— Не высовывайтесь! — кинул сталкер Глебу, вслед за Дымом устремляясь на шум схватки.

Сразу за первым взрывом прогремел еще один. Санитар пустил в ход свой смертельный арсенал. В дыму пожарища удалось различить моряка, скорчившегося на бетоне, зажимая руками обрубок ноги. Где-то рядом заговорил автомат. К орущему благим матом бойцу, пригибаясь, метнулась размытая тень.

— Стой! Назад!

Тщетно. Стоило второму моряку приблизиться к раненому товарищу, из темноты выкатился баллон. Выстрел. Взрыв. Облако огня в мгновение ока поглотило обоих. Жалко пацанов… Таран вдруг поймал себя на мысли, что даже не успел толком познакомиться с этими двумя. А теперь, стараниями вконец обезумевшего Пахома, парни бились на полу в страшных корчах, объятые адским пламенем.

— Напалм у него, что ли, в баллонах? — плюхнувшись рядом, Геннадий указал куда-то вглубь помещения. — Вон там, в углу, целая куча запасных и резервуар с горючей смесью.

Поняв друг друга с полуслова, сталкеры открыли ураганный огонь по арсеналу. Ярчайшая вспышка затопила дальнюю половину зала, заставляя щуриться и прятать лица от нестерпимого жара. Казалось, ничто не способно уцелеть в этом аду, но спустя мгновение из клубов дыма, сметая с пути объятые пламенем стеллажи, шагнул Санитар. Броня гиганта дымилась, язычки огня плясали на стыках доспехов, добравшись до одежды. А из-под шлема по-прежнему доносился рокочущий хохот.

— Да твою же мать! Как он это делает? — Мутант изготовил пулемет к стрельбе.

Словно услышав вопрос, Пахом шевельнул рукой, выпростал из нарукавника шприц. Длинная игла скользнула под забрало, вонзившись в шею. По телу Санитара прокатилась судорога наслаждения.

— Аврора, ау! — заорал он глумливо. — Иди к папочке, иначе придется тебя наказать!

— Кончай балаган, Пахом! — Таран поднялся из-за укрытия. — Снимай свою амуницию и сдавайся!

Но тот будто не слышал, нетвердой походкой направившись к выходу.

— Еще шаг, и время уговоров кончится!

Гигант, не останавливаясь, отмахнулся от сталкера, как от назойливой мухи.

— Да что ты с ним цацкаешься?! — не выдержал Дым, открывая огонь.

«Утес» с готовностью отозвался, застучал ровно и басовито. Первым же выстрелом с ноги Санитара сорвало наголенник, заставив того пошатнуться. В тот же миг еще одна пуля вдребезги разворотила пусковой механизм брандспойта. По всей видимости, Пахом не ожидал увидеть у противников крупнокалиберный пулемет, поскольку с невесть откуда появившейся прытью нырнул за приземистый пульт, пытаясь скрыться в радиальном коридоре.

На кураже Геннадий высадил вдогонку почти всю ленту. Компьютерные столы разлетались в щепы, мониторы взрывались фонтанами мельчайших осколков, но оружейник, словно набравший скорость локомотив, несся через зал, пока очередное попадание, на сей раз — в плечо по касательной, не развернуло его на сто восемьдесят градусов, швырнув спиной на короб вычислительного блока. Казалось, еще немного, и пули неминуемо настигнут загнанную в угол жертву, но «Утес» внезапно смолк.

— Дерьмо!

Отбросив заклинивший пулемет, Дым перемахнул через пульт и в два гигантских прыжка очутился рядом с противником. Пахом уже успел сорвать покореженный наплечник, отстегнул ранец с баллонами и с ревом кинулся в бой. Два исполина, человек и мутант, сшиблись в отчаянной рукопашной. Таран не вмешивался, наблюдая издали. Да этого и не требовалось. Не родился еще богатырь, способный голыми руками совладать с Геннадием.

