Надо было сразу, сразу запереть его в подземный каменный мешок, для чего нужна была эта игра в благодарность!

Са-Ра, сообщивший за последний день все отвратительные новости своему господину, со странным чувством смотрел сейчас на его зажмурившееся лицо. Гигант считал себя уже абсолютно мёртвым, ибо смешно было бы рассчитывать на какое-то продолжение жизни после всего того, что он не сделал для его святейшества. Не перехватил Мериптаха, не отыскал Хеку, упустил Мегилу. Такой слуга не должен жить.

Он надеялся сейчас только на одно — господин позволит ему самому выбрать способ смерти. Сейчас он откроет глаза и тогда можно будет заговорить об этом.

Аменемхет, не открывая глаз, приказал готовиться к самой торжественной и пышной встрече братьев-правителей. Логика тут была простая: если они решили его каким-то образом сместить, то пусть не надеются, что он подставит им свою шею, как жертвенный бык. Чтобы добраться до его горла, им придётся перебраться через стену слепящего величия, которую он перед ними воздвигнет. Хватит ли у них смелости!

В храме, возбуждённом таким неожиданным приказом, началась бодрая суета. Она была тем живее, чем к большим неприятностям готовились насельники святого жилища. В самом факте подготовки к некоему, пусть и совершенно непонятному торжеству слугам виделся залог удачного исхода всего этого неприятно заварившегося противостояния. Когда человеку велят наряжаться, то его вряд ли предполагают казнить. Стало быть, его святейшество, в беспредельный ум коего все без исключения служители верили глубочайшим образом, что-то придумал здравое.

— Что они? — спросил через некоторое время Аменемхет, разумея братьев.

— Стоят лагерем перед главными пилонами, — отвечал уже умерший Са-Ра.

— Много ли их?

— Целый полк, не меньше.

— Не видно ли нетерпения у них?

Нет, стояли они спокойно и несокрушимо, в полнейшем порядке. Водоносы через равные промежутки времени разносили воду по шеренгам. Ежели кто-то всё же не выдерживал и падал в строю, его почти незаметно уносили из рядов и укладывали в тени ближайших строений, там их рвало, и эти звуки были единственными, нарушавшими тяжёлую тишину.

Перед главными пилонами храма был сооружён переносной навес, там располагались сами командиры. Камос в облачении правителя, Яхмос в боевом облачении. Они не переговаривались, ибо обо всём было переговорено заранее, и спокойно смотрели перед собой на высокие массивные ворота. Братья были схожи меж собою внешне. Старший был значительно объёмистее и рыхлее, многомесячная болезнь оставила на нём свои следы. Большую часть времени Камос сидел, усиленно овеваемый опахалами, проваливаясь из полусна в сон. И много пил, чаши ему подносили одну за другой. Яхмос стоял, раздвинув широко ноги и держа двумя руками свой командирский жезл перед собой. И жара, и ожидание были ему нипочём.

Под обширным навесом нашлось место и для жрецов, прибывших с братьями из Темсена. Они составляли большую часть свиты номархов. Тут же были полковые командиры и Санех.

Час проходил за часом. К навесу с разных сторон подбегали гонцы с сообщениями о положении дел в городе. Яхмос выслушивал их, не поворачивая головы, и отдавал короткие, почти односложные приказания. Город вёл себя, как предполагалось. Гарнизон, по всем признакам, не готовил никаких вылазок и действий. Нечистые не один день будут приходить в себя после бескровного поражения, что незаметно было им нанесено. Что с ними делать дальше, можно решить завтра. Сегодня всё важное — здесь, за этими воротами. О небывалой суете, поднявшейся во всех храмовых службах и дворах, было уже номархам известно, и пока они не знали, как к этому отнестись. Аменемхет способен на всё что угодно, теперь это было яснее, чем когда бы то ни было. Но Яхмос знал: предложение, с которым он пришёл ныне к верховному жрецу, будет принято, несмотря ни на какие подводные камни текучей сегодняшней ситуации.

— Что они?

— Стоят. Очень жарко. Многие падают.

— Ты думаешь, что дальше испытывать их терпение опасно?

Са-Ра был ошеломлён этим вопросом господина. У него не было никаких мыслей на этот счёт, он бы просто не посмел их иметь после того, как всё понял про своё будущее. Чело век, готовый умереть, не обязан размышлять о поведении остающихся жить.

— Пойдём посмотрим на них, Са-Ра.

Через специальную бойницу, невидимую снаружи, Аменемхет выглянул на площадь перед главными воротами. Она вся была расчерчена вдоль и поперёк стройными линиями стоящих людей. Солнце уже начало переваливать через вершину неба и пронизывало эту картину немного под углом, рождая вытягиванием теней завораживающий геометрический эффект.

А вот и они — братья.

Камос не так плох для человека, балансировавшего восемнадцать месяцев на грани жизни и смерти. Яхмос похож на Яхмоса, и этим всё сказано.

Сколько жрецов, да здесь всё Верхнее царство! Как и прежде, более всего среди подвигов молодого воителя Аменемхета удивляло это неожиданно откуда возникшее умение вести дела с этой лукавой кастой. Одно дело размахивать тесаком или прострелить печень льву, но уговорить собраться в одном месте этих подозрительных гиен и шакалов, змей и крокодилов... И для чего они сейчас здесь собрались?! Для чего братьям нужно их присутствие? Объединённою силою их скипетров низринуть скипетр верховного жреца Амона-Ра?!

Ну, что ж, скоро все увидят, насколько в силах они возвысить свои писклявые голоса перед громом голоса неизреченного бога. Может статься, это хорошо, что все жрецы собраны здесь.

Где же однорукий предатель?

Колдуна среди собравшихся под навесом не было. Впрочем, это не должно удивлять — этот грязный, суетливый человечек наверняка занят устроением какой-нибудь богопротивной каверзы. Теперь в угоду своим новым хозяевам.

А это?

Аменемхет всмотрелся.

— Что это, Са-Ра? Вон там, у копья, подпирающего левый угол навеса.

Гигант наклонился к дыре в камне. Некоторое время сопел, потом отлип и нахмурился.

— Говори же!

— Это они.

— Это те носилки?!

— Да, господин, это те носилки.

— Которые Са-Амон опрокинул в воду?

— Да, господин.

— И на них тот же саркофаг?

— Да, господин.

— Ты хорошо рассмотрел их вчера?

— Я хорошо рассмотрел их. И когда они стояли на палубе ладьи, и когда Са-Амон сбрасывал их в воду.

Верховный жрец пожелал ещё раз удостовериться в том, что видит то, что видит.

— Но зачем это всё здесь?!

— Не знаю, господин.

Аменемхет присел на выступ стены. Снова всё запуталось. Братья принесли сюда Мериптаха. Он не погиб, пролежав полдня под водой? Так не бывает.