– Да лучше б вообще без лица остаться, чем еще куда-то с тобой лететь!

– Хватит ныть, – отрезал Грей, крепче сжимая рычаги управления. – Пусть мы и не догоним этих ублюдков, я хочу проследить, куда они направляются.

Он уже набрал достаточную высоту, чтобы разглядеть второй вертолет. Тот пересек Сену; его огни мигали во тьме на том берегу, и в свете пожаров было видно, что из хвостовой части валит густой дым.

Грей от души надеялся, что повреждение заставит ублюдков сесть. Трудно было сказать наверняка с такого расстояния, но, кажется, вражеский вертолет снижался.

Ободренный этим зрелищем, Пирс направился к Сене.

Он был уже на левом берегу, как вдруг воду перед ним разорвала автоматная очередь. Грей охнул и задрал нос вертолета, тормозя в воздухе, чтобы не попасть под огонь. С небес в его сторону стремительно падал еще один вертолет.

Нет, не подкрепление, пришедшее к врагу, – пожалуй, кое-что похуже.

Французский «Тигр» – военный вертолет-истребитель, из тех, что находятся на вооружении во французских ВВС.

Как видно, расстрел туристов на Эйфелевой башне не остался незамеченным.

«Тигр» снова открыл огонь, очевидно, полагая, что Грей и его вертолет с преступниками заодно. Несложно было допустить такую ошибку: оба вертолета хаотично метались вокруг башни, и во тьме, разрываемой лишь заревом и следами трассирующих пуль, не так-то легко было понять, кто куда стрелял.

Грей бросился в сторону – доказывать свою невиновность не было времени. Однако гражданскому вертолету не уйти от смертоносного стального ястреба.

Треск новых выстрелов – и пули чиркнули по обшивке слева, а стекло кабины пилота треснуло с одной стороны.

Грей сбросил высоту и полетел над Сеной.

«Тигр» развернулся в воздухе и начал преследование. Вода внизу бурлила от пуль. Несколько зарядов попали вертолету в хвост.

– Знаешь, – крикнул, пригибаясь, Ковальски, – пожалуй, с обожженными губами я вполне мог бы жить!

– У меня есть план, – крикнул в ответ Грей.

– Опять? А теперь какой?

– Сдаться.

– Что за?..

Пирс молча протянул руку и выключил мотор.

Вертолет камнем пошел вниз, и во внезапной тишине громом прозвучала отчаянная ругань Ковальски.

02 часа 59 минут

по центральноевропейскому времени

Париж, Франция

Давай! Ну же… Давай!

Не в силах усидеть на месте, Монк мерил пещеру шагами, то и дело посматривая на часы.

Наконец Джейсон обернулся.

– Эй, тут что-то происходит!

Коккалис поспешил к нему.

Карли и Мара, сидевшие в обнимку за соседним компьютером, напряженно выпрямились.

– Порадуй, наконец, чем-нибудь! – взмолился Монк.

Симон указал на окно, развернувшееся теперь во весь экран:

– Новости из Ножана. Похоже, системы АЭС одна за другой возвращаются в строй.

На экране мелькали надписи, стороннему человеку малопонятные: «КОНТРОЛЬ ПОДАЧИ ВОДЫ», «МОНИТОРИНГ УСТАЛОСТИ СИСТЕМЫ», «ЗАЩИТНАЯ ОБОЛОЧКА РЕАКТОРА», «УРОВЕНЬ УТЕЧКИ», одни тревожно-красного цвета, другие успокаивающе-зеленого. На глазах у Монка табличка «ДИАГНОСТИКА ОТКАЧИВАНИЯ ОХЛАЖДАЮЩЕЙ ЖИДКОСТИ» из красной стала зеленой.

– Температура в ядре реактора постоянно падает, – добавил Джейсон, постучав пальцем по монитору. – Снизилась уже на сорок пять процентов. Давление снижается даже быстрее.

Новые надписи вспыхнули зеленым.

– Получилось! – воскликнул Симон. – У нее получилось!

Джейсон кивнул.

– По большей части контроль восстановлен, теперь Ножан в состоянии сам предотвратить катастрофу. – По его лицу расплылась широкая улыбка. – Мы только что избежали ядерной катастрофы!

– Были на волоске, – напомнил Симон.

– И все же праздновать победу пока рано. – Джейсон протянул Монку мини-планшет. – Вот это я нашел несколько минут назад. Подключен к беспроводному роутеру VoiP. Пожалуй, мы можем вызвать Пейнтера, сообщить ему, что на АЭС все в порядке, а потом убираться отсюда.

Монк взял планшет, однако набирать номер директора не спешил. Его беспокоила еще одна проблема – ключевая и для него, и для всего мира.

Он повернулся к Маре.

– А что с Евой?

03 часа 01 минута

К монитору Мара вернулась с облегчением, но и с тревогой. Ядерной катастрофы удалось избежать – однако сад на экране оставался пустым.

Ева еще не вернулась.

– Она не могла сбежать? – спросила Карли.

– Не думаю. – Мара указала на светящийся голубой шар «Генезиса». – Пока что для Евы это родной дом. Бо́льшая ее часть по-прежнему находится здесь. Учитывая нынешнее состояние вычислительной техники в мире, ее сознание не сможет обитать где-то еще. Нигде не найдется настолько сложной структуры, способной вместить ее уникальное программное обеспечение. Хотя со временем она вырастет и перестанет нуждаться в доме.

– Как птенец, который вылетает из гнезда?

Мара кивнула.

– Тогда где же она? – спросил, подойдя к ним, Монк.

– Я не…

На экране вспыхнула знакомый аватар. Ева вернулась в свой сад – вернулась с такой скоростью, что, не удержавшись на ногах, упала на колени, а затем поднялась.

– Она вернулась полностью? – спросила Карли.

– Наверняка. Ее аватар появляется на экране, только когда она здесь целиком. – Мара все же открыла диагностическое окно и начала проводить тесты. Красных флажков, указывающих на опасность, не было – и она удовлетворенно кивнула. – Да, Ева снова с нами!

Надолго ли?

– Тогда, наверное, стоит отключить ее от Сети, – заметил Джейсон.

– Верно. Давай лучше ты.

Джейсон нажал несколько клавиш у себя на компьютере, а Симон начал отсоединять «Генезис» от сервера.

Когда это было закончено, Ева на экране оглянулась через плечо. Очевидно, она заметила изменение – и поняла, что ее мир снова запечатан. Когда же повернулась к Маре, на ее лице читалось выражение, узнаваемое с первого взгляда: досада, тоска, одиночество.

Но почему?

Этот взгляд поняла даже Карли.

– Она узнала, что мир неизмеримо больше ее сада. Может быть, пора объяснить ей, что происходит?

Иными словами, поднять завесу и показать Еве истинное лицо ее создательницы?

Столь огромное и потрясающее откровение таило в себе опасность – и все же этот урок необходим.