Связь с «лапландером» также проверили. И с ходилками — тех полный комплект в автобусе остался. Уходящие их с собой не брали. И в «щенке-вольво» их еще четыре штуки было, фирмы «Кенвуд». Таежницы на них перешли, активно осваивая, как и «сибишную» стационарную рацию в своей шведской «буханке».

В этом им помог подошедший в самый разгар безобразия Пабло, который положительно оценил мои потуги:

— Серьезно у тебя все поставлено.

— Нутык, — отозвался я на похвалу, гордый собою.

Потом обменялись опытом подготовки к таким рейдам по Новой Земле. Пабло оказался просто кладезем таких знаний.

А в конце беседы он разрешил нам пострелять в их тире, который скрывался за паутиной дорог и тропинок между серыми стенами складов или каких других помещений без окон. Или с окнами, больше похожими на бойницы ДОТов. Без него мы не только бы не нашли этот тир, но и не вышли бы из него куда надо. С другой стороны, если тут воевать, то обороняющаяся сторона, знающая свою местность, здесь всегда будет в выигрыше.

За обедом столкнулся с Вероникой де Охеда.

Та сама подсела ко мне за столик и без предисловий выпалила:

— Жорик, ты сейчас трезвый и, надеюсь, воспримешь все правильно.

Я поднял бровь. Начало звучит интригующе.

— Говори.

— Не надо ко мне больше приставать, это ни к чему не приведет. Не нужно портить хорошую дружбу плохой любовью, — выпалила она одним духом и сдулась как шарик.

— Даже так? — тупо переспросил я, машинально ломая хлеб.

— Именно так, — отозвалась прекрасная кубанита, сверля меня своими красивыми глазами. — У меня жених есть. Тоже врач. Он сейчас в экспедиции в Латинском Союзе. Ищет там неизвестные еще эндемики. Я бы с ним сейчас была, но у меня тут охедин был разбросан по госпиталям севернее залива еще до сезона дождей, и надо было собирать результаты клинических испытаний. Изменять жениху я не хочу, но и с тобой из-за этого ссориться не желаю. Я ясно излагаю?

— Предельно ясно, — подтвердил я.

Вероника облегченно вздохнула:

— Если будет нужна медицинская помощь, телеграфируй в госпиталь на адрес Аптекарского огорода. Чем смогу — помогу. А в другом — не взыщи.

Де Охеда даже как-то виновато улыбнулась. Встала и ушла не оборачиваясь.

Я грустно проводил ее весьма привлекательную сзади фигуру. Красивая баба. Так себя сохранить в тридцатник не каждой дано.

А вечером, как ни в чем не бывало, она повела всех нас на экскурсию. На петушиные бои.

Красочное зрелище. Можно с удовольствием посмотреть один раз, как петухи дерутся. Перья дыбером, глаза кровью налитые, злоба зашкаливает, и махач ногами у них очень даже серьезный. Страшный зверь петух. Одного противника так насмерть забил злобный кур прямо у нас на глазах. А дальше все одно и то же, разве что пары петухов меняют. Но без ставок, которые придают этому зрелищу сильный азарт, долго смотреть не на что. Мы четыре круга только и выдержали. Ушли. Хотя поначалу у девчат ноздри раздувались от адреналина.

Когда я эти соображения высказал Веронике, она только рассмеялась:

— На этой площадке — четыре ринга. И еще есть такая же в другом квартале. Тотализатор этих площадок дает нам доход больше ипподрома. Мало того — они спонсируют ипподром. Вот и прикидывай.

— А зачем вам тогда убыточный ипподром? — задал я главный вопрос.

— Для престижа. Для статуса. И потому что «эль хефе» очень любит лошадей.

Поздно вечером позвал меня «эль хефе» Лопес и познакомил с огромным белобрысым американцем по фамилии Дуглас. Одетым вполне цивильно.

— Фрэнк, — сказал человек-гора, пожимая мне руку.

Я в свою очередь представился, и тоже только именем. Рукопожатие этого амбала мне понравилось. Правильное такое. На доннермановское похоже.

— Хорхе, это начальник конвоя из Алабама-сити. Он поведет ваши машины в Одессу, — пояснил Родриго Лопес.

И некоторое время мы обговаривали условия нашей проводки. И вместе пошли в столовой на нашу отвальную. С кубинцами. Мы прощались с валлийской леди Галиной и кубинкой Карменситой, которая снова, растолкав локтями поредевший гарем, отбила и эту ночь в моей койке.

Понравилось ей, видать, вчера, раз приготовила для меня белый прозрачный пеньюар с вышивкой. Очень эротичный.

Засыпая, она тихо прошептала красиво очерченными губами:

— Чтобы стать счастливой, чеченке надо креститься.

Новая Земля. Государство Техас. Автономная территория Невада и Аризона. Трасса Нью-Рино — Аламо.

22 год, 20 число 6 месяца, понедельник, 12:00.

Дон Родриго, сидящий в «путанабусе» у рации, на бывшем месте Розы, скомандовал мне:

— Налево, в овраг.

Я даже не переспросил зачем. Перестрелка впереди по маршруту движения конвоя очень красноречиво говорила сама за себя.

Понедельник — день тяжелый. Особенно на трассе Нью-Рино — Аламо, с которой мы вскоре должны были уйти на поворот к Алабама-сити, на запад. По плану.

В овраге я с удивлением обнаружил точно такой же «путанабус». И стоящий перед ним двойник нашего «лапландера».

«Эль хефе» что-то скомандовал в рацию по-испански, и «брат-близнец» «путанабуса» начал движение к выходу из овражка.

Когда он проезжал мимо нас, я отчетливо увидел различия, которые не бросались в глаза поначалу. Кенгурятник и багажник на крыше были такими же, как у нас. Один в один. А вот капот за кенгурятником был уже другой. Не русский ни разу. И лобовое стекло прямое, явно из бронированного стеклопакета. Покрашен этот носатый автобус был аналогично Вовиному представлению о местном камуфляже, вот только окон в нем не было. Была их имитация черной краской. И по каждому борту из бойниц торчало по три пулемета, один из которых был крупнокалиберным.

Я оглянулся на «хефе».

Тот спокойно сказал:

— Эта имитация заменит нас в боестолкновении, а мы пойдем по запасному маршруту. Двигай до конца оврага, там развилка, сворачивай на ней в левую балку — там нас встретят.

Остались мы только с кубинцами, без охраны конфедератов, которые за нашей спиной бой ведут. Стремно, но чуйка что-то не дергалась. И я решил довериться «эль хефе».

— Как удалось засаду вычислить? — пытаюсь я удовлетворить свое любопытство у дона Родриго.

— Все просто. Сначала сливай информацию. Потом запускай дрон[95]по слитому маршруту.