одиннадцати учениц смогла выжечь искру в воздухе, радости не было предела. У второй обнаружился воздух, другая вызвала из-под земли тоненький родничок, значит, управляла водой. Остальные обещали тренироваться, чтобы достичь такого же эффекта.

Альёна написала несколько бытовых заклинаний, рассказала, что с ними надо делать. Да, эффект появится не сегодня и даже не завтра, но через месяц, уверен, нас будет ждать положительный результат. А преподаватель поможет развивать дар. Жаль, что почти из двухсот детей всего у тридцати обнаружились крохи магии. Хотя существовала вероятность, что у малышей она проснется позже, все же я насчитал почти два десятка малюток четырех-пяти лет. Их привели более старшие дети из других городов, пятеро прибыли вообще из другого королевства, где отношение к беспризорникам было весьма жестким, даже порой жестоким. С бродяжками не церемонились, вешали, отрубали руки, порой лишали ног, а чаще всего – головы. И никому до них не было никакого дела. Там даже приютов не строили, чтобы не тратить ресурсы и чужое время.

Пока студенты были заняты делом, я успел переговорить с Забиякой. Парень отвел меня в сторону, чтобы никому не мешать. Мы устроились позади дома на брёвнах, которые позже станут качелями, я как раз принес рисунки детской площадки для маленьких и схемы простеньких тренажеров для более взрослых ребят. Площадку увеличить обещали Рич и Еллина, так как места оставалось совсем мало, да и то было отдано под теплицы и будущий огород, а ведь детям играть надо.

– Знаешь, мелкий, когда я тебя тогда зазырил, сразу допер, ты конкретный типчик, и оказался правым. В ощим… Эта… Спасиб те… Никто из нас не рассчитывал узнать, шо такое крыша над головой и нормальная забота…

– Зато теперь все зависит от вас. И избавься, наконец, от кличек. Если не помнишь своего имени, придумай. Все же, сам понимаешь, вы теперь не бездомные. Больше не придется воровать. Знаю, с работой сложно, но ректор Академии – дельный мужик, он точно подсобит.

– Слышь, а правду гутарили, шо нам теперича и в Академию дорога открыта без ентих всяких… – он махнул рукой, наверняка забыв нужное слово. Но я его прекрасно понял.

– Правда. Главное, заниматься и не лениться. Для этого вам прислали преподавателей, чтобы помочь к следующему году подтянуть тех, у кого нормальный уровень дара. Младшим надо будет учиться, чтобы потом поступить, – пояснил я, вызвав радостную улыбку паренька.

Мы ещё немного обсудили умения вновь прибывших. Пришлось предупредить, что скоро исчезну, так как моим подопечным предстояла опасная практика, а потом мы планировали отправиться в гости к Ричу. Куда и когда, понятия не имел, но вестника пообещал прислать, а заодно оставить одну из ракушек, которую Альёна все же доделала. На этом распрощались.

В Академию попали только глубокой ночью. И первым встретили Санира, который сожалел, что не имел возможности отправиться с нами, а следующий раз представится еще не скоро. До начала экзаменов студентов точно никуда не выпустят, а после будет практика.

Оставив ребят общаться, я побрел к себе. Слишком много всего произошло за день, организм нуждался в отдыхе, хотя сам я часто забывал о том, что пока еще являлся ребенком. В коридоре, встретив друзей, пообещал обо всем рассказать завтра, сегодня даже язык шевелиться отказывался. Меня поняли и пожелали хорошего отдыха. Как был, так и упал на кровать, успев только разуться. Блаженная темнота погрузила в мир снов.

* * *

Рич

Как быстро иногда бежало время. Ещё совсем недавно убеждал родных в необходимости поступления, а уже заканчивался первый год обучения. Зато теперь я знал, к чему снился сон. Именно в этом учебном заведении я нашел то, что столько лет искал. И даже более того. Стоило подумать об Альёне, улыбка непроизвольно появилась на губах. Девочка – очарование, рядом с которой ощущал прилив сил. Мне не приходилось отгораживаться от ее эмоций, потому что Альёна ни разу не испытала страха, находясь рядом. Более того, иномирянку очаровала моя тьма, с которой они вообще как-то быстро нашли общий язык.

Но и по родителям я успел соскучиться. Ещё немного, и снова окажусь в кругу родных. Больше всего мечтал увидеть радость матери, когда она увидит моих девчонок.

– И о чем ты так мечтаешь, что ничего не слышишь? – в мою комнату явился Грезгор. Интересно, как долго он наблюдал?

– По родным соскучился. Предвкушаю встречу. – Я знал, что дядя поймет. И он, оправдав ожидание, кивнул.

– Жаль, к тому времени не получится вернуть Еллине эмоции, – вздохнул родственник. – Она порой вызывает страх, даже у меня, – последнее добавил тише.

– Знаешь, я уже привык и почти не замечаю всегда равнодушного и холодного выражения лица. Наверное, потому что такова маска всех аристократов, которую Еллине даже надевать не надо, это ее обычное состояние, – вроде и смешно, но в то же время горько. За девушку. В который раз задался вопросом, что же с ней произошло, если пришлось заблокировать собственные эмоции? Жаль, Елли сама этого не помнила.

– Что с балом будешь делать? Ты же понимаешь, что должен там появиться, – осторожно уточнил Грезгор. Не сдержавшись, я скривился.

Совершенно не хотелось туда идти, видеть лживые и лицемерные улыбки, слышать, как прыткие мамаши наставляют дочерей, подталкивая на знакомство со мной. И хорошо, если просто знакомство, некоторые не гнушались и в постель отправлять, лишь бы потом с этого получить выгоду. Как же тошно.

Я заметил, что в Академии успел расслабиться. Попробовал бы раньше проявить хоть одну эмоцию, получил бы часовую нудную лекцию о недопустимости подобного поведения, причем как от мамы, так и от отца. А на протяжении этого года мог быть собой, потому что на учебе являлся обычным студентом, все титулы остались за воротами. И это несказанно радовало, но проблема в том, что слишком сложно было возвращаться к обычной жизни.

– Понимаю, но ты ведь знаешь, днём мы будем заняты.

– Знаю. И рад, что ты решил принять участие в жизни простого народа. Эти беспризорники до недавнего времени были как кость в горле. Зато сейчас все наладилось. Как появитесь, открою портал. Пару часов побудешь на балу, потом вернёшься. Нельзя, чтобы день рождения прошел без виновника торжества. Мы и так эти десять лет выкручивались как могли, – вздохнул Грезгор.

– Да уж, я слышал байки, – усмехнулся, хотя на душе было горько.

Я понимал, хотя изначально сильно психовал и сопротивлялся, когда пустили слух, что вторую виновницу торжества до двадцати одного года никто не должен был видеть, чтобы не случилось непоправимого. Нашлись и