Полковник Акока понимал, что оставалось недосказанным: «В случае провала вы будете наказаны». Теперь его карьера была под угрозой. И все потому, что какие-то бестолковые полицейские упустили Миро прямо из рук. Хайме Миро мог бы спрятаться где угодно. Но монахини… Полковник Акока почувствовал внезапное волнение. Монахини! Они помогут ему. Хайме Миро мог прятаться где угодно, но сестры могут найти пристанище только в каком-то монастыре. И это наверняка должен быть монастырь того же ордена.

Полковник Акока стал вновь изучать карту. Так оно и есть – Мендавия. Цистерцианский монастырь был в Мендавии. «Туда-то они и направляются, торжествующе думал Акока. – Ну что же, и я тоже. Только я буду там раньше и подожду их».

* * *

Для Рикардо и Грасиелы путешествие подходило к концу.

Последние несколько дней были самыми счастливыми в жизни Рикардо. За ним охотились солдаты и полиция, его арест означал верную смерть, но все это, казалось, не имело значения. Словно они с Грасиелой выкроили себе кусочек времени, райский островок, где они были вне досягаемости. Их рискованный поход превратился в чудесное путешествие, которым они оба наслаждались.

Они все говорили и говорили, стремясь как можно больше рассказать и узнать друг о друге. Слова, словно невидимые нити, еще теснее связывали их. Они говорили о прошлом, настоящем и будущем. Особенно о будущем.

– Мы обвенчаемся в церкви, – сказал Рикардо. – Ты будешь самой красивой в мире невестой…

И Грасиела, представляя, как это будет, трепетала от волнения.

– Мы будем жить в самом красивом доме…

И она думала: «У меня никогда не было собственного дома или даже своей комнаты». Она жила в маленькой квартирке со своей матерью и всякими «дядями», а потом среди сестер-монахинь в монастырской келье.

– У нас будут прекрасные сыновья и очаровательные дочери…

«И я дам им все то, чего никогда не имела сама. Они будут окружены любовью».

И сердце Грасиелы переполнялось радостью.

Но ее беспокоило то, что Рикардо был фанатиком своего дела. Согласится ли он жить во Франции, устранившись от борьбы? Она понимала, что это ей нужно с ним обсудить.

– Рикардо, как ты думаешь, сколько еще будет продолжаться это восстание?

«Оно и так слишком затянулось», – думал Рикардо. Правительство уже предпринимало попытки примирения, однако ЕТА не только отвергла их, но и ответила на них еще более жестокими террористическими актами. Рикардо пытался поговорить об этом с Хайме.

– Они стремятся найти компромисс, Хайме. Почему бы нам не пойти им навстречу?

– Их предложение – хитроумная ловушка. Они хотят расправиться с нами. Они вынуждают нас продолжать борьбу.

И из любви к Хайме Рикардо верил в него и продолжал его поддерживать. Но сомнения не оставляли его. Чем больше проливалось крови, тем сильнее становились его колебания. Вот теперь и Грасиела спрашивала его: «Сколько, ты думаешь, будет продолжаться это восстание?»

– Не знаю, – ответил ей Рикардо. – Мне бы очень хотелось, чтобы оно уже закончилось. Но вот что я тебе скажу, милая. Никто не разлучит нас, даже война. Нет таких слов, которые могли бы выразить, как сильно я люблю тебя.

И они продолжали мечтать.

* * *

Они шли всю ночь, пробираясь по плодородным зеленым окрестностям Эль-Бурго и Сории. На рассвете с вершины горы они вдалеке увидели Логроньо. Слева от дороги кучкой стояли сосны, а за ними тянулся лес линий электропередачи. Грасиела и Рикардо спустились по извилистой дороге к окраине шумного города.

– Где мы должны встретиться с остальными? – спросила Грасиела.

Рикардо показал на афишу, висевшую на стене дома, мимо которого они проходили. На ней было написано:

Японский цирк Захватывающее представление самого знаменитого в мире цирка!

Только что из Японии и только одну неделю!

Гастроли начинаются 24 июля AVENIDA CLUB DEPORTIVO – Вот здесь, – ответил ей Рикардо. – Мы встретимся с ними на дневном представлении.

* * *

В другой части города Миган, Хайме, Ампаро и Феликс тоже смотрели на такую же афишу. В группе чувствовалось невероятное напряжение и натянутость. С Ампаро не спускали глаз. После происшествия в Витории мужчины относились к Ампаро как к отщепенке, избегали разговаривать с ней, обращаясь к ней только по необходимости.

Хайме взглянул на часы.

– Цирк открывается. Пойдемте.

* * *

В главном полицейском управлении Логроньо полковник Рамон Акока заканчивал обсуждение плана действий.

– Расставили людей вокруг монастыря?

– Да, полковник. Все на месте.

– Отлично.

Акока был в приподнятом настроении. Устроенная им ловушка сработает наверняка, и на этот раз он обойдется без тупых полицейских, которые могли бы сорвать его план. Он лично руководил операцией. ОПУС МУНДО будет им довольна. Он вновь уточнял детали со своими офицерами.

– Монахини идут с Миро и его людьми. Нам важно схватить их прежде, чем они войдут в монастырь. Мы рассредоточимся в лесу вокруг него. До моего сигнала не предпринимать никаких шагов. – Каковы наши действия в случае, если Хайме Миро окажет сопротивление?

– Я очень надеюсь, что он попытается оказать сопротивление, – мягко ответил полковник.

В комнату вошел дежурный.

– Простите, полковник, там какой-то американец, который хочет с вами поговорить.

– У меня сейчас нет времени.

– Но… – Дежурный был в некоторой нерешительности. – Он сказал, что это по поводу одной из монахинь.

– Да? Вы сказали, американец?

– Так точно, полковник.

– Пусть войдет.

В следующую минуту Элан Такер уже входил в комнату.

– Извините за беспокойство, полковник. Меня зовут Элан Такер. Я надеюсь, вы сможете мне помочь.

– Да? И как же, мистер Такер?

– Насколько я понимаю, вы ищете монахиню из цистерцианского монастыря, некую сестру Миган.

Полковник откинулся на стуле, изучая американца.

– А какое она имеет к вам отношение?

– Я тоже ищу ее. Мне очень важно ее найти.

«Интересно, – думал полковник Акока, – почему этому американцу так важно найти какую-то монахиню?»

– Вы не знаете, где она?

– Нет. В газетах…

«Опять эти чертовы газеты».

– Может, вы расскажете мне, зачем вы ее ищете?

– Боюсь, что не смогу вам этого рассказать.

– А я боюсь, что тогда не смогу вам помочь.

– Полковник, не могли бы вы дать мне знать, если ее найдете?