Женщина перестала кричать, спросив:

— Кто вы, откуда знаете нас и зачем пришли сюда?

Илья указал Шурику на туркмена, приказав:

— Приведи в чувство, да ручонки ему свяжи. Шустрый паренек, как бы еще какое коленце не выкинул. Заодно проверь его на наличие радиостанции.

Сам же спросил у женщины:

— Где Катя?

Пожилая туркменка попыталась изобразить изумление, но вышло это у нее неубедительно:

— Какая Катя? В доме, кроме меня и сына, нет никого.

Запрелов повысил голос:

— Я спрашиваю, где Катя, сестра Эльдара? Или этот дом тоже принадлежит не ему?

Очнулся туркмен. Участковый усадил его, сведя руки за спиной и защелкнув их на запястьях.

Илья прикрикнул:

— Ну, старая? Отвечай!

Туркменка бросила злобный взгляд на Илью:

— Моя тебя не понимает!

— Вот как? Значит, русским языком не владеем?

Женщина молчала.

— Посмотрим, как ты заговоришь, мать, когда я прострелю твоему сыну колено. Ему будет очень больно. И это станет только началом нашей беседы.

Запрелов направил ствол «ПМа» на колено молодого туркмена. Мать не выдержала, выкрикнув почти на чистом русском языке:

— Не стреляй, шакал! В доме нет Кати! И больше никогда не будет. Ее днем отправили в Москву, а оттуда самолетом в Ашхабад!

— Что?! — почти в один голос воскликнули офицеры.

— То! — ответила женщина. — Продал Эльдар сестру. В жены одному уважаемому туркмену.

Илья воскликнул:

— Ах, он сука! Но… что-то я не верю тебе, женщина!

— Клянусь сыном, сказала правду! Аллахом клянусь, да простит меня всевышний!

Запрелов опустился на корточки, проговорив:

— Так! Не успел! Мог, но не помог!

Соснин спросил:

— Ты чего там бормочешь, Палыч?

— Ничего! Сука я последняя. Дочери не поверил, не защитил от подонков, обрек на рабство!

Запрелов резко выпрямился. Глаза его были полны решимости. Он вновь обратился к старухе:

— А ну быстро, кому продал Эльдар сестру, кто этот бай и где живет?

Женщина ответила:

— Не знаю! Где-то под Ашхабадом!

Илья вновь направил ствол пистолета на ее сына, только на этот раз не на колено, а прямо в лоб, предупредив:

— Либо ответ, либо твой сын умрет. За ним ты, старая ведьма! А за вами Эльдар! Я завалю вас всех! Отвечай, старуха! Считаю до трех!

Поняв, что русский с пистолетом в руке не шутит и не пугает, женщина быстро проговорила:

— Недалеко от Ашхабада по дороге на ГРЭС, село Эрриккала, самый большой дом со стороны канала, посередине селения. Зовут жениха Кати Чарыяр Назаров, очень влиятельный человек при новой власти. Он еще известен в определенных кругах как Тарантул. Все. Я сказала то, что знала, убери пистолет!

Запрелов отвел «ПМ» в сторону:

— Что ж! Придется поверить. Но учти, старая, если обманула, пеняй на себя. Умрешь вместе с сыном.

Илья обернулся к Соснину:

— Спеленай и ее, лейтенант. Пусть СОБР возьмет их без проблем!

И, задумавшись, Запрелов вышел в темный коридор. Привыкнув к темноте, он медленно пошел к лестнице. На ступеньках его и застал вызов сотового телефона. Илья ответил:

— Да?

— Палыч?

— Я!

— Как у вас дела?

— Хреново!

— Проблемы с охраной?

— Да нет! Катю не нашли. По словам старухи, которая оказалась в доме Эльдара, матери того охранника, что постоянно находился в доме, Эльдар успел еще днем отправить ее в Москву, а далее в Ашхабад самолетом. Он, Виталик, продал мою дочь одному из туркменских современных баев. Вот так!

Капитан УБОП, выдержав короткую паузу, спросил:

— А старуха не врет?

— Непохоже! Эльдара взяли?

— Взяли. И Эльдара, и Пономаренко. И вскрыли склад с наркотой, все нормально, Дудин не солгал нам.

— Это хорошо, вот только дочь…

— Вы вот что, Палыч, давайте-ка с Шуриком по-быстрому сваливайте из поселка. Через полчаса в тот район пойдет группа захвата нашего СОБРа. Они начнут окружать поселок где-то в час. И окружать на удалении в километр от объекта. Так что до полпервого вам надо уйти из опасной зоны. Дуйте домой! Как проведем зачистку поселка, я приеду к вам. Но это уже будет утром.

— Понял тебя, Виталик!

— И еще! Вы охрану особняков сильно траванули «Ударом»?

— Да нет, но на всякий случай прихватите с собой антитоксин, может понадобиться.

Запрелов отключил телефон. Обернулся. Сзади стоял участковый.

— Ну, что, Шурик, время сейчас, — Илья взглянул на часы, — 23-10. У нас с тобой чуть больше часа, чтобы выйти на Горьковскую трассу.

— Успеем.

— Должны! Зайдем к Шестко и уходим.

— А к нему-то зачем?

— Надо, Шура, надо.

— Ну, надо так надо. Ты, Палыч, командир, тебе и решать.

При виде ночных «гостей», ловко обработавших поселок, начальник караула сжался. Илья наклонился к нему, спросил:

— Ты нас, Степа, хорошо запомнил?

— Да, а что?

— Неправильный ответ! Как ты мог нас запомнить, если мы были в камуфляже, с «Клинами», а главное, в масках?

Шестко переспросил:

— В масках?

И тут все понял:

— Ну, конечно, в масках, в камуфляже и с пистолетами-пулеметами спецназа. Как же я забыл?

— Вот теперь ответ правильный! Именно так опишешь нас сотрудникам СОБРа, которые будут здесь примерно в полвторого. Смотри, Степа, ничего не перепутай!

— А вас эти, турки, не видели?

— Видели. Но их показаниям никто не поверит. Поверят тебе. Я надеюсь на тебя, Степа. Ведь ты не хочешь заиметь кучу серьезных неприятностей?

— Нет, конечно. Я все понял. Можете не беспокоиться.

— Тогда пока, Степан. И не пытайся связываться с шефом. Эльдара взяли на наркоте, не привязывай к этому делу своего начальника. Не думаю, что он будет в восторге, если ты поступишь иначе.

— Да что вы? И потом, как я могу связаться с шефом? Рация-то у вас?

— Все радиостанции будут у ворот. И мой тебе совет на прощание, Степа, найди себе другую работу.

Запрелов с Сосниным вышли из опасной зоны спустя сорок минут после того, как покинули территорию дачного участка местных нуворишей.