— Скорее! Пежим! На оленей!!!

Быстрая верная команда подействовала на Улю и Сергея отрезвляюще. Все вскочили на спины оленей, которых в это мгновение не надо было подстегивать. Перепуганные животные понесли людей к спасительному берегу с такой скоростью, как будто за ними действительно гнался разъярённый зверь. Собаки едва успевали за ними.

А глухой, ужасающий рык неведомого зверя всё громче, страшнее, как будто правда водный дьявол, дракон всплывает на поверхность озера, чтобы отомстить людям за нарушенный покой. И как тут не поверить в существо древней легенды?

Когда до берега оставались считанные метры, за спиной раздался сильный взрыв, напоминающий момент, когда на поверхность воды выныривает какое-то живое существо. В него добавлялся сухой треск ломаемого льда, всплеск воды. Поверхность озера, лёд задрожал как во время землетрясения. Послышался звон бьющегося стекла.

Сергей оглянулся. Любопытство пересилило страх. Жертва должна видеть своего убийцу. Так уж заложено природой в любое живое существо врождённое чувство «последнего созерцания»: перед смертью видеть смерть. И человек не исключение.

То, что он увидел, заставило его остановить оленя, как бы последний ни противился. Сергей стал свидетелем взрыва, достигавшего высоты тридцати или даже более метров. Фонтаны брызг, осколки взметнувшегося льда, густой молочный туман, быстро растекающийся по поверхности озера.

Он не единожды видел, как ведутся взрывные работы. Такова у него была обязанность в жизни, брать у земли полезные ископаемые с помощью динамита. Наблюдая за фейерверком, всегда ждал результат после взрыва. Здесь же, в этом случае, он искал причину происходящего. Да, может быть, под влиянием страха Загбоя перед духами и зная о древней легенде, он в некоторой степени поверил в существование дракона или какого-то другого живого существа, живущего в этом озере. В пелене плывущего тумана старался рассмотреть того, кто стал причиной всплеска. И не придал особого внимания тому обстоятельству, что на него очень быстро надвигается, плывёт, стелется какой-то странный, беспросветный туман. Понял, когда непроглядное облако наплыло на него и обдало отвратительным запахом тухлого яйца, стреляного пороха, разлагающихся внутренностей.

Он вдруг вспомнил, где уже чувствовал этот запах. А, вспомнив, понял. Понял всё! Понял, что является причиной тайны озера Кучум. Теперь самым главным было как можно скорее покинуть опасную зону, убежать от растекающегося тумана…

Братскую могилу закончили копать ближе к вечеру. Яма получилась большая: около четырёх метров в длину, два в ширину и, как этого требует обычай православной веры, в рост человека в глубину. Место для захоронения выбирали недолго. Большая, солнцепёчная поляна, совсем недавно освободившаяся от снега, привлекала внимание людей красками цветов, благоухающей зеленью сочных трав и очаровательным видом, открывавшимся на озеро и гольцы. Отсюда, с некоторой высоты, трёхглавый Кучум представал взору любого человека во всей своей красе и величии. У его подножия — озеро. Продолговатое, похожее на голубое яйцо дрозда, окаймлённое тёмно-зелёными языками кедровых колок. Куда бы ни падал взгляд — горы! Острые, тупые, изрезанные, падающие, застывшие, чёрные, синие, ледяные. Бесконечная страна Саян! Красота! Постоянно влекущее чувство движения вперёд, к неизведанному, чтобы испытать головокружительный импульс взрывного адреналина.

Сергей, Костя, Агафон и Уля знают, что одной красотой сыт не будешь. И людям погибшей экспедиции уже ничего не надо. Здесь они обретут последний приют, из которого нет дороги назад. Никто из них не хотел погибать в диком краю. Может, на то воля Бога или злодейка судьба поставила крест на их жизненном пути? Или роковое стечение обстоятельств?

Двадцать один человек. Точнее сказать — останки тел. Изъеденные, разрозненные руки, ноги, головы значительно попорчены мышами, горностаями, колонками, соболями, росомахой, вороньём за долгую зиму. Позднее, весной, на «жестокий пир» пришёл медведь и внёс свою лепту в трагедию. И всё же тринадцать из них Сергей смог узнать, хотя и с огромным трудом. Остальные восемь были настолько изуродованы, что определить кто есть кто не было никакой возможности.

Двадцать один человек. Но где же ещё двое? Всего в экспедиции было двадцать пять человек. В живых после трагедии осталось двое: он, Сергей, и Нахопетов Михаил Константинович, который позже умер у него на руках. Двоих они так и не смогли найти, хотя поиски были тщательными. Остаётся ещё несколько причин. Первая: возможно, черепа раздробили крепкие клыки зверя. Вторая, наиболее вероятная: во время безумия люди убежали куда-то далеко, и в слепом бегстве попали в природные ловушки, в яму, в курумник или под колодину. Да мало ли куда можно потеряться в тайге? А третья причина — может, они остались живы? И сами выбирались к людям. Но смогли ли они выйти к посёлкам? Неизвестно.

И вот наступили прощальные минуты перед погребением. Сергей, Костя, за ними Агафон сняли шапки. Уля склонила голову. Загбоя нет, он с рассвета опять уехал на поиски За-лихватова. Постояли немного, наконец-то Сергей угрюмо промолвил:

— Ну что, мужики… Давайте, как положено похороним наших товарищей…

В нерешительности, не зная, что и как делать, как опускать в землю останки, посмотрели друг на друга. Агафон всё расставил на свои места:

— Что, ни разу не хоронили? — махнул головой на Сергея и Костю. — Прыгайте вниз. Мы с Ульянкой, подавать будем.

Беспрекословно подчиняясь старшему, парни молча спустились вниз, протянули руки, принимая первые останки. Кулак и Уля осторожно, бережно передавали. Те молча уложили их на мягкий лапник. Работали молча, со скорбью, как и подобает в такие минуты. В первую очередь уложили относительно целые тела. Их было семь. За ними — расчленённые части, рядом с черепами позвоночники, руки, ноги, стараясь складывать так, чтобы было похоже на человека. Когда была уложена последняя кость, Агафон не выдержал, прибирая рукой волосы на голове, небрежно бросил:

— Как на погост укладываем, ровненько, рядком, да на перинку. Что так? Какая разница, как лежать? Мёртвому всё едино… У нас вон помрёт кто из старателей, али придавит, так просто, в шурф бросают да закапывают…

Хоронить людей в тайге Кулаку дело привычное. А у Сергея в голове молния сверкнула: «Ну как же! Как же я сам раньше не додумался, не понял простого. Шурф! Ну конечно же, шурф! Надо искать тела ещё двоих в шурфе…» Посмотрел на Агафона, взволнованно воскликнул:

— Что же ты раныне-то не сказал?

— Про что? — опешил тот, подавая Сергею руку.

— Да про шурф! — выпрыгивая из могилы, засуетился Сергей. — Надо в нём посмотреть, может, мужики в него упали.

Кулак мгновенно изменился лицом, сверкнул глазками, почти шёпотом выдохнул:

— А я откуда знал… а где он?..

— Да вон же, у ручейка, в колке под кедрами!

Все удивлённо повернулись в указанном направлении. Действительно, вот он, рядом, в сорока метрах. Но только его не видно, потому что под снегом. Схватили лопаты, заступы, заторопились через поляну. Агафон впереди всех, почти бежит, руки трясутся. Думает: «Ах ты, чёрт, золотишко-то, совсем рядом, а я не в том месте искал!..»