litbaza книги онлайнСовременная прозаРандеву с йети - Никита Велиханов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Перейти на страницу:

— Виталь?

— Что.

— Как ты смотришь на то, чтобы первым делом съездить по домам. Помыться, переодеться, а потом уже — пред светлы очи, а?

— Исключительно положительно. С одной поправкой. Едем в одну сторону. Или к тебе, или ко мне. Тебя одну я сегодня никуда не отпущу. Да и мне одному с этой сумкой мотаться как-то не очень охота.

— Тогда ко мне. Хотя, конечно, далековато. Но нас сегодня все равно никто не ждет. Можем опоздать хоть на полчаса, хоть на целых — страшно выговорить — тридцать пять минут.

Ехали они в купе, в обществе двух весьма разговорчивых и активных дам. Так что сразу, как только поезд отъехал от Саратова и проводница собрала билеты, оба не сговариваясь завалились спать. Благо обе полки были верхние. И продрали глаза за полчаса до прихода поезда, когда проводница начала требовать от них сдать постельное белье. Так что планы на будущее были не слишком определенные.

— Договорились. А переоденусь я тогда прямо в конторе. У меня там есть во что.

Виталий заметно повеселел. Выйдя на площадь перед вокзалом, он остановил первое попавшееся такси и, не торгуясь с водилой, открыл для Ирины заднюю дверцу.

— Шикуешь?

— Не имеем права?

— Золото партии.

— Да, но кто гнул спину в рудниках? К тому же сумма еще не оприходована. И вообще. Если бы приехали не утром, а вечером, накупили бы мы с тобой нормальной человеческой жратвы, нормальной человеческой выпивки и устроили бы себе отходняк. А уже с утра поехали бы в ГРАС.

— Отходняк еще устроим. А вот есть, честно говоря, охота. Ну, ничего. У меня там, прямо под домом, маленький гастроном на все случаи жизни.

— Прошу прощения, — обратился Ларькин через спинку сиденья к водителю, — если мы заплатим вам в долларах, вы сможете дать нам сдачи в рублях?

— Какой разговор, — был ему лаконичный ответ.

— Ну вот, — Виталий вернулся к Ирине. — И не надо искать обменный пункт. Тогда — полный вперед.

* * *

9 августа 1999 года. Москва. 10.35.

Через два с половиной часа, позавтракав купленными в гастрономе деликатесами, искупавшись, переодевшись (Ирина) и побрившись (Виталий), а также накупив на обратном пути полные пакеты всякого буржуйства для перебивающихся, как обычно, с кофе на бутерброды сослуживцев, лейтенант Ирина Рубцова и капитан Виталий Ларькин вошли в Хлебников переулок со стороны Мерзляковского и, пройдя мимо книжного магазина «Англия», направились к штаб-квартире ГРАСа.

Ворота, как обычно, были не заперты, садик, буйный по московским меркам, после месяца, проведенного на волжских островах, показался чахлым и выцветшим, как будто был выткан сто лет назад на пыльном гобелене. В беседке сидел Большаков и спокойно смотрел на них, потягивая из пластикового стаканчика кофе.

— Загорели, посвежели. Отожрались на деревенской сметане. Короче говоря, пока ты грелся у доменных печей, я замерзал на продовольственных складах.

— Смотри, стервец, — буркнул Ирине Ларькин, — сам рад до черта, что мы вернулись живые и невредимые, а понты колотит. Ты погоди, это еще только начало. Пока не достанет, не успокоится.

— Ой, гляньте, люди добрые, — не унимался Илюша, — капитан шепнул на ухо ей запретные слова. Нет-нет, я все понял. Это ситуация класса Бета. Молниеносный роман на фоне южной ночи. События вышли из-под контроля и потребовали от наших полярников задержаться еще на ночь-другую. А ночь была, понятное дело, полярная, а бригада была, понятное дело, ударная…

— А в рыло ты, понятное дело, хочешь прямо сейчас или после наряда по камбузу?

