– Об Уильяме?

– Ты знаешь, как распространяются слухи. Я слышал, что он ведет себя странным образом – демонстрирует неуместное веселье, даже на похоронах Фредерика. Я не верю, конечно. Но слышал, как говорили, что смерть Фредерика ударила Уильяму в голову. Он уже почти называет себя королем Уильямом.

– Это чушь. Уильям слишком сильно любит меня, я уверен. Тешу себя мыслью о том, что значу для него больше, чем корона. И, клянусь Богом, Эрнест, могу тебя заверить в том, что Шекспир был недалек от истины: действительно неспокойна голова, носящая корону. Если бы я думал, что в этих слухах об Уильяме что-то есть, то дал бы ему знать… быстро.

– Бедный Уильям, он всегда был немного шутом. Эрнест внимательно следил за королем. Насколько он привязан к Уильяму? Как далеко можно зайти со своей критикой?

Король нежно улыбался.

– Уильям, конечно, должен осознавать свое положение, – сказал он. – Я обсуждал с Каннингом возможность возрождения титула лорд-адмирала. А почему бы и нет? Он устроил бы Уильяма. Он всегда считал себя моряком.

Лорд-адмирал? – подумал Эрнест. Хорошая мысль. Это заняло бы Уильяма в той сфере деятельности, которая его интересовала, и, несомненно, дало бы ему множество возможностей показать, что он дурак. Герцог хотел, чтобы Уильям сделал именно это – показал, что он дурак, причем неоднократно. А потом, в свое время, можно показать, что он страдает болезнью своего отца. У короля Георга III отняли его трон, так почему не сделать то же с Уильямом IV, если он когда-нибудь получит трон?

А потом… этот ребенок Виктория. Она путает все его планы.

– Я думаю, что такой пост очень подходит Уильяму. Король кивнул.

– Я помню, как его поспешно увезли от всех нас из Кью на флот. Ему исполнилось только тринадцать или четырнадцать лет. Я и сейчас помню его лицо – горестное и несчастное. Бедный Уильям!

– Но ему нравилась жизнь на море. Он любит считать себя Веселым Моряком.

– Ему будет приятно стать лорд-адмиралом. И он сможет отравить жизнь работникам адмиралтейства.

«Именно так и сделает, – подумал Эрнест. – Уильяму не составит труда показать, что он дурак».

– Ты часто видишься с женой Эдуарда?

– Не терплю эту женщину. Я никогда не любил династию Кобургов. Считаю Леопольда занудой и удивляюсь, что эта актриса находит в нем. Мне говорят, что она очаровательная женщина. Однако интересно было обнаружить, что Леопольд все же человеческое существо.

– А что мадам Кент?

– Я называю ее швейцарской гувернанткой. Это невыносимая женщина. Она сторожит Викторию, как дракон.

– Ты часто видишь ребенка?

– Нет, но я должен и буду это делать. Мне не следует ее винить за грехи матери.

– Я слышал, что она пышет здоровьем.

– Думаю, да. Она здоровее, чем когда-либо была Шарлотта. Моя дочь постоянно болела, хотя теперь люди забывают об этом. Судя по тому, что я слышу о нашей юной принцессе, с ней все обстоит совершенно иначе.

Эрнест заставил себя улыбнуться.

– Я хотел бы увидеть девочку. Полагаю, что могу нанести визит вежливости в Кенсингтонский дворец.

– Конечно, тебе следует это сделать. И ты напоминаешь мне о моем долге. Она – очень важный маленький человек, и нам не следует этого забывать.

– Как хорошо быть дома, – сказал Эрнест со злобной улыбкой. – Я чувствую, что вернулся в лоно семьи.

* * *

Герцогиня Кентская позвала к себе дочь, и как только Виктория подняла глаза и посмотрела матери в лицо, сделав глубокий, полный уважения реверанс, увидела, что мама взволнована.

– Его Величество король пригласил тебя посетить Виндзор-Лодж.

– О мама, значит, я увижу дядю короля!

– Пожалуйста, не пользуйся этим нелепым обращением, когда будешь разговаривать с королем.

– Не буду, мама.

– Ты должна вести себя идеально. Его Величество очень строго следит за манерами. Он будет наблюдать за тобой, и если ты хоть в чем-то нарушишь хорошие манеры, я не сомневаюсь, что он станет тебя презирать.

Виктория перепугалась. Она всегда считала дядю короля – во время тех немногих встреч, которые у них были, – особенно очаровательным и совсем не склонным выискивать ошибки. Но, может быть, она тогда была моложе и от нее не ждали слишком многого.

– Я думаю, – продолжала герцогиня, – что сейчас время напомнить тебе о важности твоего положения.

– Я этого не забыла, мама.

– Пожалуйста, не перебивай меня, дитя. Ты увидишь, что Его Величество очень старый человек, а ты достаточно взрослая, чтобы знать, что в случае его смерти между тобой и троном останется только дядя Уильям. А дядя Уильям тоже старый человек. Помни об этом.

Виктория была в недоумении. Должна ли она помнить во время пребывания с дядей королем о том, что он скоро умрет? Она должна очень внимательно следить за собой, чтобы не упомянуть об этом, так как, по словам драгоценной Луизы Льюис из Клэрмонта, она похожа на кузину Шарлотту своей склонностью болтать лишнее.

– Пожалуйста, не хмурься, – сказала герцогиня. – Это совсем тебе не идет и оставляет морщины. А теперь иди и приготовься. Я дала указания, как тебя одеть.

Когда Виктория ушла, герцогиня послала за фрейлейн Лезен.

– Это визит в Ройял-Лодж, – сказала она. – Конечно, она должна ехать, но это несколько необычный дом.

Фрейлейн Лезен воздела руки вверх. Подобно герцогине, она очень удивлялась тому, как англичане вели свои дела. Иногда она думала, что у них полностью отсутствует дисциплина. Вот почему она страстно желала, чтобы Виктория была воспитана в тевтонском духе. На большинство вопросов герцогиня и фрейлейн Лезен смотрели совершенно одинаково; они были двумя немками в чужой стране.

– Эта женщина живет в доме короля, хотя люди говорят, что она предпочла бы оставить его.

– Особенно шокирует тот факт, Ваше Высочество, что ее семья тоже там.

– Позор! Леди Конингхэм, ее муж и дети – все живут под одной крышей с королем! Я считаю это совершенно недопустимым. Если бы он жил открыто при дворе, было бы другое дело. Но король уединяется и живет то в грязи загородного дома, где проводит большую часть времени в постели, то в восточной роскоши «Павильона» или Карлтон-хауса, как… какой-то султан.

Фрейлейн Лезен опустила глаза. Нельзя присоединяться к критике королевской семьи, даже если критика исходит от члена королевской же семьи, когда тебя специально не просят об этом.

– И вот в такую… семью… едет Виктория.

– Я надеюсь, Ваше Высочество, что леди Конингхэм там не будет.

– Это принесло бы большое облегчение.