Полковник Волков, прикрывая нашу артиллерию с левой стороны, вслед за войсками також ввез оную в укрепление; он с начала дела долговременно выдерживая с эскадронами сильную канонаду и въехав в ретранжамент, не раз ретирующегося неприятеля атаковал, поражал и несколько сот взял в полон.

По преодолении всех трудностей и превозмогши упорную защиту неприятеля, из трех укреплений ворвались наши войски в Прагу.

[…]

Все сии блистательные подвиги и самая победа произведена и одержана столь храбро, столь быстро, что оная с самого начала до совершенной победы продолжалась токмо три часа…

Недостанет изречения изъяснить довольно похвалу неустрашимости господ частных начальников, мужество командующих колоннами, бодрого рвения штаб– и обер-офицеров и храбрость солдат. Жаркая ревность всех чинов, в сем случае оказанная, неизъяснима; храбрые войски, коими я имею честь командовать, превосходят всякое одобрение. Редко видел я толь блистательной победы, дело сие подобно измаильскому.

Я исполню слабо мой долг, когда токмо одобрю мужество их. Сей долг свято обязывает просить пред монаршим престолом воздаяния сотрудникам моим. С чувством наипризнательного восторга отдаю токмо справедливость свидетельством моим отличившимся при сей знаменитой победе, во-первых, корпусным начальникам генерал-поручикам Потемкину, Дерфельдену и Ферзену.

Первый из них при талантах, которых опыты непрестанно видимы, соединяет с искусством неусыпность, расторопность и всегдашнюю готовность на всякое стремительное нападение и довершает те способности личною неустрашимостию, в коих, и при сем случае, изъявил наивеличайшее доказательство; сверх сего всегда мне был помощник и отличался столько же во всех до сего бывших сражениях мужеством, колико в действиях предвидением.

Второй, всегда ревностию побуждаемый к службе, умножая приобретенную честь разбитием Зайончика и других частей, оказал и ныне с вящщею похвалою достоинство овладением, с несказанною храбростию, правым нашим крылом неприятельских батарей и ретранжамента.

Третий, озаряясь свежей еще славою разбитием главного бунтовщика Костюшки и взятием его в плен, совокупил новые лавры. Он, при всей слабости здоровья бодрствуя духом, превозмогал и труды и опасности и как распоряжением по своей части, так и мужеством подтвердил известную об нем репутацию.

Засим господ начальников колонн: во-первых храброго и во всех ныне бывших сражениях отличившегося генерала-майора Исленьева. Он, пред своею колонною всегда будучи впереди, возбуждал сим примером бодрость в подчиненных; сам первый за охотниками с первым взводом вшел на батарею и, отразив неприятеля, когда уже гнал на штыках к главному ретранжаменту, в то время как конница неприятельская оказалась, чтоб взять его колонну во фланг, не токмо не поколебался, но, по присутствию духа и особливой храбрости, приказал средним баталионам ударить в штыки, а сам, продолжая быструю погоню за неприятелем, атаковал главный ретранжамент, овладел оным, и, паки преодолев все трудности, оказывал особливое мужество до одержания совершенной победы.

Генерал-майор Лассий, командовавший первою колонною, – столь известным оказанным мужеством под Измаилом, оказал новый опыт такового ж мужества: всегда предшествуя, строго возбуждал тем вящшую бодрость подчиненных. Он первый начал дело, преодолел все препоны под перекрестными выстрелами от неприятеля, овладел ретранжаментом, отобрал там бывшие батареи, но, к сожалению, тут получил рану в плечо, что принудило его поручить команду старшему полковнику Жеребцову.

Генерал-майор Буксгевден оказал новый опыт мужества, утверждающего приобретенную им репутацию. Он, подавая пример подчиненным, всегда будучи впереди, несмотря на сильный огонь, и, овладевши двумя передними батареями, взошел на кавальер и, отбирая батареи вдоль по первому укреплению, выдерживал более других огня и потом, овладев таковыми ж паки в зверинце, за засекою неприятеля атаковал, преодолел, истребил и, заняв зверинец и угол среднего ретранжамента, простер поражения в Праге, преодолев упорство неприятеля долговременнее и сильнее всех прочих колонн.

Генерал-майор Тормасов, командовавший пятою колонною, по свидетельству генерал-поручика Ферзена, с безмерною храбростию первый с левого нашего крыла начал приступ, первый, прошед опасности, одолев препоны, овладел батареями. Сей генерал особливо одобрен в храбрости частным своим начальником.

Генерал-майор Рахманов, командовавший 6-ю колонною, преодолев сильной огонь и упорную защиту, в то ж время овладел ретранжаментом и батареями. Мужество его частный начальник весьма одобряет.

Генерал-майор Денисов, командовавший 7-ю колонною, который, пользуясь известною давно репутациею, новые совокупил ветви к славе. Он, преодолев величайшие затруднения, отрезал, истребил всю в той части неприятельскую конницу, овладел неприятельскими батареями и подоспел к Праге в подтверждение известной его храбрости.

Полковник князь Лобанов-Ростовский, командуя второю колонною с отличным мужеством, и единовременно с генералом-майором Лассием атаковал, перешел перекрестные выстрелы и, овладев ретранжаментом и батареями, простирал поражение в Праге и до самого моста. Известная его прежняя храбрость новую приобрела славу и достоинство.

За сим исполненного ревностию к службе генерала-майора Шевича, который, будучи болен, не хотел пропустить сего случая и, собрав все силы, командовал всею конницею и столь расторопно учреждал, что вышедшая из укрепления сильная часть поражена и взята в полон; резерв повсюду шел по пятам за колоннами, артиллерия наша привезена даже на берег Вислы, а сверх того везде рассыпанной неприятель конницею нашею или истреблен или взят в полон.

По свидетельству частных и колоножных начальников, отличились:

Бригадир и кавалер Поливанов, предуспевший за первыми двумя колоннами повсюду и распоряжая отделениями, сражался и брал в плен неприятеля. Сей достойный офицер во всяком случае отличается.

Бригадир и кавалер Владычин, который почти единовременно с колоннами, одолевшими батареи, взошел на куртину и, мужественно повсюду действуя, отличился.

Бригадиров: Боровского и Сабурова, расторопно и храбро действовавших; оные повсюду побивали, где только отраженные мятежники сбираться вместе мыслили.

Полковых и баталионных начальников первой колонны: Фанагорийского гранодерского полку полковника Жеребцова, яко отличного мужества офицера, который, преодолев все трудности, под сильным неприятельским огнем [овладел] назначенным пунктом, прошел Прагу и отрезал от мосту неприятелю ретираду.

Полковников: Мосолова, храбрость его с головным в колонне баталионом отлично оказавшего, Ливена и Засса, коих подвиг и храбрость выше сего объяснена, полковника Александра Коховского, который с первым баталионом Фанагорийского полку взошел на батарею, когда неприятель, гоним от первой колонны, засел при последнем окопе, его атаковал и истребил.