утолено, и им нечего делать друг с другом. Речь о людях, проживших вместе годы. Но уставших от ярма, которое их хоть и связывает, но эта связь тягостна. Они влачат свои жизни, проклиная и не желая понять друг друга. При счастливом браке иная связь. Когда людям необходимо поделиться друг с другом всем. Когда возникает понимание не по слову, а поперек слова, даже не по взгляду, а по мысли. Когда многим обязаны друг другу и многое прощают, как самим себе. Такие супруги часто даже становятся с годами похожи друг на друга. Вот такой брак я называю счастливым. Такое ярмо носить — дай бог каждому. Я, например, о нем мечтаю. Есть у вас такое ярмо? Нету. А со мной будет.

К и р а. Ну — златоуст! Теперь я понимаю, как вы уговорили прокурора. Ну и все. (Бегло взглянув на верхнюю площадку лестницы.) А вот наконец и мой муж. (Лаврову, показавшемуся на верхней площадке, раздраженно.) Нечего сказать, хорош! Это у тебя называется восемь часов?!

Л а в р о в (спускаясь). Извини, Кируша, но тут такие дела… Здравствуйте, Сергей Михайлович.

М а л и н о в с к и й. И до свидания. (С поклоном уходит.)

Л а в р о в. А ты как будто не скучала?

К и р а. Я принесла тебе поесть. И твоим ребятам. Бутерброды. А в термосе два литра кофе. (Наливает ему в крышку термоса кофе и дает бутерброд.) Садись и ешь.

Л а в р о в. Что за идея? (Набрасывается на еду.)

К и р а. Боже мой! Ты так и не ел целый день?

Л а в р о в. Нет, почему?

К и р а. Это значит — не ел.

Л а в р о в. Перекусил где-то что-то.

К и р а. А что было бы, если бы я сегодня была занята в спектакле? Кто тебя покормил бы?

Л а в р о в. Сложный вопрос. Проблематика выше моего разумения. Неплодотворная гипотеза. И так далее… (Ест.) Да, Кируша, я тебе говорил, что в очередном номере «Леттерс»…

К и р а. Говорил.

Л а в р о в. Нет, я про то, что Френсис сел в калошу. И ведь я его предупреждал! Вот умный человек, а пропустил мимо ушей. Ну почему так бывает? Мы прочли и захохотали.

К и р а. Говорил. Я хохотала вместе с вами.

Л а в р о в. Нет, тебя не было.

К и р а. Значит, я хохотала в одиночку. Но еще больше я хохотала, когда узнала, что ты отдал старшего научного Бармину.

Л а в р о в (весь скривившись). Ой! Вечно ты мне испортишь настроение.

К и р а. А то, что ты испортил настроение Максиму, это не в счет?

Л а в р о в. Откуда ты взяла? Ему плевать на это дело. У него роскошное настроение.

К и р а. Конечно. Человека обидели. Обошли. И все несправедливо. Разумеется, Максим должен быть счастлив. (Дает Лаврову еще бутерброд и наливает кофе.)

Л а в р о в (ест). Хорошо. Пусть это даже моя ошибка. Хотя ты не знаешь всех обстоятельств. В жизни приходится… Без компромиссов, знаешь ли… Так вышло. Но зачем же травить душу?!

К и р а. А затем, что в этом ты весь. Ты поступил возмутительно. И пойми, тебе этого никто не скажет. Ты для них слишком высоко. Только я… Ты обидел талантливого человека. А талант надо…

Л а в р о в (перебивая). Чушь! Общее место! Талант не нуждается в подпорках! Он сам пробьется!

К и р а. Вот это — общее место. Это бездарь сама пробьется! А талант не обязан!.. Что, если Максим скиснет?!

Л а в р о в. Говорю тебе — так вышло! Подумаешь, проблема!

К и р а. Да! И — главная! А кому тогда вообще нужны все ваши проблемы, если, кроме них, вы ничего не замечаете? Никого! Даже любимого ученика! А ведь ты так носишься со своим делом! Так вот, и оно страдает!.. И тогда, с этой идиотской благотворительностью!..

