— Нет. Он освобождает номер сегодня же. Ты что, не помнишь, что я говорил тебе, Али? — Сней едва сдерживал эмоции. Ему абсолютно не нужны были посторонние люди в гостинице.

— У него на завтра чартер. Он улетает на самолете с Явы, который делает здесь посадку. Самолет подберет его ранним утром. Прошу принять мои самые глубочайшие извинения, что он…

— Кто он, раз уж на то пошло? Сдается мне, гребаный англичанин.

— Нет, он австралиец. Из Перта, кажется. Но он прекрасно говорит на бахаса. Словно родился здесь. Он какой-то ученый, кажется, изучает фауну и…

— Идиот.

Сней бин Вазир встал из-за стола и целеустремленно зашагал к бару. Али аль-Фазир наблюдал за этим, чувствуя, как сердце уходит в пятки. Бин Вазир остановился и прошептал несколько слов бармену, полирующему бокалы. Затем направился в другой конец бара и занял два табурета рядом с Нэшем. Пока мужчины о чем-то говорили, Али аль-Фазир опускал голову все ниже и ниже, пока подбородок его не уткнулся в грудь. Разве Паша не приехал на день раньше? Он ничего не мог вспомнить.

— Здравствуйте, — сказал Сней иностранцу. — Я бин Вазир, владелец этого учреждения.

— Добрый день, меня зовут Оуэн Нэш, — представился мужчина, протягивая сильную загорелую руку. Бин Вазир пожал ее.

— Боюсь, у меня для вас плохие новости, мистер Нэш. Все номера в гостинице зарезервированы.

— Да, я понимаю, что завтра сюда прибывает большая группа людей.

— Вот как. А кто, позвольте спросить, сказал вам об этом?

— Ваш управляющий, господин аль-Фазир. Хороший он парень. Что надо. Мы вчера вечером выпили вместе с ним столько пива!

— Да, информация из него просто ключом бьет. Что еще он говорил вам?

— Да так, ничего особенного. Всякие сплетни — про гостиницу, про жизнь на острове. Ничего тайного, уверяю вас. Не беспокойтесь.

— Да я не беспокоюсь. Но, к сожалению, он немного напутал с датами. Группа приглашенных гостей прибывает как раз сегодня.

— Сегодня? Но мой рейс только на рассвете. Вы ведь можете приютить меня где-нибудь всего на одну ночь, господин бин Вазир? Мне бы подошел даже какой-нибудь бельевой шкаф.

— Чем вы занимаетесь, господин Нэш?

— Вообще-то я фотограф. Здесь по заданию журнала «Нэшнл Джиографик». И надо сказать, поездка удалась, — я сделал великолепные снимки комодского варана. Может быть, попадут на обложку, если очень повезет. Должен сказать, их довольно много на этом острове. Не считая того чудовищного парня на террасе у входа.

— Да, я знаю. Я и сам выловил немало драконов на Суве. У моего талисмана Саддама, как вы видите, зубы уже притупились. Но на примете есть пара здоровых молодых особей, только и ждущих, чтобы занять его место. Не таких больших, как Саддам, но намного быстрее и сильнее.

— Они в неволе?

— Да. Содержатся в большой клетке. Вы можете посмотреть на них по пути к взлетной полосе, мистер Нэш. И пофотографировать, конечно.

— Спасибо, мистер бин Вазир. В утренние часы освещение будет прекрасным.

— Вообще-то вы покидаете гостиницу сейчас, господин Нэш. Я приказал своим людям собрать ваши вещи и погрузить их в «Даймлер». Как только вещи погрузят, вы сядете в мой самолет, он уже стоит на взлетно-посадочной полосе. Мои пилоты будут просто счастливы доставить вас на Яву сейчас же.

— Но…

— Ах, вот и мой водитель. Он отвезет вас. Поздоровайтесь с Типпу Типом, господин Нэш.

