Лианон сняла с пояса коробочку с шоколадом и глубоко вздохнула. Было страшно — испытывать на себе не хотелось, но и выбора особого тоже не было. Быстро сунув в рот зельфету, она передернулась от омерзительного вкуса.

— Это худшее, что я приготовила за всю жизнь, — буркнула она. — Если хочешь, можешь тоже отравиться. Это яд, а та, о которой я говорила, вытягивает магию.

— Я откажусь, — покачал головой парень. — И вам не советую.

Лианон только пожала плечами.

Не на все завитушки ограды можно было наступать, об этом Лианон предупредил ее помощник. И помог перебраться через забор, после чего задумчиво выдал:

— Думаю, лорду Сагерту не стоит знать, за какие места я трогал его невесту.

— Согласна, — кивнула Лиа. — Можно я буду называть тебя Тимьян?

— Можно, а почему именно так?

— Ты им пахнешь.

Парень подозрительно принюхался к себе и пожал плечами — чем бы леди ни тешилась, лишь бы жива оставалась.

— Двигайтесь за мной, след в след и только по моему сигналу.

Тимьян больше был похож на порыв воздуха, чем на человека. И когда Лиа, переводя дыхание в густой тени розового куста, спросила, отчего он не скрывается в невидимости, тот только усмехнулся:

— Боюсь, что на такие вещи здесь настроена сигналка. Может, да, а может, и нет. Будем рисковать?

— Нет, — мотнула головой Лианон.

— И я так подумал.

Задняя дверь оказалась закрыта, Лианон даже успела расстроиться. Но Тимьян отодвинул ее в сторону и ловко вскрыл замок.

— Чем дороже охранка, тем дешевле замки, — подмигнул он.

— Надеюсь, они не запихнули ребенка в подвал, — проворчала Лиа.

Но увы, серебряная нить упорно указывала вниз, исчезая в дощатом полу.

— Придется поискать, — отозвался Тимьян.

Далеко уйти им не удалось, взвыла охранка, и Тим, сдавленно выругавшись, втолкнул Лианон в ближайшую темную комнату.

— Сюда, — шепнула Лиа и показала на массивный сундук.

Тимьян фыркнул и увлек леди в противоположный угол.

— Если зажгут свет или просто откроют дверь, мы окажемся в самом темном углу, — быстро шепнул он, — и я укрыл нас невидимостью.

— А сигналка?

— Так ее отключили, слышите? Такие мощные штуки после отключения напитываются энергией несколько часов. Тише.

«Господи, — мысленно взмолилась Лианон, — пусть нам повезет, и они пройдут мимо!»

Не повезло. Дверь распахнулась, с треском, вспыхнул верхний свет, и на ковер рухнула рыдающая взахлеб девица. Следом вошел высокий, худой мужчина. Он прикрыл за собой дверь и носком сапога пихнул свою спутницу. Та вскинулась, и Лианон узнала Исобель Орнат.

— Глупая, самовлюбленная курица! — прорычал незнакомец и, резко наклонившись, схватил Орнат за волосы. — Тебе на Сагерте свет клином сошелся? Что ты натворила, дура?

— Я хотела, чтобы ты меня заметил, отец, — сквозь слезы произнесла Орнат. — А ты меня предал. Не продал, а предал. Ты репетируешь, да? Как будешь перед Сагертом оправдываться? А вот не выйдет! Слышишь?!

— Что ты несешь, Исобель? — Он отступил на шаг.

— Откуда у тебя защита от моего уникального дара? — зашипела девица и, поднявшись с пола, упала в кресло. — Ты знал, что я сделала. Ты с самого начала знал, что я сделала. Просчитал и нашел, как извлечь выгоду.

Она скинула с плеч шаль, и Тимьяну пришлось зажать Лиа рот — та едва не выдала их громким вздохом.

На белоснежной коже леди Орнат змеились уродливые, вспухшие нити. Черные, извивающиеся, они ползли к шее девушки.

— Я умираю, отец. И хочу забрать тебя с собой. И если Сагерт хочет получить своего щенка живым — он убьет тебя для меня. — Она расхохоталась. — О, я так радовалась, что мне удалось пройти комиссию. Я всего лишь хотела быть как все — одаренной. Вся наша семья имеет дар, талант, но только не я. Кто мог знать, что ты нагулял меня в таверне? Кто мог знать, что ты заплатишь двум ублюдкам из комиссии за поддельный сертификат?

— И воспитал как законную дочь, — процедил лорд Орнат. — Вот только даже подобающее воспитание не избавило тебя от сути — дочь шлюхи, глупая и бездарная. Сагерт — тупой вояка, что бы ты ему ни сказала, твое безумие играет против тебя же. Два взрослых лорда, один из которых умен, а второй — Сагерт, всегда договорятся.

Лианон повернулась к Тимьяну и заглянула ему в глаза, пытаясь понять, что им сейчас делать. Тот пожал плечами и жестом предложил ждать.

— Неужели рудники тебе настолько застили разум? — тихо спросила Исобель. — Неужели я тебе была ни капельки не дорога? Ведь ты требовал заключения магического брака с герцогом, нерасторжимого. Но утаить артефакт в моем теле невозможно, в первую же ночь открылся бы обман. И Сагерт убил бы меня.

— Твоя беспутная мать мечтала стать частью великого рода, не понимая, что девиз «Все во благо рода» не пустые слова, — пожал плечами герцог Орнат. — Твое замужество послужило бы во благо рода.

— Как и моя смерть, — эхом откликнулась Исобель. — Во благо рода. А я умираю, и мой девиз — все, чтобы отомстить! Твой сын, твоя надежда и сильнейший маг семьи… Знаешь, что я с ним сделала?

— Ничего, на нем защита.

— Он снял свой кулон. — Исобель томно потянулась в кресле. — Не отказался опробовать новую куртизанку в Сладком доме госпожи Тайны. Подменить кулон было несложно. Теперь он рыдает, ведь магии в нем не осталось. Печально, да?

Орнат подлетел к дочери и сжал руками ее шею. Она пыталась сопротивляться, но лорд был сильнее. Лианон не смогла на это смотреть и вылетела туда, к ним. Схватила первую попавшуюся вазу и обрушила ее на голову Орната. Тот, замерев на секунду, резко развернулся и тут же рухнул от удара Тимьяна.

— Бить надо сильнее, миледи.

Лианон, не обращая внимания на ошеломленную Исобель, искала кулон на шее герцога. Найдя, попробовала снять, но цепочка обожгла руки холодом.

— Он может снять ее только сам. Я, по-твоему, дура, да? — ехидно осведомилась Исобель.

— Возможно, — пожала плечами Лиа.

Оскорбленная Исобель рванулась вперед, упала на колени рядом с Лиа и прижала к ее щеке ладонь:

— Нравится ощущать свою слабость?

— А тебе? — шепнула Лиа.

Пока леди выясняли отношения, Тимьян снял с пояса веревку и, скрутив петлю, набросил ее на Исобель. Ловко спутав злодейку, он накинул на нее содранную со стола скатерть. Ножом срезав излишки веревки, Тим связал руки и беспамятному Орнату — вдруг очнется.

— Идемте, — бросил он леди Дэрвогелл. — Вы слишком беспечны. И я не доживу до окончания службы — сам убьюсь, если еще раз буду вас защищать.