Рабочий отсек доктора Спиро этой ночью выглядел несколько странно. Ученый конфисковал все наличные осциллографы, подключил их на запись и облепил датчиками все вокруг, насколько хватило, собственно, датчиков. Теоретически они должны были поймать любое проявление психической активности в каждом из предметов, поставленных на контроль.

«Чем быстрее, тем лучше!» — сказал доктор Ванн, и доктор Спиро с ним согласился.

Все вместе измерительные приборы создавали ровный звуковой фон, и ни одна зеленая ниточка не нарушалась всплеском. Только трещала себе испорченная лампа.

— Ага, — сказал Назгул, сдвигая колпак кабины и прислушиваясь. — Так я и думал. Ну и что ты намерен с этим делать, пропащая душа? Нет, я понимаю, что пригодишься, мое воображение как раз по тебе работает. Но что ты собираешься делать потом? Да я б на их месте не то что мурашками, бородавками бы покрылся от ужаса.

Имеешь право развлечься? — продолжил он после паузы, наполненной трескотней. — Едва ли они с тобой согласятся. Как — что сделают? Локализуют как миленького, и... кто тут орал так, что у меня чуть радары не посыпались? Как я представляю себе магниты такого размера? Переносные конденсаторные башни внутри комплекса? Или вообще снаружи? Ты думаешь, вся Шеба этого не стоит? У меня к тебе чисто практический интерес: они тебя вышибли или ты сам ушел, когда невтерпеж стало? Сложно сказать? Ушел бы и раньше, мало радости терпеть? Ладно, я понял. Но новое вместилище ты выбрал сам. Однозначно. Спасибо, ты дал пищу моему уму. И насколько ты его контролируешь? Перемещаешься внутри организма, и подконтрольная сфера растет? Надо бы спросить у Кирилла, как он ухитрялся держать Императора Улле под замком. Хочешь сказать, для тебя есть разница в проницаемости пласталевых конструкций? К тому же августейший дедушка имел небольшой практический опыт воплощений: его убили только однажды. И потом, это глубоко личное. Наверное, он чувствовал себя неуютно в мире, который потомки перестроили вопреки его личным вкусам, потому и сидел в своих покоях. Не то чтобы вовсе не мог выйти, а не так уж и хотел.

Извини, дружище, коммунальная сфера — это баловство. Что, будешь звонить своему доктору по ночам и дышать в трубку? Эй! Это нехорошая идея! Мне нужно, чтобы ты овладел причальными механизмами, лифтами, шлюзами. Хорошо бы еще и орудийной палубой, но это уже слишком большое счастье.

Мне вот еще интересно: они догадаются вчинить Зиглинде иск за захват станции посредством злобного полтергейста? А я бы какой был на твоем месте? М-да... хороший вопрос. В общем, я этому фашисту-вивисектору не завидую.

Брюс еще несколько раз навещал истребители, но доктора Спиро за работой больше не видел. Мальчик чаще натыкался на него в коридорах: упершись взглядом в схему уровня, заштрихованную в некоторых местах, тот нес на ремне через плечо компактный осциллограф и вид при этом имел возбужденный и даже какой-то всклокоченный. Сотрудники здоровались с ним преувеличенно вежливо и старались пройти мимо как можно быстрее. Кому не повезло, имели сомнительное удовольствие наблюдать, как Спиро трясущимися от возбуждения руками опять лепит на стены свои датчики, и недоумевали, какого черта ему разрешается тратить на эту ерунду время и бюджетные средства.

Впрочем, госпожа Рельская, даром что имела репутацию сделанной из стали, тоже в последние дни выглядела неважно. Что-то не давало ей спать, и, разумеется, поползли слухи. Где-то что-то, мол, вышло из-под контроля. Расходились только во мнениях, что именно пошло наперекосяк, но сходились, что лишить ее сна может только мысль о банкротстве. Или о возвращении под протекторат с неизбежным в таком случае пересмотром исследовательской программы. Когда тамплиеры стали независимы и богаты, что стало с тамплиерами? Вот то-то же.

По всей станции в срочном порядке проверяли противопожарные системы и исправность энергоблоков, а Эвридика выдала Брюсу дыхательный аппарат и убедилась, что он умеет им пользоваться. Она же заставила мальчика затвердить схему эвакуации — что было вовсе не лишним, учитывая его страсть к свободе. А еще им с доктором Ванном пришлось однажды все бросить и в компании с другими докторами, донельзя раздраженными, исполнять все благоглупости, предписанные правилами учебной тревоги.

Как-то раз в их лабораторию наведался со своим осциллографом доктор Спиро. Нельзя сказать, чтобы доктор Ванн ему обрадовался, но пропустил к своим драгоценным чанам, и те все подверглись непременной процедуре сканирования психополя.

— Это ведь для него желанная добыча! — свистящим шепотом объяснил Спиро. — Этот, этот и еще вон тот фонят. Ты это можешь как-то объяснить или этим мне заняться?

— Еще бы им не фонить, — пфекнул Ванн. — Они ж почти готовы, мы, не сегодня завтра их вскрываем. И кстати, Брюс, насчет вопроса, с какого момента мы перестаем воспринимать это как «бульон»! Помедитируй над этим.

— У вас, — самым невинным тоном поинтересовался мальчишка, — никак Назгул сбежал?

Он на самом деле так и не понял, куда делся Биллем, но, судя по хорошему настроению «спецгруппы» и ее явному намерению курить бамбук вплоть до часа «X», все вышло как нельзя лучше.

— А ты не думал, Ванн, что оно может вышибить человека из тела ко всем чертям и само в него вселиться? Ну и что с того, что этого нет в техпараметрах заказчика! Пошли бы они к нам, если б знали, как это у них работает? Кто знает, какие свойства они приобретают, будучи перенесены неоднократно? Опыт? Навык? Новые степени свободы? Кто там был, когда это случилось? Ты, я, полдесятка техников, парень от заказчика и твой мальчишка. Ты ни в ком не заметил ничего необычного?

— Водевиль, — в сердцах сказал доктор Ванн. — Чтоб они сгорели, твои осциллографы! Астрал-ментал... Ты что, ко всему дурдому еще и охоту на ведьм тут развяжешь? Как ты отличишь правильное психополе от неправильного?

— Придется разработать какие-то тесты, — вскинулся Спиро, и Брюсу почему-то сделалось неудобно на него смотреть. Было что-то непристойное в его азарте, вызванном, вероятно, крайним изнеможением, и еще казалось, что ему важнее пошевеливаться, чем сесть и поразмыслить. — О! И образец «неправильных» реакций у нас есть. Пожалуй, я этим займусь.

— Ты уверен, что заказчик платит тебе именно за это?

— Это вам, батенька, не конвейер! — хмыкнул Спиро и напомнил коллеге старый анекдот о сферических конях в вакууме. — Технология уникальная и требует деликатного подхода.

Доктор Ванн возвел очи горе, но, когда через день сама собой открылась и закрылась дверь-диафрагма, поджал губы и позвонил куда следует.

И вновь явился Спиро и опять ничего не нашел.

Первым ударом по плану спасения стало совершенно неожиданное появление Люссаковых «горилл». Неизвестно, где они зависали все это время: у них, в отличие от Гросса, не хватило харизмы убедить администрацию в необходимости своего присутствия при исполнении совершенно рядового заказа. К тому же три скучающих эсбэшника — это уже фактор хаоса, а хаоса в эти дни на Шебе и так было предостаточно. К счастью, план был заведомо и принципиально не проработан, а потому ему не грозило рухнуть от одной влетевшей в форточку мухи.