К приезду мужчин, мы с Кларой и еще парой молодых служанок выстроили на газоне возле беседки пару крепостей – катали снежные комья и складывали в стену. К нам на помощь пришли пара ребят с конюшни и дело пошло быстрее. Завидев подъезжающих хозяев, слуги разбежались. И когда я подняла голову, было ощущение, что их словно и не было здесь вовсе.

– Пока нас не было, моя жена решила сделать пристройку. Тебе мало комнат, дорогая? – Элиот смеялся от души, увидев нашу работу.

– Да, решила, что наша любовь будет крепкой и вечной, как эти стены, - ответила я, и в ответ мне Элиот засмеялся еще громче.

– Вы, скорее всего, голодны? – спросила я.

– Да, но увидев все это, решили, что нужно узнать правила игры и немного размяться, иначе, так и не успеем поиграть – снег растает через пару дней, - спрыгнув с лошади Бертон направился ко мне.

– Тогда нужно разделиться по двое и выбрать где чья крепость. Ногами ломать нельзя, количество попаданий считаем, и выбираем победителя. Если же крепость рушится от ударов снежными ядрами, крепость повержена, - быстро рассказала я, и показала, как нужно лепить «снежки».

– Мы играем в паре, поскольку, Элиот не молод и устал, а силы женщины много меньше мужских. Я с вами, Рональд с дядей – так наши силы уравняются, - заявил Бертон, натянул варежки, посмотрел на меня и добавил: – я благодарен вам за эти штуки. Кожаные краги, намокнув, на морозе становятся дубовыми.

– Рада, что угодила, - ответила я, и запустила первый «снаряд» в Рональда, что неосторожно высунул голову из укрепления. Я попала ему за ворот, который был распахнут, и он засмеялся, вытаскивая снег из-за пазухи.

Мы играли от души и смеялись как дети. Моей искренней радости не было предела до того момента, когда я поняла, что замерзли промокшие насквозь от сырого снега руки, шаль сбилась, и почти слезла с головы, а кожаные ботиночки промокли.

В очередной раз, когда «снежок» прилетел мне в плечо, он просто сбил меня с ног, и я наотмашь бухнулась в снежное месиво за спиной.

– Ты не ударилась? – Бертон наклонился надо мной, внимательно всматриваясь в то, как я морщилась, и тут я повторила тот же самый финт, что и полгода назад при первой встрече с ним на площади. Я снова икнула как осел.

– Ихик-аа, - разнеслось по всему полю, и я широко раскрыла глаза, забыла о том, что несколько приложилась о землю головой. Бертон вдруг сузил глаза и чуть поднялся, отдалившись от меня. Я слышала, как к нам бегут Рональд и Элиот, и оттолкнув его, начала подниматься, но тут мой «ихик-аа» повторилось.

– Все хорошо? Я слишком сильно ударил тебя? – беспокоился Рональд.

– Нет, все хорошо, просто я икаю, - смущаясь, ответила я. Бертон помогал мне подняться.

– Рональд, попроси принести горячего вина, и, наверно, пора накрывать стол – мы все проголодались, - ответил ему Бертон, что отряхивал сейчас мое пальто. Он резко повернул меня к себе и спросил: - Это ты?

– Я! – понимая, что все выглядит глупо, резко ответила я.

– Ну, я про то, что тогда, на площади, когда мы объявляли о помолвке, девчонка, что стояла в первом ряду. Рыжая и тощая как палка. Она икнула прямо как ты есйчас. Ты рыжая, и веснушки, вон, тоже… - он внимательнее посмотрел на меня.

– Не помню. Я каждый свой «ик» не записываю в памяти, - я деланно улыбнулась, стряхнула с себя его руки, которыми он до сих пор держал меня за предплечья, и направилась к крыльцу, где как раз, только что из дома выбежала Клара с дымящейся кружкой вина.

– Это ты! Это точно ты! Только у тебя были длинные волосы, а сейчас ты острижена, как…

– Как овца? – отхлебнув из кружки несколько глотков, и пару секунд насладившись ощущением тепла внутри, которое медленно, но верно стремилось к желудку, добавила я.

– Я не это имел в виду, - быстро ответил он.

– Ну, не думаю, что есть сравнение лучше. Перестаньте, Бертон, идемте ужинать. Уже начинаются сумерки, и я хочу приготовиться, и сделать еще один сюрприз для вас.

– Интересно! Я даже не представляю – что еще может быть в вашем арсенале кроме того пирога с яблоками и этих варежек! – он поднял кверху пальцами руки, и я засмеялась – на них налипло столько снежных шариков, что они уже не были черными. Колом стояла шерсть, и когда он снимал их, пар от рук шел не меньше, чем от кружки с вином.

На ужин была приготовлена косуля, что охотники привезли с собой. Анна за столом поддерживала разговор только в силу необходимости, и я еще раз увидела, как напряжен воздух между ней и Бертоном.

Отужинав, я позвала Клару, и мы отправились на задний двор, к конюшням. Это место мне понравилось еще вчера. Здесь было тихо, безветренно, благодаря стоящим углом постройкам. Перед тем, как я начала строить перед домом стены, я поговорила с конюхом и его сыновьями, что помогали здесь в дни приезда племянников. Они согласились помочь мне.

Мы построили из снежков замок. Он был не менее пары метров, у него была стена, угловые башни, в центре высился донжон. Ребятам идея понравилась, и не только им, к нам присоединились слуги Элиота и слуги Бертона с Рональдом, что прибыли с ними.

Сейчас мы шли с Кларой, чтобы закончить начатое – зажечь внутри донжона и в башнях крынки со свечами и маслом. Мне хотелось вот этих, детских, простых радостей, которыми нельзя обладать. Все самое дорогое – не вечно, как и этот замок, что растает уже на днях.

– Прошу одеться и выйти со мной на улицу, только у меня есть условие – на улице вы завяжете глаза, и наши слуги помогут дойти до нужного места. Там и будет ваш подарок! - заявила я, войдя в столовую, где, как оказалось, пока меня не было, добавилось гостей – незнакомый мужчина, что даже не повернул головы в момент, когда я вошла.

Он шептался с Бертоном в стороне, возле кофейного столика. Бертон делал вид, что пил кофе, но на самом деле, он просто держал чашку возле губ. Я видела, как напрягаются его скулы, и как белы костяшки пальцев, которыми он