– В смысле? Я спросила, что ты там понял, когда с Эмили встретился, а ты ответил, что хочешь быть с ней.

– Не было такого. Не верю. – Мягко усмехаюсь, и Вильям сводит брови к центру. – Покажи.

Подхожу к нему и протягиваю свой телефон, рассматривая его сосредоточенный взгляд, бегающий по символам на экране, поджатые губы и нахмуренные брови. Либо он очень хороший актёр и отменно сейчас играет роль невинного, либо он действительно говорит правду. И в какой из вариантов мне верить?

– Ты, что, настолько напился вчера, что уже не помнишь этого? – мои губы подрагивают в улыбке.

А я ведь думала, что успокоилась со вчера. Видимо, не до конца.

– Фрея, я вообще не пил вчера, – Вильям отдаёт мне телефон, взглянув мне в глаза. – Я не знаю, как это…

Он продолжает говорить что-то, но я перестаю его слушать. В моей голове вдруг складываются воедино кусочки пазла, формирующие события вчерашнего вечера. Внезапно прерываю оду Раска, половину которой я прослушала, и задаю ему совершенно бестактный вопрос, ставящий его в тупик моментально.

– А ты ходил в туалет?

– Тебя это волнует сейчас? – Вильям выгибает бровь, растерянно улыбнувшись.

– Да-да. Вчера. Когда был с Эмили в ресторане, – тараторю, и Раск отводит взгляд вверх, задумавшись.

– Ну… да, ходил, – неуверенно произносит, а я прищуриваюсь. – А можно поинтересоваться, почему мы это обсуждаем?

– И телефон оставил?

– Ну, конечно.

– А о чём вы говорили? – задаю Вильяму вопросы один за другим, как будто играю в детектива.

– Да вообще всё было на лайте. Я даже не ожидал, – он берёт меня за руку и садится на кровать, усаживая меня рядом. – Я с ней поговорил обо всём, она сказала, что не обижается. Что сама потом поняла, что мы правда друг другу не подходим, – Вильям облегчённо улыбается, а я снова прищуриваюсь. – Я ей рассказал про нас.

– Что? – вскидываю брови слишком стремительно, и мне кажется, что такими темпами у меня на лбу скоро появятся морщины.

– Ну, а что? Я хотел поделиться. Мне хорошо с тобой, – Вильям сжимает мою ладонь. – Да, я рассказал, что мы теперь вместе. Она сказала, что рада за нас, – он мягко улыбается.

– А ещё ты рассказал, что приезжал ко мне в Англию, да?

– Да. К слову пришлось. А что? – Вильям поднимает брови. – Подожди, а как ты поняла, что я…

– Я, кажется, знаю, что вчера случилось, – встаю на ноги, засунув руки в карманы куртки. – Я не с тобой переписывалась.

– Солнце, у меня самолёт задержали на восемь часов, я вообще не выспался, ничего не соображаю. – Разворачиваюсь к Вильяму, и он устало вздыхает. – Можно без загадок?

– Да с Эмили я переписывалась, понимаешь? – опускаю ладони на его шею, нежно улыбнувшись. – Пока ты там ей рассказывал про нашу счастливую семейную жизнь, в её голове созрел гениальный план. И вот, ты идёшь в туалет, оставляешь телефон на столе, перед этим отправив мне сообщение, а ответ на него уже не видишь. Его видит Эмили.

– Ну, нет. Не могла она. Она была рада, что мы вместе. Хотя, я тогда вообще не понимаю, откуда взялось это сообщение…

– Виль, ты никогда не называл меня «малыш», как обращаешься ко мне в том самом сообщении. Ты так называл её, – присаживаюсь обратно, подогнув под себя левую ногу. – А меня ты называешь «Миллз», «солнце», «solsken», иногда даже кошечкой или котёнком, – встречаюсь с Вильямом взглядом. – Конечно, от первого прозвища можно было бы уже давно избавиться, но… – закатываю глаза.

– Не суть, – Раск довольно улыбается. – Что там дальше, госпожа следователь? – его улыбка становится игривой.

– А дальше… – беру его телефон в руки. – Эмили поддерживает тебя, а сама пишет от твоего лица, что нам нужно расстаться. Выключает телефон сразу же, чтобы я не смогла с тобой связаться. Я тебе звонила, ты был недоступен. – Замечаю, как в голубых глазах начинает мелькать огонёк ярости, и тут же спрашиваю: – Что?

– Я вспомнил кое-что, – Вильям облокачивается на кровать, заведя руку за мою спину. – Я когда пришёл, увидел, что у меня телефон не работает. И Эмили сказала, что она время смотрела, и он внезапно «умер» – разрядился типа, – он шумно вздыхает, сжав челюсть. – Ну, а я дурак, что ли, проверять – разрядился он или не разрядился. Я его в карман положил и пошёл, – Вильям выпрямляется, забирая телефон у меня из рук, и зажимает кнопку включения. – Я даже не пытался его включить.

Экран загорается, и через несколько секунд телефон включается, моментально поймав сеть. Мы видим уведомления о моих сообщениях, уведомление о пропущенном вызове и ещё несколько уведомлений о пришедших на рабочую почту мейлах.

Закусываю губу, понимая, что моя логика меня не подвела, но внутри всё равно остаётся чувство незащищённости.

А вдруг… вдруг это всё неправда? Вдруг он сам это всё сделал? Но зачем? Мысли мешаются у меня в голове, образуя очередной хаос, и я, глубоко выдохнув, поднимаюсь на ноги.

– Чувствую себя полным идиотом, – поток моих размышлений прерывает голос Вильяма. – Меня развела девятнадцатилетняя девчушка, – Раск откидывает телефон на кровать, переведя на меня взгляд.

– Ладно, это всё, конечно, замечательно: что мы во всём разобрались, – сильнее натягиваю куртку на плечи, вновь опустив ладони в карманы. – Но мне пора. На завтрак с Уолкером, – моментально ловлю недовольный взгляд Раска.

– Я, кажется, уже говорил, что моя девушка не будет ходить на свидания с другими мужчинами, – Вильям встаёт рядом со мной, скрестив руки на груди.

– Я тебя отпустила на встречу с бывшей, а теперь ты отпусти меня, – вглядываюсь в его глаза, и его взгляд смягчается. – Мне нужно это сделать, – опускаю голову вниз, мягко выдохнув.

– Хорошо, – Вильям опускает руки вниз, дотронувшись до моих предплечий. Вздрагиваю от его прикосновения, сжавшись ещё сильнее.

Коротко смотрю на него, на секунду встретившись с ним глазами, но мне этого оказывается достаточно. Читаю во взгляде Раска тревогу, смешанную с непониманием, как будто он сам чувствует, что со мной что-то не так. Делаю шаг назад, развернувшись наполовину, но меня вновь останавливает его голос.

– Миллз, подожди. – Поднимаю взгляд к его лицу. – Мне нужно кое-что спросить у тебя.

– Что?

– Ты мне не доверяешь?

Если бы я могла измерить болезненную тревожность, пронзающую голос Вильяма в данный момент, с помощью болеметра, показывающего уровень боли, стрелка достигла бы в тот же миг максимального значения.

– Я не… – произношу лишь два слова, не в силах продолжить.

– Я хочу, чтобы ты мне доверяла, – Вильям говорит серьёзно, и я нервозно кусаю губу.

– Я тоже этого хочу.

– Но?

– Но я просто… мне сложно, – отвожу взгляд вниз, как будто стыжусь собственных чувств, но Раск заставляет меня взглянуть ему в глаза и поднимает мою голову, прикоснувшись к моему подбородку.