— Если вы, Елена Константиновна, появились тут без приглашения, то откуда ты, Фима, знал, что она будет ждать тебя именно здесь?

— А я вовсе и не знал, — ответил парень.

— Как это? — в свою очередь удивилась я. — А зачем сюда пришел?

В ответ Фима начал мямлить что-то невразумительное.

— Почему ты вертелся возле нашей машины и сверял номера? — продолжала настаивать я.

— И что это такое? — продолжил Андрей, намереваясь поднять с земли вещицу, оброненную Фимой.

— Ни с места! — раздалось из кустов, и на площадке появился лейтенант Игнатенко в сопровождении еще трех человек. — Не трогай, — приказал он уже спокойнее.

При виде милиции Фима засуетился. Он попытался отпихнуть Андрея, который замер с протянутой к земле рукой, и поднять вещицу. Убедившись, что схватить ее уже не успевает, Фима попытался бежать. Но парни из милиции оказались тоже не промах. Фима не успел сделать и нескольких шагов, как его уже догнали и скрутили. Суреныч, конечно, заволновался и начал кричать. Лысый с Даниилом попытались взять Елену Константиновну под свою защиту, а нам с ребятами оставалось только с любопытством наблюдать за действиями остальных.

— Позвольте вам представить того, кто уничтожил ваши машины, — обратился лейтенант к Суренычу и Лысому, приподнимая за шиворот Фиму.

— Мой сын?! — поразился Суреныч. — Но зачем?

— Это он уже нам расскажет. Однако думаю, что не ошибусь, если скажу, что действовал он по указке вот этой женщины, — и лейтенант ткнул пальцем в Елену Константиновну.

— Я?! — "возмутилась она. — При чем тут я?

— А разве не вы снабдили мальчика технологией изготовления самодельного взрывного устройства, которое мы видим перед собой?

— Перед собой мы видим презерватив, — с достоинством проинформировала его Лена. — А я, как вы понимаете, их изготовлением не занимаюсь.

— А вам известно, что в бензине резина, из которой он изготовлен, постепенно растворяется. В результате заключенное в нем вещество попадает в бензин, что в замкнутом помещении приводит к воспламенению, а следовательно, и к взрыву? У меня есть справка, что в мае этого года вы взяли с работы некоторое количество этого вещества. Причем этого количества было бы достаточно для устройства десятка взрывов. И в тот же день вы отправили бандероль в Питер на имя Акопяна…

— Ну и что? Фима сказал, что запорол в школе на лабораторной по химии сразу весь школьный запас. Вот я и прислала. Конечно, я удивилась, что его используют в школе. Однако у меня в то время была куча других забот, кроме как ломать голову над странностями школьной программы. Кроме того, я хорошо знала: чтобы устроить такой взрыв, надо точно знать дозу, а это еще никому не удавалось.

Практически такой взрыв устроить просто невозможно.

— Однако парню это удалось, — поднимая с земли оброненный Фимой предмет, сказал лейтенант.

Перед нами покачивалось продолговатое изделие резиновой промышленности, однако никакого порошка в нем не наблюдалось. Там была лишь небольшая пружинка с остроугольным утолщением на конце. Пружина была изогнута с помощью резинового шнура. С другой стороны к пружине был приварен маленький диск с прилепленной к нему капсулой.

— Очень интересно, — промямлил лейтенант. — И как это действует?

Все молча уставились на Фиму. Он тяжело вздохнул и неохотно начал рассказывать:

— Резиновый шнурок в бензине постепенно истончается все больше и больше. И наконец наступает момент, когда пружина распрямляется и ударяет по капсуле. Если бензина достаточно, то будет вам ваш взрыв.

— Вот так история, — ошарашенно произнес лейтенант. — Значит, порошок, который выслала гражданка Сухарева, здесь ни при чем?

— Она тут ни при чем, — подтвердил Фима. — Во-первых, Лена не подозревала, для чего на самом деле он мне нужен. А во-вторых, вы же слышали, что она вам сказала. На практике такой взрыв неосуществим. И это чистая правда. Можете быть уверены, что я испробовал все, но порошок в бензине лишь шипел.

— Фима, я горжусь твоими неожиданными познаниями в науках, но зачем ты взорвал именно нашу машину? — тихим голосом спросил Суреныч. — Ведь это же была и твоя машина.

— Да не собирался я ее взрывать. Но вспомни, на рынке ее сначала купил Васькин отец. Тогда я и подбросил ему свою бомбу. Я же не знал, что ты на следующий день поедешь и выкупишь у него эту чертову машину. Я так все рассчитал, чтобы резина растворилась как раз к тому времени, как они выедут из города. В результате их поездка отменится и мне не придется второе лето подряд корпеть над учебниками и учить эти формулы. А если хотите знать, так виновата вовсе не Лена, а Васькина мама. Это она рассказывала мне про огромные возможности, которые скрыты в химических элементах. Ну и Лена тоже виновата, но только в том, что проговорилась, рассказала, чем занимается, сообщила про вещество. Я все в точности рассчитал, даже то, что взорваться машина должна вечером, когда все нормальные люди отправляются спать. Я жертв не хотел.

— Ну а мою машину? — перебил его Лысый.

— С вашей промашка получилась. Когда дядя Слава пригнал свою «Волгу» из ремонта, я решил, что надо повторить процедуру. Совсем мне невмоготу стало учиться. Я рассуждал так: если бы машина взорвалась, то Васькиной маме было бы не до меня.

Вот я и подбросил ночью вторую взрывалку. Только на этот раз я выбрал такую фирму, резина которой должна была уже к утру раствориться. Дело в том, что я весь год экспериментировал с изделиями разных фирм и с точностью до минуты мог сказать, какая резина когда растворится. Сколько я их перевел, и не сосчитать. Если бы я все покупал, то просто разорился бы сам и разорил всю семью.

— Так это ты взламывал ларьки и крал из них презервативы? — воскликнул Андрей. — Это тебя мы ловили всем курсом!

— И меня еще в это дело втянули. Никогда вам этого не прощу, — возмутился Вася.

— Ну извините, — пролепетал Фима. — Я же не знал. Я старался никому проблем не создавать и в один и тот же ларек не забираться. Не хотелось вводить в лишние расходы продавцов и их хозяев.

— Не отвлекайте его, — попросил Лысый. — Так что там с моей машиной?

— Да ничего, вы сами виноваты. Зачем ее перекрасили? Вот я в темноте их и перепутал. У вас ведь была черная «Волга», а вы ее сделали белой? Я знал, что дяди-Славина светлая «Волга» единственная на турбазе. Вот и не стал смотреть на номера. Дождался, пока все улягутся спать, и пошел на стоянку. Откуда же мне было знать, что у вас машина стала такого же цвета, как у дяди Славы? Я вашего приезда не видел.

— Молодец у тебя сынок, — бросил Лысый окаменевшему Суренычу. — Вместо того чтобы просто прикончить свою училку, он таких дел наворотил.

И ты, Лена, тоже молодец. Нашла, кому военные секреты выбалтывать.