— А что, поесть чего принесли? — сразу оживился Большаков. — Ну, так бы сразу и сказали. А то — мы вернулись, мы вернулись. Флаги, вымпелы, серпантин, цветы все в заднюю машину. Чайник ставить?

— Мажор дома?

— А где ему быть? Так — чайник ставить или нет?

— Ставь, ставь. Только боюсь, перерыв на обед у нас случится не раньше обеда.

— Так значит, вы не только жратвы привезли? Значит, есть что-то и по делу?

— А ну, мухой отсюда, старший лейтенант Большаков! Научили его мама с папой в родном Новогребеневе говорить — на свою и на нашу голову.

— Понял, понял, — Илюша быстрым шагом пошел к веранде. Ирина, шутки ради, пустила стервецу вослед журчащий ручеек в астоме — и вздрогнула сама, когда тот в середине шага вдруг запнулся, остановился неловко, потом мотнул головой и взлетел на крылечко. Ирина обернулась на Ларькина. Тот пожал плечами. Большаков. Чего хочешь жди в любое время дня и ночи.

Борисов ждал их в кабинете. Самое забавное, что действительно ждал. И даже устроил маленькую, совершенно несерьезную выволочку за то, что приехали в семь, а на работу опоздали аж на полчаса. Откуда узнал — да вот, узнал. Ладно, ладно. Илюшина интуиция, как обычно. Проверили на всякий случай списки пассажиров — и надо же. Вагон седьмой, места четырнадцатое и шестнадцатое.

Сам доклад — а собралась на него, естественно, вся группа, включая мрачного, матерящегося вполголоса Рената, который, конечно, так и знал, что непременно что-нибудь поломают или забудут, но чтобы все на свете, до единого винтика, нет, такого он от Виталия не ожидал — сам доклад занял примерно семь с половиной часов. Еще в Саратове, перед поездом, Ирина с Виталием решили переложить ответственность за принятие решения о разглашении-неразглашении на всю группу в целом. А потому выдать всю информацию, какая у них была, до мельчайших подробностей. А Борисова, Большакова и мало-помалу забывающего о потерях и переходящего в по-мальчишески эйфорическое состояние Рената интересовали именно мельчайшие подробности. От габитуса и социальных норм обеих «параллельных» рас до механики астома.

— И что, вы, значит, оба теперь можете говорить между собой на этом вашем астоме, а ни люди, ни техника вокруг — ни слухом ни духом? — У Рената горели глаза, и было видно, что, дай ему волю, он сегодня же помчится на вокзал за билетом, а, добравшись до Сеславина, не слезет с Ольги с живой до тех пор, пока она не познакомит его, «ближайшего друга и почти что родственника» и Ирины, и Виталия, с этим, как его, Омом, или, еще лучше, с хорошенькой девушкой из фэйри, чтобы проще было научиться языку.

— Во-первых, астом не наш, — покорно разъяснял Виталий. — А во-вторых, как выясняется, научиться этим техникам в состоянии далеко не всякий человек. Вот у Иришки это получилось как-то само собой. А со мной и она, и наши параллельные друзья мучились чуть не весь месяц, пока не начал хоть что-то понимать. Да и то — если Иришка или кто-то еще — создаст астом, я его вижу и могу говорить. А чтобы сам… Два раза всего получилось, и то случайно. Один раз был очень злой, а в другой раз — очень пьяный.

После перерыва на обед кончилось время рассказов и приколов и начался собственно анализ. И Ирина с удивлением обнаружила, что Виталий имеет на результаты «проведенного полевого исследования» точку зрения совершенно иную, нежели ее собственная. Он, на правах старшего, дал сперва высказаться ей. И она, естественно, изложила ту версию происхождения обеих рас и нынешнего положения дел внутри каждой из них, между ними, а также во всем, что касается их отношений с людьми так, как считала единственно возможным и правильным. То есть так, как ей об этом рассказывали Ахх-Ишке и Ом.

1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?