Не оборачиваясь, Вьюжин приказал:

— Лебедь! Контроль над шейхом!

Старший лейтенант подчинился, подошел к поверженному врагу и приставил к груди Абделя глушитель «ВАЛа». Вьюжин отдал следующий приказ:

— Мамай! Гончар! Освободите американцев! Да поаккуратней, а то они еле стоят, да и немудрено, попасть в такой переплет. Надо отдать им должное, держались до последнего молодцом.

Бураков с Махдумом получили команду расковать пленных, обследовать близлежащие галереи и тоннель, ведущий к особняку плененного шейха. Вьюжин подошел к Джонсону:

— Ну что, Крис, сделали мы Абделя?

— Да, знал бы ты, что нам, — американский майор указал на подчиненных, которые, освобожденные, сели на пол в бессилии, — пришлось пережить, пока этот урод, — Джонсон кивнул на шейха, — говорил перед камерой свою речь. Но мы тоже хороши, дали взять себя, как мальчишек. И ведь я имел информацию о какой-то растительности, стелющейся по потолку, и должен был просчитать, что под ней кроется угроза, но не просчитал!

Командир «Стрелы» обвел взглядом американских солдат. Спросил:

— Ты кого-то еще, кроме снайперов на склоне, оставил вне галерей?

— Да! Прикрытие в тоннеле. Рядового Стронга в тоннеле, ведущем от дома Абделя. Это Лэндон завалил четверых моджахедов, увидев, что нас взяли в плен. Пытался отбить. Его сожгли из огнемета. Твои ребята, что пошли в тоннель, обнаружат труп Лэндона!

— Ясно, значит, и у тебя без потерь не обошлось!

— Группа «Кайман» перестала бы вообще существовать, если бы твои ребята не успели вовремя.

— Знал бы ты, как это нам далось. Но ладно. Ведь ты же на моем месте поступил бы точно так. Верно?

— Конечно!

— Ну, вот.

Вернулись Бураков и Махдум. Последний нес на руках завернутый в куртку капитана разведки обугленный труп. Положил его возле Вьюжина и Джонсона.

— Вот, майор, в тоннеле нашли!

— Это Лэндон Стронг! — печально сказал Кристофер.

— Ясно! — кивнул Вьюжин и спросил: — Завал в тоннеле солидный?

Ответил Бураков:

— Обвал! Если установить взрывное устройство направленного действия, то можно более половины всей массы грунта выбросить на поверхность. Это восстановит проход к дому шейха!

Майор приказал:

— Займись этим делом! Свяжись с Дубовым, пусть ближайшим колодцем спустит взрывчатку из нашего арсенала и рви к чертям обвал.

Джонсон спросил:

— А для чего тебе нужен проход в усадьбу?

— Пригодится! Бурлак, выполняй!

— Есть, командир.

Вьюжин закурил, с удовольствием вдыхая дым:

— Ну а теперь пора и с Абделем пообщаться. Хватит ему балдеть! Лебедь, как твой подопечный?

Старший лейтенант ответил:

— Дышит, но еще без сознания. От души ты приложился к его черепушке. Нокаут полнейший!

— А ну-ка приведи его в чувство!

— Момент!

Лебеденко извлек из боевой аптечки ампулу с нашатырным спиртом, сломал горловину, поднес ампулу к носу террориста. Вдохнув пары нашатыря, Абдель вздрогнул, дернул головой, тут же придя в себя. Он непонимающим взглядом обвел пещеру, русских, американцев, своих пленных и убитых бандитов.

Лебеденко для быстроты восстановления ткнул бандита в ребра глушителем бесшумного автомата:

— Эй, встать, когда перед тобой офицеры спецназа! Развалился кучей дерьма, мать твою! Или помочь, ублюдок? Так я это быстро.

Абдель, придя в себя, поднялся. Взгляд его был мрачен.

Вьюжин спросил:

— Один вопрос. Где находятся снаряды с газом «Петля»?

Абдель неожиданно рассмеялся, на что тут же среагировал Лебеденко, ударив террориста ногой по почкам. Смех оборвался. Аль Яни прошипел:

— Снаряды захотели? Но вам не видать их, если мне не будет предоставлена свобода! Выбирайте, или я, или снаряды.

Вьюжин изобразил удивление:

— Да ты никак решил торг устроить, араб?

— Именно, неверные. И вы примете мои условия!

Вперед вышел Джонсон:

— Ошибаешься, Абдель! Ты хотел на куски порезать меня? А что будет, если резать начну я? Или думаешь, кто-то остановит майора Джонсона? После того, как я отрежу твоим же ножом твои уши, ты, мразь, начнешь выть, когда я перережу тебе сухожилия, вой перейдет в стон. Но когда я доберусь клинком до твоих яиц, ты заговоришь! И расскажешь все! И что знаешь, и о чем догадываешься. Но склад с химическим оружием укажешь.

Джонсон повернулся к своим подчиненным:

— Лейтенант! Подай-ка мне нож, которым этот грязный бородатый павиан планировал устроить нам зверские пытки.

— Минуту, сэр!

Кристофер взглянул на Вьюжина:

— Вы, господин майор, не будете против, если Абделем займусь лично я?

Командир «Стрелы» махнул рукой:

— Он ваш, Джонсон. Только просьба, уведите жертву в тоннель, мне сегодня крови хватило!

— О’кей!

Лейтенант подал Джонсону нож.

Майор-американец схватил шейха, оказавшегося каким-то хрупким, слабым, скользким, за шиворот камуфляжа:

— Идем, красавец, побеседуем по-мужски!

Абдель закричал:

— Нет! Не надо пыток! Я… я покажу, где находится хранилище со снарядами, только… только… потом передайте своим властям, американским, российским, все равно. Пусть суд осудит меня! Я готов ответить за все, что совершил в своей жизни!

Джонсон переглянулся с Вьюжиным:

— Ты как, Игорь, смотришь на предложение этого ублюдка?

— Нормально! Все одно, ни в российской, ни в американской, ни в какой другой камере мира он до суда не доживет! Слишком многие пожелают свести с ним счеты! Так что я согласен на его условия.

Американец кивнул:

— О’кей! Когда начнем выдвижение к складу?

Вьюжин отозвал в сторону Джонсона, приказав все тому же Лебеденко охранять плененного шейха. Абдель с нескрываемым страхом смотрел на старшего лейтенанта, а тот, дразня пленника и хищно улыбаясь, провел ладонью по горлу. Мол, тебе все равно конец!

Вьюжин же спросил Джонсона:

— Тебе не показалось, Крис, что Абдель слишком быстро пошел на попятную?

— А что ему оставалось делать? Да и хлюпик он!

— Телом, может, и хлюпик, но не душой. Сила духа у него есть. Он фанатик, хотя и отрицает это. И потом, слабак не мог столько времени руководить практически всеми террористическими силами мира. Он хитер и коварен. Не ждет ли нас впереди страхующая засада духов, на которую и поведет спецназ Абдель?