Гас Венабл снова взглянул на обвиняемую. На лице Пейдж было написано отчаяние. Он повернулся к присяжным.

– Адвокат покойного свидетельствовал, что доктор Тэйлор сказала по поводу оставленного ей миллиона долларов: «Это неэтично. Он ведь был моим пациентом». Но все же она взяла деньги. Они были нужны ей. У нее дома в ящике стола хранились проспекты туристического агентства. Париж, Лондон, Ривьера! И учтите, что она пошла в туристическое агентство не после того, как получила деньги. О нет. Она уже давно задумала эти путешествия. Ей требовались только деньги и благоприятный случай, что она и нашла в лице Джона Кронина. Беспомощный, умирающий человек, которым она могла манипулировать. Перед ней был человек, по ее же признанию, страдавший от невыносимой боли, агонизирующий. Можете представить себе, как трудно трезво рассуждать, испытывая подобные боли. Мы не знаем, каким образом доктору Тэйлор удалось заставить Джона Кронина изменить свое завещание и сделать ее главной наследницей, лишив при этом средств к существованию любимую семью. Но мы точно знаем, что в ту роковую ночь он вызвал ее к себе. О чем они говорили? Мог он предложить ей миллион долларов за избавление от страданий? Мы должны учитывать и такую возможность. Иначе это просто безжалостное, хладнокровное убийство. Леди и джентльмены, поняли ли вы в ходе этого судебного заседания, кто оказался для обвиняемой самым страшным свидетелем? – Венабл драматическим жестом указал на Пейдж. – Сама обвиняемая! Мы слышали показания о том, как она незаконно сделала переливание крови, а затем подделала документы. И она не отрицает этого факта. Она сказала, что никогда не убивала пациентов, за исключением Джона Кронина, но мы с вами слышали, как уважаемый всеми врач, доктор Баркер, обвинил ее в убийстве пациента. К несчастью, леди и джентльмены, Лоуренс Баркер парализован и не может сегодня присутствовать здесь, чтобы дать показания против обвиняемой. Но позвольте мне напомнить мнение доктора Баркера об обвиняемой. Это свидетельские показания доктора Петерсона о пациенте, которого оперировала доктор Тэйлор.

Гас Венабл принялся читать протокол:

«Доктор Баркер пришел в операционную, когда операция еще продолжалась?» «Да».

«Доктор Баркер сказал что-то доктору Тэйлор?» "Ответ: "Он повернулся к доктору Тэйлор и сказал:

«Вы убили его».

– А вот показания медсестры Берри:

«Расскажите, какие вы слышали от доктора Баркера высказывания в адрес доктора Тэйлор».

"Ответ: «Он сказал, что она некомпетентна… А в другой раз сказал, что не позволил бы ей оперировать свою собаку».

Венабл поднял голову от протокола.

– Или перед нами некий заговор, и все эти уважаемые врачи и медсестры пытаются опорочить обвиняемую, или доктор Тэйлор лжет. И это не просто ложь, а патологическая…

Задняя дверь, зала заседаний распахнулась, и в зал торопливо вошел помощник Венабла. Он на секунду замер на пороге, решая, что делать, а потом направился по проходу к своему шефу, – Сэр…

Недовольный Венабл повернулся к нему.

– Вы разве не видите, что я?… Помощник прошептал ему что-то на ухо. Ошеломленный, Гас Венабл посмотрел на него.

– Что? Это прекрасно!

Судья Янг наклонилась вперед и не предвещающим ничего хорошего спокойным тоном поинтересовалась:

– Простите, что прерываю ваш разговор, но чем, по-вашему, вы здесь занимаетесь?

Гас Венабл повернулся к судье, выражение его лица выдавало крайнее возбуждение.

– Ваша честь, мне только что сообщили, что на заседание суда прибыл доктор Баркер. Он в инвалидной коляске, но способен дать свидетельские показания. Я хотел бы вызвать его в качестве свидетеля.

В зале раздался громкий шум.

Алан Пенн вскочил со своего места.

– Протестую! – закричал он. – Представитель обвинения уже заканчивает свою речь. Не существует практики вызова свидетелей в этот момент. Я…

Судья Янг стукнула по столу молотком.

– Прошу представителей обвинения и защиты подойти к моему столу.

Пенн и Венабл подошли к столу судьи.

– Это противоречит правилам, ваша честь, я протестую…

– Насчет противоречия правилам вы правы, мистер Пенн, но ошибаетесь относительно отсутствия подобной практики. Я могу привести вам в пример десятки дел по всей стране, когда важным свидетелям позволяли давать показания в виде исключения. Если вас действительно интересует прецедент, то можете посмотреть материалы дела, которое слушалось в этом зале пять лет назад. Тогда судьей тоже была я. Алан Пенн сглотнул слюну.

– Означает ли это, что вы намерены позволить доктору Баркеру дать свидетельские показания? Судья Янг задумалась.

– Так как доктор Баркер является важным свидетелем в этом деле, но его физическое состояние не позволило ему дать свидетельские показания раньше, то в интересах правосудия я намерена разрешить вызвать его в качестве свидетеля.

– Возражаю! Не факт, что свидетель может давать показания. Я требую заключения психиатров…

– Мистер Пенн, в этом зале не требуют, а просят. – Судья повернулась к Гасу Венаблу, – Можете вызывать своего свидетеля.

Алан Пенн стоял поникший. «Все кончено, – думал он, – наше дело проиграно».

Гас Венабл обратился к своему помощнику:

– Пригласите доктора Баркера.

Дверь медленно отворилась, в зал в инвалидной коляске въехал доктор Лоуренс Баркер. Голову его поддерживал специальный воротник, одна сторона лица была слегка искажена.

Глаза всех присутствующих были прикованы к его бледной, хрупкой фигуре, двигавшейся к свидетельскому месту. Проезжая мимо Пейдж, доктор Баркер посмотрел на нее.

В его взгляде не было ни искорки дружелюбия, и Пейдж вспомнила его последние слова: «Какого черта вы думаете?…»

Когда Лоуренс Баркер подъехал к свидетельскому месту, судья Янг наклонилась вперед и мягким тоном спросила:

– Доктор Баркер, вы в состоянии сегодня давать свидетельские показания?

Когда Баркер заговорил, голос его звучал глухо.

– В состоянии, ваша честь.

– Вы полностью осведомлены о том, что происходит в этом зале?

– Да, ваша честь. – Он бросил взгляд туда, где сидела Пейдж. – Эту женщину обвиняют в убийстве пациента.

Пейдж нахмурилась. Эта женщина!

Судья Янг приняла решение. Она повернулась к судебному приставу.

– Приведите свидетеля к присяге. После того как доктора Баркера привели к присяге, судья Янг сказала:

– Можете оставаться на месте, доктор Баркер. Сейчас вас допросит представитель обвинения, а потом я позволю защите провести перекрестный допрос.

Гас Венабл улыбнулся.

– Благодарю, ваша честь. – Он подошел к инвалидной коляске Баркера. – Мы долго не задержим вас, доктор, и очень признательны вам за то, что даже в подобных обстоятельствах вы согласились дать свидетельские показания. Вы знакомы с какими-нибудь показаниями свидетелей, представленными здесь в последний месяц?