Пытается Демушкин общаться с такой аудиторией. Встает молодой и заявляет: «Чечню надо забросать атомными бомбами, а потом — танками раскатать!» Дмитрий чуть не поперхнулся. Попытался он доказать молодым визави: вы понимаете, что радиоактивные следы от нескольких десятков взрывов (а меньше в горной республике не получится) накроют собственно русские регионы? Да вы понимаете, что тогда РФ станет олицетворением мирового зла, ее начнут душить экономическими санкциями, причем вы, молодые, лишитесь многих вещей, к которым уже привыкли. Ну, вроде электронных штучек, которые идут из-за рубежа. Но из зала продолжали тупо твердить: атомными бомбами… Гусеницами!

Когда я рассказал об этом Михаилу Делягину, тот невесело усмехнулся:

— Демушкину — 32 года? Он в 1979-м родился? Значит, учился еще в советской школе. Да-да, в 90-е, после формальной гибели СССР, еще сохранялось его среднее образование, то есть он обладает логическим мышлением, научен представлять последствия своих действий. А эти молодые — у них нет того образования. Они не представляют последствий того или иного действия. Они воспринимают все как электронную игру, как боевик, как киношный «экшн». Все можно…

А помните знаменитые съемки с мобильного телефона, который сделал грузинский неоварвар, пришпандорив агрегат к тяжелому пулемету? Ну, когда они ворвались в Цхинвал в августе 2008-го? Картинка — как в компьютерной игре. Грузинский недоумок водит стволом «машиненгевера», палит по попадающим в поле зрения людям, автомобилям, домам-пятиэтажкам. И орет: «Вау! Йе-х-ху! Это как в игре!»

Хотя пример относится к практике обломков Советского Союза, но таких недоумков полно и на Западе. И вот им не нужно будет работать для пропитания. У них — уйма свободного времени, которое надо убить. И в голове — две извилины. Что делать? Сексом заниматься? Мало. Начнут сбиваться в ночные стаи — и убивать из удовольствия. Но и этого будет мало. Новый варвар легковнушаем. Ему можно навешать на уши любую лапшу: он невежествен. Значит, завтра кто-то внушит праздным придуркам: нужно убивать ученых. Они, видите ли, хотят сделать из нас киборгов! И вообще на божественное замахнулись!

Наш реальный опыт показывает: чтобы проповедовать среди неоварваров, можно нести самую откровенную бредятину — но очень уверенным тоном, с горящими глазами, со входом в экстаз. И самое главное — «действовать». Тогда новые троглодиты пойдут за проповедником.

А дальше эту массу легко подбить на беспорядки и бунты. Ибо скучно! И нечем заняться. А психология, образование и потребности — на уровне питекантропов.

Ну хорошо, с этой массой люмпенов-троглодитов как-то справились. Но что ждет их пастухов? Тоже деградация. Нельзя оставаться островами нормальности среди моря праздных дегенератов, которым просто нечем заняться. Это и развращает, и наводит на мысли о сбросе лишней биомассы. «Востребованным», образованным обитателям неизбежно изолированных от люмпенов поселков будет не до какой-то там космической экспансии и не до великих научных открытий. Они тоже начнут дегенерировать, двигаясь к некоему новому идеалу: лишних — уничтожить, а самим — замкнуться на Земле, причем каждому — рабов и поместье этак по тысяче гектаров. Так, чтобы жить в одиночку, не сталкиваясь с соседом.

Человечество превратится в немногочисленное собрание «элитных» недоумков. Развитие остановится. И это тоже будут новые Темные века. Если же в такой своеобразной цивилизации кто-то достигнет физического бессмертия, то неизбежно столкновение бессмертных постлюдей и смертных сапиенсов.

Да, выход из глобального кризиса лежит через развитие технологий Шестого уклада. Да, в этом — спасение от нового варварства. Для всех — для нас, для Европы и для США.

Но это будет означать гигантские политические потрясения. Такой переход — сам по себе опасный кризис. Ведь ресурсо— и трудосберегающие технологии следующей эры сделают ненужными гигантские массы людей. Там, где сегодня нужны десять работников, «шестиукладные» технологии оставят одного-двух. И переход этот можно осуществить только в одном случае: если одновременно будет создано новое общество.

Счастливый Мир…

Черты Счастливого Мира можно отыскать в «Туманности Андромеды» Ивана Ефремова, в прекрасных, сверхчеловечески сильных землянах из «Часа Быка» — в Фай Родис, Вир Норине, Чеди Даан, Грифе Рифте…

«…Гигантские машины, автоматические заводы и лаборатории в подземных или подводных помещениях. Здесь, в неизменных физических условиях, шла неустанная работа механизмов, наполнявших продуктами дисковидные здания подземных складов, откуда разбегались транспортные линии, тоже скрытые под землей. А под голубым небом расширялся простор для человеческого жилья. Тормансианам открылись колоссальные парки, широкие степи, чистые озера и реки, незапятнанной белизны горные снега и шапка льда в центре Антарктиды. После долгой экономической борьбы города окончательно уступили место звездным и спиралевидным системам поселков, между которыми были разбросаны центры исследований и информации, музеи и дома искусства, связанные в одну гармоническую сетку, покрывавшую наиболее удобные для обитания зоны умеренных субтропиков планеты. Другая планировка отличала сады школ разных циклов. Они располагались меридионально, предоставляя для подрастающих поколений коммунистического мира разнообразные условия жизни…»

На самом деле первые ласточки Шестого техноуклада, высвобождающего миллионы работников, уже полетели. Нанотех уже позволяет применять новые материалы — замену стали. Новые неантибиотические лекарства (антибиотики становятся бесполезными против болезней, массово приобретающих вирусную основу) провозвещают конец прежней фарминдустрии. Новые агротехнологии уже требуют гораздо меньше рабочих рук, чем осталось даже в обезлюдевшей русской деревне. С огромными автоматизированными свинокомлексами справляются пять-шесть человек. Созданные образцы одностадийных нефтеперегонных заводов сокращают надобность в персонале в десятки раз. Современные станки — обрабатывающие центры заменяют собой по 15–20 рабочих на отдельных станках. Про гибкие роботизированные линии производства уж не говорим.

Меняются и стереотипы поведения людей. Кризис остановил бездумные траты на ненужные вещи типа смартфонов (раз в полгода) и на барахло с брендами. Теперь народ хочет тратить средства на здоровье, на долговечные вещи, на недорогие, но экономичные автомобили. И это тоже высвободит миллионы работников, дотоле пахавших на производство массы ненужной одноразовой ерунды, на выпуск избыточных автомашин. Уничтожение спекулятивного финансового сектора (он просто отмирает) выбросит на улицы новые рати ненужных «специалистов» и всех, кто их обслуживал.

Обеднение людей и крах государства всеобщего соцобеспечения на Западе сократит туристическую индустрию. Люди будут меньше ездить по планете.

А дальше — подобного будет все больше и больше…

Перемены неизбежны. Вечно сдерживать технологический прогресс невозможно. Но если его перестать сдерживать, то новые технологии покажут свою полную несовместимость с капиталистическим строем. Они начнут его ломать, усугубляя кризис старой формации. Так уже было в истории — так будет и на сей раз. Новые производительные силы порождают могильщиков старого общества.