В коротком размене страшными ударами Пахом потерял шлем и с разбитым в кровь лицом уже не выглядел так зловеще, однако и Дым получил свою порцию ощутимых оплеух. Обоих бойцов природа наделила внушительными габаритами и недюжинной силой, но тяжелая броня все же сковывала движения, и после стремительной атаки мутанта Санитар пропустил-таки тяжелейший апперкот. Голова его безвольно мотнулась назад. Увлекаемый инерцией удара, Пахом рухнул на пол. Раскрыв в жутком оскале окровавленный рот, ухмыльнулся и стал отползать. Геннадий следовал по пятам, бугры мышц перекатывались под взмокшей майкой.

— Наигрался? Или добавить? — пудовые кулаки Дыма непроизвольно сжимались.

Поверженный оружейник не отвечал, лишь косился на противника исподлобья. Губы его еле заметно шевелились, осыпая мутанта проклятиями.

— Тебя будут судить, подонок. — Геннадий достал из кармана кусок толстой бечевки, намереваясь связать Пахому руки. — Не сейчас, конечно, а на Совете колоний. Не думаю, правда, что это как-то изменит твою судьбу… Все равно петли тебе не миновать, но сначала придется ответить на ряд щекотливых вопросов.

— Нет.

Афанас, выступив из тени, шагнул к оружейнику. Дуло его автомата глядело точно в висок Пахома.

— Никаких колоний, никакого суда. Нет гарантий, что ваш Совет выдаст преступника Вавилону. Либо мы забираем его на Чкаловскую, либо этот нелюдь сдохнет прямо здесь.

Дым оглянулся на напарника. Таран с ответом не торопился, прикидывая варианты.

— Мне понятны твои мотивы, Афанас, — сталкер повел затекшей шеей, — но пойми и ты мои. Пока ваш ультиматум не снят, поиск виновных — внутреннее дело колоний. Чтобы прикрыть свои задницы, Совет нанял меня. С меня и спрос. В свою очередь, могу гарантировать, что…

Закончить Таран не успел. Моряк охнул, когда «калаш» вдруг выпорхнул из старческих рук. Потеряв равновесие, Афанас повалился на Пахома. Мгновение спустя тот уже стрелял, прикрываясь телом незадачливого мстителя. Сталкеры попадали на пол, откатившись за укрытия. Палить в ответ наемник не решился — слишком велик был риск зацепить старика. Дым скалил зубы и, вжимаясь в бетонную приступку всем телом, костерил деда, на чем свет стоит.

Со стороны прохода послышалась возня. Афанас предпринял тщетную попытку вернуть автомат, ухватившись за цевье, но тут же получил жесткую зуботычину и осел в руках гиганта. Используя старика в качестве живого щита, Пахом попятился к лестнице. Таран медлил, выжидая момент. От цепкого взгляда не ускользнуло, как метнулся оружейнику наперерез юркий силуэт.

Последующие события развивались слишком быстро, чтобы успеть хоть как-то повлиять на ситуацию. Глеб повис на «калаше», пригибая ствол к земле, а старик вцепился в шею Санитара. В наступившей сумятице загрохотали выстрелы, озаряя вспышками фигуры борющихся.

Сталкеры сорвались с места практически одновременно. Краем глаза заметив отчаянный рывок мутанта, Таран вдруг ощутил, как подкашиваются ноги, а в груди стремительно разрастается знакомая непереносимая боль. Только не сейчас! Таран зарычал от бессилия и рухнул на колени. В глазах привычно потемнело, а картинка смазалась. Ко всему прочему едкий дым разъедал глаза, дезориентировал, жег легкие.

Превозмогая жестокие спазмы, наемник поднял голову. За короткие мгновения многое изменилось. Афанас больше не сражался с гигантом, безвольно распластавшись на полу. Глеб лежал рядом. То ли без сознания, то ли… Шевельнулся, слава богу! Жив! Но где же Геннадий?