Высокий африканский вождь в красной рубахе-дашики протянул руку, и Нэшу ничего не оставалось, как протянуть в ответ свою. Африканец так сжал его ладонь, что она хрустнула.

Нэш взял в руки старинный бакелитовый рупор, висящий на крючке у заднего стекла «Даймлера».

— Почему мы притормаживаем здесь? — спросил он в рупор. — Взлетная полоса дальше. Давай лучше доедем побыстрее, приятель.

— Босс сказал, что вы хотите сделать снимок драконов-малюток.

— А, да ладно, давай лучше поскорей к самолету. Я не хочу уже никого снимать.

— Босс говорит, что вы хотите делать снимки, и вы будете делаеть снимки.

— Ну и что. Ведь твой босс — не мой босс. А ты просто… О господи!

Типпу резко затормозил, от чего в воздух взвились клубы пыли. Даже при работающем кондиционере и закрытых окнах был слышен рев двух молодых рептилий, мечущихся в клетке где-то неподалеку, за густой стеной джунглей. Его пассажир отчаянно пытался открыть ручку задней двери, но Типпу заблокировал все двери. Он обернулся всем своим могучим торсом и посмотрел на дрожащего от страха мужчину.

— Я отведу вас к драконам, — сказал он. — Вам очень повезло, господин Нэш. Время кормежки.

Лондон

Келли следовал за душистой очаровательной Лилией. Он неотрывно смотрел на ее высокую прическу, перламутровое шелковое платье и плавную походку, когда она грациозно выступала к французским дверям, ведущим на балкон. Здесь было довольно много таких полукруглых балконов, и все они выходили на маленькие сады с северной стороны гостиницы. Но, если не принимать во внимание громкий рев вертолета над головой, это место идеально подходило, для того чтобы избежать гудящей и толкающейся локтями толпы в бальном зале. На обратной стороне Парк Лэйн на фоне вечернего неба вырисовывались черные деревья Гайд-парка.

Посол Патрик Брикхаус Келли ощутил болезненный приступ вины.

Тиш и ребята были сейчас где-то на другом конце бального зала, брали автографы у звезды Иэна Флинна. Именно поэтому он выбрался сюда вместе со своей семьей, несмотря на все предостережения Джека Паттерсона. Зачем упускать шанс и держать взаперти ребят, когда они могут посмотреть мировую премьеру нового триллера про Ника Хичкока? И возможно, встретить самого Ника в исполнении Иэна Флинна? В конце концов, Паттерсон и его ребята из ДСБ смягчились. Ведь на премьере будет половина членов королевской семьи и, конечно же, вся их охрана.

Он бросил виноватый взгляд через плечо, ища глазами Тиш и мальчиков. Они наверняка сейчас фотографировались и размышляли, куда же запропастился папа. «Почему папа не хочет сфотографироваться вместе с Ником Хичкоком, мама?» — «Потому, что папа убежал перекинуться словечком со своей старой приятельницей, любимые мои».

Лилия остановилась рядом с дверями, намекая, что Келли должен выйти на балкон один. Франческа стояла к нему спиной, опершись локтями на широкую каменную балюстраду, и вглядывалась в темноту летней ночи. Ее пышные светлые волосы были собраны в шиньон, скрепленный блестящими алмазными заколками. Она что-то насвистывала или нашептывала бурундукам, играющим чуть ниже на ветвях каштановых деревьев.

Давно позабытые чувства вспыхнули вновь. Вспомнилась та неделя, которую он провел с ней наедине, затерявшись в святилище маленькой спальни. Келли, пережив песчаные бури и танковые сражения в пустынях к югу от Багдада, решил побыть неделю в Риме перед возвращением в Ричмонд. «Небольшая остановка, чтобы заправиться», — сказал он матери по телефону, и она посоветовала ему гостиницу «Хасслер». Уютная старосветская атмосфера гостиницы оказалась прекрасным лекарством от военных ран.