— Мне знакомо это название. Проходили в истории освоения космоса. Его создали, чтобы предотвращать столкновение метеоритов с колонизированными планетами. Оно могло влиять на траекторию движения астероида. Но от него отказались, так как оно требовало энергоемких затрат и могло ударить бумерангом по тому, кто его использовал. Кажется, отдача была столь огромна, что могла «раскидать» ближайшие небесные тела на несколько сот парсеков. Но почему его применили к Хоуп? — я осеклась, осененная жуткой догадкой.

— Ты права, — генерал закрыл глаза, и по его лицу промелькнуло скорбное выражение.

— Это ужасно! — прошептала я.

— Нас выбросило в межзвездное пространство. Не скажу, что это произошло в один миг. У нас было время подготовиться, когда стало известно, каким образом адмирал Уорлетт, разумеется, при полной поддержке высшего командования ВВС собрался «уладить проблему». Не знаю, на что мы надеялись, уж точно не на выживание. Продлить агонию? Вполне возможно. Людьми движет инстинкт самосохранения, и мне пришлось сыграть на человеческой слабости, чтобы попытаться их спасти. Именно там, внизу, в пещере Каратан, среди миллионов мертвых тел, мы нашли временное убежище. Айван помог мне разобраться с устройством их саркофагов, которые по традиции должны были сохранять тело ушедших хаа-расшов нетронутыми тленом. Мест хватило не всем. Я не буду тебе рассказывать как люди, обезумевшие от страха, убивали себе подобных ради места в «гробу» которое возможно, только возможно, поможет им пережить катастрофу. Я мог бы объяснить их чудовищное поведение вирусом, завладевшим их мозгом. Но это не так… Мы приняли решение — спасти тех, от кого могло зависеть наше будущее и кого адмирал Уорлетт отправил на верную смерть: ученых, медиков, инженеров, техников.

Когда Хоуп стала удаляться от звезды, температура начала быстро падать. Единственным решением для тех, кому не хватило места в саркофагах, был уход в подземелья. Действовать нужно было быстро, а времени совсем не осталось. Мы использовали все ресурсы планеты, чтобы успеть. Для обогрева и выработки электричества была использована геотермальная энергия. Эту же энергию применили для питания ультрафиолетовых ламп, что позволило нам выращивать урожай. Постепенно соорудили базу, обустройство которой продолжалось много лет.

А потом настала тьма, едва рассеиваемая лишь светом звёзд, вспышками молний и вулканическими извержениями. К счастью, участок, на котором разместилась будущая база, а ныне пещера Каратан был защищен от любых последствий вулканической активности. Хаа-рашсы сделали все, чтобы защитить покой их мертвых предков. Но, соседство с впавшими в безумие призраками хаа-рашсов навсегда поселило в тех, кому удалось выжить, тревогу. Мы не могли рассчитывать ни на один замок, ни на одни двери.

Планета странник находится в 15 тысячах световых лет от Сигмы. Она не имела крупной звезды, вокруг которой могла бы вращаться, поэтому на ее движение влияли другие звезды. Она бродила по Галактике по стабильной орбите вокруг ее центра.

А после… спустя несколько десятков лет, как только стихла вулканическая активность, пришли люди. Не знаю, известна ли им была история погибшей планеты. Но они решили использовать ее как тюрьму для преступников со всей галактики. Они запустили процесс терраформации, который мы пережили лишь благодаря свойствам пещеры Каратан и новым саркофагам, что нам пришлось соорудить. Постепенно, допрашивая попадавших к нам людей, мы узнавали, как меняется мир. Шли годы, столетия, а мы оставались в нашем убежище, зная, что для нас нет выхода. Мы не должны были спастись, но мы выжили и теперь платим за это своим существованием.

Я молчала пораженная услышанным. Дамир, сколько же тебе довелось пережить…

Мне захотелось его обнять, поцеловать и заставить поверить, что все будет хорошо. По крайней мере, два первых пункта в моей власти исполнить. Он, ободренный моей инициативой, крепко прижал меня к себе и поцеловал в макушку:

— Я хотел, чтобы ты знала обо мне все. Не мог больше скрывать, — шепнул он мне на ухо.

— Теперь знаю, — я улыбнулась сквозь слезы, не желая разрывать таких теплых и уютных объятий, — то место, которое я видела во сне. Пещера с саркофагами. Оно ведь сохранилось? Оно все еще здесь?

— Оно под нами. Те, кто принял рапаш, покоятся глубоко внизу.

— Мне бы хотелось там побывать.

— Ты не боишься? — удивился Дамир.

— Я видела воспоминания Айвана. Они мертвы, и они спокойны, в отличие от других. Да, мне бы хотелось увидеть это место. И тех, кто после своей смерти поделился со мной кровью. Глупо бояться того, что неизбежно.

Казалось, что мы спускаемся вниз бесконечно долго. Сперва на лифте, построенном относительно недавно, потом по винтовой лестнице, оставшейся еще со времен колонистов, работавших в шахте по добыче кризона и, наконец, остановились над пропастью, которая выглядела, так как я и представляла себе из рассказа Дамира. Сейчас здесь было много света. С одной стороны на стенах тускло горели лампы, с другой, поблескивали камни, которые нас окружали со всех сторон.

— Кризон, — коротко пояснил Дамир, — здесь его тонны. Шахтеры едва успели прорыть сюда тоннель…

Ему не нужно было договаривать. Я и так все поняла. В погоне за добычей, бедняги нашли то, чего не искали.

— И куда теперь? — я вопросительно посмотрела на пропасть.

— Ты права. Нам именно туда, — генерал улыбнулся и подхватил меня на руки, — первый раз, когда я увидел пещеру, был слаб и болен, практически мертв. Но никогда не забуду того, что я ощутил.

Говоря это, он сделал шаг в пропасть и я невольно закрыла глаза от страха. Мы не падали… нет, мы всего лишь стремительно опускались вниз на чем-то вроде воздушного лифта. Без стен, пола и потолка. Когда я отважилась открыть глаза, то выдохнула, впечатленная скоростью полета и светом, что окружал нас со всех сторон. Его создавало бесчисленное количество драгоценных камней и металлов, которые содержались в недрах планеты.

— Еще немного и мы будем на месте, — шепнул генерал, потершись щекой о мои волосы.

Он не обманул. Спустя несколько секунд наш полет замедлился и вскоре Дамир мягко встал на обе ноги, подняв вокруг нас облако пыли.

— А теперь обернись, — улыбнулся он, опуская меня на пол.

Я тут же последовала его совету и ахнула от восхищения. Все вокруг сияло, сверкало, переливалось немыслимыми сочетаниями цветов. Картинка мне была знакома по воспоминаниям Айвана. Но одно дело подсмотреть чьи-то сны, и совсем другое видеть все самому.

Когда глаза привыкли к свету, я начала различать слабые очертания продолговатых предметов, стоящих друг от друга на расстоянии нескольких метров. Их было тысячи! Десятки тысяч. Они располагались в произвольном порядке, отделенные друг от друга камнями в форме деревьев различных размеров форм и цветов. Сосредоточив внимание на одном из каменных листьев, я заметила, что оно слегка шевельнулось и как будто потянулось ко мне.