— Держите, — Герман резко положил руку на плечо мужчины, останавливая его. Он, протянул плотные голубые салфетки, — некрасиво выглядите с кровью на лице.

— Хах… Спасибо, — саркастично процедил мертвец, забирая предложенные салфетки. Демин поспешно вытирался, — я пойду.

— Не рекомендую идти за ними, — Герман качнул головой, — иначе Алфани ещё сильнее достанется.

— А ты вообще кто такой? — несколько возмутился жнец.

— Его друг.

— Нат, отпусти, мне больно! — просил Алфани, еле поспевая за разъярённым защитником. Он мельком смотрел по сторонам, пытаясь уловить реакцию остальных, — Пожалуйста, пусти!

— Ты сейчас не имеешь права на голос! — рявкнул Гатри, выводя блондина прочь из зала. Он, не жалея сил, вытолкнул Блаунта в тёмный переулок.

Дверь за ними сама собой закрылась, а охранники не шелохнулись.

— Имею! — Алфани чувствовал поступающий к сердцу адреналин. Руки сжимались в кулаки, а к глазам подступали слёзы. Он же обещал себе не плакать из-за такого пустяка. Неуважительное отношение снова доводило его, как в первый раз, — Я расскажу Велиалу и он тебе не только ноги отрубит!

— Дрянь! — Нат, не рассчитав силу, ударил Блаунта по щеке. Он и сам не заметил, как быстро подопечный упал.

Гатри рассчитывал, что тот хотя бы устоит на ногах. В голове создавалось ощущение, будто тот специально играл на публику и притворялся. Такая мысль злила сильнее.

Охранники не двигались, подобно молчаливым статуям, даже когда ситуация стала накаляться.

— Хватит симулировать, — зарычал Натаниэль, хватая Алфани за горло. Он с яростью взглянул в слезившиеся глаза, — ты сам во всём виноват!

Не успел Блаунт и слова сказать, как его затылок встретился с бетонной стеной. Удар был глухим, но чертовски сильным. Боль проявилась не сразу, только через пять секунд. Она окутала всю голову блондина. Слёзы лились с новой силой.

В ушах зазвенело. Блаунт беспомощно сполз по стене вниз, оставляя за собой кровавый след. Как будто голову протыкали тупые иглы, не оставляя не потревоженным каждый нерв.

— Как же ты меня раздражаешь, — Натаниэль глубоко дышал, стараясь усмирить бурлящий гнев.

Он схватил подопечного за шкирку как щенка и телепортировался с ним в башню.

Толпа вскоре рассосалась. К тому времени, Мицуки отвлёкся на разговор с Элиасом. Из него он узнал подробнее о пацифизме нового знакомого, и услышал ещё несколько увлекательных деталей.

Лёгкий дискомфорт рассеялся ещё через десять минут. Хиросэ наконец снова почувствовал себя свободным от стыда и злости.

Когда началась новая мелодия, Мицуки уже сам пригласил Элиаса на танец и получил положительный ответ. Вскоре они снова кружились в объятьях друг друга.

Странно, что юноша забыл о своей нелюбви к прикосновениям в этот вечер. Может, это потому, что он не ощущал угрозы от гостя? Это вполне вероятно. Даже больше, внутри жнеца трепетали тёплые и приятные ощущения. Особенное их скопление замечалось в области живота.

В какой-то момент Хиросэ подметил, что света стало меньше и посмотрел в сторону ламп. Он замер, видя, как те гасли одна за другой.

Тело пробила нездоровая дрожь, во рту пересохло. Ладони охладели но, через перчатки Элиас бы всё равно этого не почувствовал. Ровное дыхание становилось невозможным. Его состояние ухудшалось по мере того, как быстро гас свет.

Элиас заметил это странное поведение и поджал губы. Вопрос о боязни темноты крутился на языке, но пришлось вовремя прикусить его. По крайней мере потому, что тот звучал бы глупо и не тактично. У каждого свои страхи.

Танец пришлось прервать. Чуткий партнёр поглаживал Мицуки по щекам, тихо говоря:

— Всё хорошо… Ты не один. Сейчас я рядом с тобой… Доверься мне. — долгоиграющего эффекта эти слова, к сожалению, не создавали.

Музыка сменилась более томной и романтичной, символизируя переход на «Недетское время». Оно и не мудрено, ведь настала полночь. Многие пары вокруг начинали целоваться, прижимаясь друг к другу. Танцы стали откровеннее и соблазнительнее.

Элиас посмотрел по сторонам и заметил, что главная входная дверь исчезла. Юноша стиснул зубы, поняв, что с Мицуки он совсем потерял счёт времени. «Шут» взял партнёра за руку и повёл в сторону другой неприметной двери:

— Надо спешить, тут сейчас оргия начнётся.

— Хах? — вздрогнул Хиросэ и только сейчас обратил внимание на непристойное поведение некоторых гостей.

Дверь открылась и юноши оказались в коридоре. Холодный голубоватый свет ламп постепенно угомонил тревожность Мицуки.

Парень прислонился к стене, переводя дыхание и, порой, глубоко вздыхая. Жнец поспешно прогонял страшное напоминание о тех трёх днях. Сейчас всё в порядке. Он в безопасности. Он не один.

— Меня об этом не предупреждали. — наконец, подоспело запоздалое возмущение.

— Судя по всему, твой спутник решил сделать тебе такой сюрприз, иначе я не знаю, как это объяснить, — Элиас напрягся, услышав такое откровение, — на этих вечеринках собираются разве что выпить, потанцевать и заняться мерзостями.

— И ты тоже, значит? — эта фраза запоздало покинула беспокойные сухие губы.

Жар маленькими искорками бегал по телу, навязчиво концентрируясь внизу живота и вызывая лёгкий, приятный спазм. Хиросэ сильнее вжался в стену, ожидая ответа. В голову лезли тревожные мысли. Но, вместе с этим, в сознании крутилось что-то ещё. Что-то приятное и одновременно стыдное.

— Я хотел уйти как только начнётся вторая часть, — оскорбился Элиас, показывая на дверь, — я бы ни за что не стал уподобляться этим животным!

Мицуки хотел выдохнуть, как вдруг его накрыло странной экзотической волной. Неужели тело так отреагировало на слова «шута»? Это ещё что за новый тип радости?

Кончики пальцев мелко подрагивали, дыхание тяжелело и жгло. Неукротимое желание нарастало, впоследствии чего ткань платья слабо натянулась.

— Святые голуби-… — Элиас невольно опустил взгляд вниз и тут же поднял его, чтобы не смущать Хиросэ. Он старался вести себя максимально непринуждённо, — Видимо, твой компаньон не удосужился рассказать тебе о разделении столов.

— То есть? — переспросил жнец.

— Ты попал под чары.

— Какие ещё чары?! — Мицуки закрыл красное лицо руками, коря себя за похотливые мысли.

Он толком не мог сосредоточиться на разговоре. Самые грязные и странные желания вылезали наружу. Жнец и понятия не имел, что его мозг способен на такое.

— Кхм-… Это секс-магия, — Элиас судорожно ощупывал свой костюм, невольно давая собеседнику идею для пошлой фантазии.

Он переволновался, из-за чего забыл точное нахождение потайного кармана:

— Её добавляют в ароматы, в еду, в напитки, чтобы добиться эффекта сильного вожделения. Она бывает и в чистом виде. Кхм, то есть… Ей можно научиться.

— То есть, меня отравили? — Мицуки невольно посматривал на собеседника сквозь пальцы и не мог отвести взгляд.

«Шут» всегда выглядел так привлекательно? Или Хиросэ заметил это только сейчас? — вот, что