«В данном случае это Китай, — объяснил Портер. — И мы не можем обойти это условие».

«Окей, хорошо, — ответил президент, — я подпишу что угодно, но я не хочу упоминать про Китай в своей речи».

«Но мы не можем объявить, что начинаем расследование, не сказав о том, что оно нацелено на Китай».

Окей, согласился Трамп. В своем публичном заявлении он сказал: «Кража интеллектуальной собственности другими странами обходится нам в миллионы рабочих мест и миллиарды и миллиарды долларов ежегодно. Слишком долго наша страна лишалась этого достояния, в то время как Вашингтон бездействовал… Но Вашингтон больше не будет закрывать на это глаза». О Китае он упомянул всего один раз.

Кон и Портер надеялись, что подписание меморандума, санкционирующего расследование по статье 301, отвлечет внимание Трампа от тарифов на сталь и алюминий.

Но Трамп продолжал говорить о необходимости немедленного введения тарифов и борьбы с торговым дефицитом. Все попытки переубедить его натыкались на каменную стену. «Я знаю, что я прав, — заявлял он. — Если вы со мной не согласны, то вы ошибаетесь».

Кон знал, что их ждет ожесточенная битва. Тарифы были той областью, где Трамп придерживался самых жестких взглядов и где он мог нанести наибольший ущерб экономике США и мировой экономике в целом. Кон перелопатил горы данных и собрал все, способное наглядно показать президенту, что тарифы на ввоз стали станут катастрофой для американской экономики.

Составленный Коном 17-страничный документ включал диаграмму, которая демонстрировала мизерный прирост федеральных доходов в 2002-2003 гг., когда президент Буш ввел тарифы на сталь по аналогичным соображениям. Рост доходов составил всего $650 млн — 0,04% от совокупных доходов федерального бюджета в размере $1,78 трлн.

Если сейчас ввести 25%-ные тарифы на сталь, это принесет $3,4 млрд, или 0,09% от ожидаемого в 2018 г. дохода федерального бюджета в размере $3,7 трлн.

Одновременно мы потеряем десятки тысяч рабочих мест в тех отраслях американской экономики, которые в значительной степени зависят от стали, сказал Кон и привел в доказательство еще одну диаграмму.

У Трампа имелось три союзника, которые придерживались аналогичных взглядов на торговый дефицит: министр торговли Уилбур Росс, Питер Наварро и Боб Лайтхайзер, торговый представитель США.

Наварро заявил, что приведенные Коном данные не включают рабочие места, которые были созданы в сталелитейной отрасли после введения Бушем тарифов в 2002-2003 гг.

«Вы правы, — сказал Кон. — Тогда было создано целых 6000 рабочих мест».

«Это ошибочные данные», — возразил Наварро.

Но Трамп был решительно настроен ввести тарифы. «Послушайте, — сказал он, — мы просто попробуем. Если это не сработает, мы их отменим».

«Господин президент, — сказал Кон, — экономикой так не управляют». Поскольку ставки здесь чрезвычайно высоки, нужно быть максимально осмотрительным и консервативным. «Даже при 100%-ной уверенности вы делаете это, а потом молите Бога, чтобы вы оказались правы. С экономикой США нельзя играть в азартные игры».

«Если мы окажемся неправы, — повторил Трамп, — мы отменим тарифы».

Соглашение NAFTA было еще одной постоянной мишенью Трампа. Несколько месяцев президент твердил, что хочет выйти из NAFTA и пересмотреть условия соглашения. «Единственный способ заключить хорошую новую сделку — разорвать старую. Как только я скажу, что выхожу из старой сделки, не пройдет и полгода, как они прибегут на переговоры». Его теория ведения переговоров гласила: чтобы услышать «да», нужно сначала сказать «нет».

«Когда вы разрываете сделку, — ответил Кон, — это может означать конец. Такая стратегия очень рискованна. Это либо сработает, либо вы — банкрот».

Кона вдруг осенило, что Трамп шесть раз проходил через банкротство и не видел в этом проблемы. Банкротство было для него всего лишь бизнес-стратегией. Угрожайте и навязывайте свою волю. Реальная власть — это страх.

На протяжении десятилетий в Goldman Sachs старались не связываться с Trump Organization и самим Трампом, зная, что тот может кинуть кого угодно и как угодно. Он запросто мог не заплатить или подать в суд. В начале карьеры Кона в Goldman один из его трейдеров провел сделку с мусорными облигациями, выпущенными Трампом, чтобы профинансировать строительство казино.

Кон сказал молодому трейдеру, что, если сделка не будет исполнена, тот будет уволен. К счастью для трейдера, Трамп заплатил.

Возможно, менталитет Трампа оправдывал себя в бизнесе, но переносить его на управление страной, рискуя банкротить американскую экономику, Кон считал недопустимым.

Во время очередного обсуждения Кон показал президенту проведенное министерством торговли исследование, из которого следовало, что Соединенным Штатам абсолютно необходимо торговать с Китаем. «Если китайцы захотят уничтожить нас, им нужно просто перестать продавать нам антибиотики. Вы знаете, что Соединенные Штаты фактически не производят антибиотиков?» В США не производится ни один из девяти основных видов антибиотиков, включая пенициллин. Используемые в США антибиотики на 96,6% китайского производства. «У нас нет даже своего пенициллина».

Трамп посмотрел на Кона непонимающим взглядом.

«Сэр, когда дети начнут умирать от стрептококковой ангины, что вы скажете их матерям?» — спросил Кон Трампа. Вы скажете им, что «торговый дефицит важнее»?

«Мы будем покупать их у другой страны», — предложил Трамп.

«Значит, китайцы будут продавать антибиотики немцам, немцы будут делать свою наценку и продавать их нам. Таким образом, наш торговый дефицит с китайцами снизится, а с немцами вырастет». Американским потребителям придется платить повышенную цену. «Это хорошо для нашей экономики?» Наварро вмешался, заявив, что они будут покупать антибиотики через другую страну.

Какая разница? — сказал Кон. «Вы просто переставляете стулья на “Титанике”».

Еще одним предметом одержимости Трампа была автомобильная промышленность США. Он утверждал, что Китай наносит отрасли серьезный ущерб, отчего страдает американский рабочий класс.

Кон собрал все статистические данные, которые только сумел найти. Зная, что Трамп не любит читать, он нарисовал диаграммы и принес их в Овальный кабинет. Цифры показывали, что американский автопром чувствовал себя неплохо. Одна из диаграмм показывала, что если производство легковых автомобилей и легких грузовиков Большой детройтской тройкой сократилось на 3,6 млн по сравнению с 1994 г., то в других частях США, в основном на юго-востоке, производство автомобилей выросло на те же 3,6 млн.

Все автомобили BMW 3-й серии, производимые в мире, собираются в Южной Каролине, сказал Кон. Все внедорожники Mercedes производятся в Соединенных Штатах. Миллионы рабочих мест в автомобильной промышленности, потерянные в Детройте, просто переместились в Южную и Северную Каролину из-за законов о праве на труд.