщил Иуда Бенджамин, преклоняя колени рядом с ним. – Меннингер отправился за доктором.

Джефферсон Дэвис оглядел встревоженных министров. Им придется продолжать самим, закончить работу, которую начал он. Все они хорошие люди, соратники и друзья. Некоторые не блещут умом, некоторые чересчур фанатичны. На кого же можно положиться? Его взгляд остановился на полной фигуре и озабоченном лице Иуды П. Бенджамина. У него самая светлая голова из собравшихся. Миротворец. Кто же другой сможет восстановить мир во всей стране?