— Я могу забросить подкрепление вертолетом, но не раньше чем через пару часов, — бесстрастно предложил Хуан, понимая, что за это время все уже будет кончено.

Ему передали факс — долгожданный отчет о ливийском военном флоте.

— Да нет, сам справлюсь, — заверил его Линк. — Я силы рассчитал — пять минут на километр. Когда добегу, плашмя не свалюсь. Их всего дюжина, да еще в пещере, к тому же меня не ждут — проще простого.

Хуан уже не слушал. Он подбежал к навигационной системе и стал вводить номера, чтобы посмотреть текущее местоположение и недавние перемещения всех судов. Одна точка на экране сразу бросилась в глаза. «Это он!» — буквально кричали интуиция и богатейший опыт Кабрильо. Лагерь террористов в зоне досягаемости вертолета, вдобавок весь флот собирался в Триполи, где должен состояться приуроченный к мирной конференции морской парад, а этот корабль болтается у границы с Тунисом.

— Линк, свяжись со мной, когда доберешься до пещеры. Сейчас я занят.

— Понял.

— Проложить курс, — Хуан указал на мерцающую над головой точку.

Голос командира звенел металлом. Все побросали работу. В воздухе повисло ожидание, предвкушение чего-то важного.

— Командир, курс проложен.

— Время прибытия при максимальной скорости?

— Чуть больше трех часов.

— Хорошо. Полный ход.

Завыла сирена. К этому звуку команда давно привыкла. На максимальной скорости «Орегон» обычно здорово качало, поэтому следовало немедленно позаботиться обо всех незакрепленных предметах: от тарелок на камбузе до склянок с косметикой во владениях Никсона.

Корабль набирал скорость плавно. Новейшие двигатели заработали на полную мощность, вакуумные насосы выли все тоньше, и вскоре звук оборвался — вышел за пределы слышимости, хотя, окажись на борту собака, она бы сейчас билась в судорогах.

Хуан занял командирское кресло и затребовал спецификации ливийского корабля. Им противостоял модифицированный русский фрегат водоизмещением тысяча четыреста тонн, приобретенный в 1999 году. Ливиец был короче «Орегона» на треть — всего девяносто пять метров длиной — и уступал в огневой мощи. Впрочем, «Халидж Сурт» — он же «Залив Сидра» — в любом случае не подарок: четыре семидесятишестимиллиметровые пушки, противокорабельные ракеты «Стикс» да еще скорострельные зенитные пушки и ракеты «Гекко» для отражения атаки с воздуха. На палубе «Сидры» располагались торпедные установки, на корме — минный аппарат.

На сайте «Джейнс дифенс ревью» нашлась фотография: хищные обводы, высокий нос с большим развалом, утыканная антеннами современных детекторов радиомачта позади единственной трубы. Спаренные орудия прятались в бронированных башнях на носу и корме, ракетная установка — сразу за передней башней.

Кабрильо не сомневался: «Орегон» с таким противником справится. Дальность его ракет вдвое выше, чем у «Стиксов», вот только топить фрегат залпом из-за горизонта не имеет никакого смысла. Необходимо попасть на борт «Сидры», отбить госсекретаря — если, конечно, интуиция не обманула — и доставить ее в безопасное место.

— Это он? — Макс неслышно подошел сбоку.

— Ага. Что думаешь?

— Судя по характеристикам радара, они заметят вертолет за восемьдесят километров. Зенитные пушки, да еще и ракеты… с воздуха не подступишься.

— Значит, придется подойти и сделать все по старинке.

— Ты что же, хочешь брать его на абордаж?

— Понадобится какой-нибудь отвлекающий маневр. Но вообще да, план именно такой.

Макс помолчал. С появлением современных ракет тактика морского боя сильно изменилась. Тяжелые бронированные линкоры больше не осыпают друг друга пушечными залпами в расчете на удачный выстрел. Теперь битвы разыгрываются на дистанции в сотни миль. Толстая броня не защищает от ракет с фугасным боеприпасом, так что корабли отлично без нее обходятся.

Броня «Орегона» не спасет от пушек «Сидры», не говоря уже о прямом попадании в борт нары «Стиксов». Хуан планировал подойти вплотную к ливийскому фрегату и высадить десант под прицелом артиллерии и ракет.

— И когда последний раз боевые корабли сходились так близко? — наконец поинтересовался Хэнли.

— Пожалуй, девятого марта тысяча восемьсот шестьдесят второго года, возле Хэмптон-Роудс, штат Виргиния.

— Ты о «Мониторе» и «Мерримаке»?

Хуан кивнул, и Макс возразил:

— У них вышла ничья, а нас она не устроит. Сам понимаешь: мы должны утопить «Сидру» сразу, как только отобьем госсекретаря, — иначе не сможем уйти. Не исключено, что мы подберемся незамеченными, но ливийцы вряд ли позволят нам просто уплыть, так ведь?

— Да, об этом я уже думал.

— Есть идеи?

— Нет, — беззаботно бросил Кабрильо. — Но говорю же, я думал.

— А что насчет отвлекающего маневра? Тут какие мысли?

— Никаких. Впрочем, атаковать все равно будем ночью, а до вечера еще куча времени — что-нибудь изобретем. Вот только…

— Что?

— «Сидра» — большой корабль, тонуть будет минут двадцать. Этого вполне хватит, чтобы расстрелять нас ракетами.

— Новости одна лучше другой, — заметил Макс со страдальческим выражением лица.

— Это еще не все. Придется посадить наших ливийских друзей в шлюпки. Нельзя оставлять их на борту во время боя. А значит, если что-то пойдет не так, спасаться с «Орегона» нам не на чем.

— Черт меня дернул поднять трубку, когда ты предложил мне работу! — наигранно воскликнул Хэнли.

— Командир, новый вызов.

— Линк?

— Нет, сэр. Лэнгстон Оверхолт.

— Спасибо, Моника. — Хуан нацепил гарнитуру и нажал кнопку. — Привет, Лэнгстон, это Кабрильо.

— Как самочувствие?

— Отлично. Только устал немного.

— А гости?

— Признательны и ненасытны. За день съели половину наших припасов.

— У меня для тебя информация. Новости есть?

— Тарик Ассад только что прибыл туда, где мои люди ищут могилу.

— Это тот, которого Каддафи объявил аль-Джамой?

— Да. Кстати, он, похоже, не ошибся. Мы помогли Ассаду бежать, а наш человек при этом едва не погиб.

— Едва не погиб? Кто?

— Хали Касим, руководитель службы связи. Ранен в грудь. Сэн доставил его в госпиталь, но о состоянии ничего не известно.

— Я передам послу. Он разберется.

— Благодарю.

— Значит, Гами ты больше не подозреваешь?

— Еще как подозреваю. Захватить самолет террористы могли и сами, но ведь была еще инсценировка аварии и стоянки бедуинов. Устроить такое под силу только высокопоставленному чиновнику, ну или просто очень влиятельному человеку, который пока держится в тени. Если наши подозрения верны и в правительстве полно людей аль-Джамы, то они могли вовремя предупредить террористов и те успели перевернуть все вверх дном.