Л а в р о в. Ах, вот оно что! Узнаю, с чьего голоса поешь! Думаешь, я слепой?! Ничего не вижу?! (Указывает на входную дверь.) Все вижу!

К и р а. Дурак ты.

Л а в р о в. Я ему голову проломлю.

К и р а. Только не прячься за ревность. Все хорошо в свое время. Ты прекрасно понял, о чем я говорю. Должен понять! (Уходит.)

Лавров мрачно смотрит ей вслед, затем берет сумку и поднимается по лестнице.

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

У теоретиков

Спустя несколько дней. Обстановка шестой картины. В и к т о р, А л е к с е й  и  М а ш а  расположились вокруг общего стола и, откинувшись на спинки стульев, умиротворенно смотрят на  М а к с и м а.

В и к т о р. Вот это совпадение! Невозможное дело!

М а ш а. Поразительно!

А л е к с е й. Все сошлось!

М а к с и м (вскакивая). Пойду обрадую Лавра. (Идет вприпрыжку к двери. Останавливается.) Но до его прихода никому ни слова! Вы меня поняли? Кто бы ни зашел. Хоть директор. (Хочет выйти.)

В и к т о р. А если придет сам шеф?

М а к с и м. И ему ни звука! Я хочу сообщить ему все сам. Пусть ждет. Скажите, приду минут через десять. (Выходит.)

А л е к с е й. Вот вам наконец и открытие!

В и к т о р. Лавр будет на седьмом небе. Я никогда не видел, чтобы он так волновался. С утра заходил три раза. Ждет результатов проверки. Так что, друзья, вертите дырки в пиджаках. Если Лавр, конечно, нас не забудет. Как тогда Максима.

М а ш а. Да ладно тебе.

А л е к с е й. Нет, шеф отличный мужик.

В и к т о р. Ах, брось! Он — шеф! Понимаешь ты, что это значит?

А л е к с е й. Просто на него тогда какая-то муть нашла.

В и к т о р. Муть не муть, а Максим с носом остался.

М а ш а. Только не надо преувеличивать. Работает как работал. Дай бог каждому!

Входит  Р е б р о в  с газетой в руке.

Р е б р о в. Здравствуйте, молодые люди.

Все вразнобой отвечают: «Здравствуйте, Борис Васильевич».

(Благодушно.) Ну что? Упиваетесь? Наслаждаетесь? Почиваете, так сказать, фигурально и буквально на лавре? Так-так. Но не бывает бочки меда без ложки дегтя. А где наш молодой многоуспевающий ученый? Я имею в виду Карпова.

В и к т о р. Вышел. Тут… не… ненадолго.

Р е б р о в. Неясно. Надолго или ненадолго?

В и к т о р. Надолго.

Р е б р о в. Жаль. А я хотел удивить его одним сообщеньицем. Впрочем, и через вас можно. Поскольку вы теперь все в одном звании: «И др.».

В и к т о р. То есть?

Р е б р о в. А вы, как я замечаю, газет не читаете? Наверное, только «Спорт» и «Футбол»? Маловато. К сожалению, в этих уважаемых печатных органах информация из нашей области не публикуется. А вот в сегодняшней центральной прессе есть, например, такие строки (читает): «На днях наш корреспондент имел беседу с директором института…» — ну, тут пошли все звания и степени, разумеется, — «… который сообщил нам следующее». Кавычки открыты. «Среди работ, разрабатываемых в институте, чрезвычайный интерес представляет Проблема…» — ну и далее идет пересказ корреспондента для детей ползункового возраста. Так. А вот, вот… (Читает.) «Решением этой Проблемы заняты сотрудники отдела, руководимого профессором, доктором наук Е. Д. Лавровым, а именно завлабораторией, доктор наук Б. В. Ребров, старший научный сотрудник теоретической группы Г. В. Бармин и др.». Кавычки закрыты. Все понятно?

М а ш а. А что тут надо понимать?

Р е б р о в. Только то, что поймет любой рядовой читатель. Ну,