изыскательских работ, будут теми, которые обозначены на карте, переданной мне вами во время беседы 24 марта с.г., за исключением части территории Западного Азербайджана, расположенной западнее линии, идущей от точки пересечения границ СССР, Турции и Ирана и дальше на юг по восточному берегу озера Резайе, вплоть до города Миандоаб, как это обозначено дополнительно на упомянутой выше карте 4 апреля 1946 года».

В это же самое время в Москве Сталин принял нового посла США Уолтера Смита, который вручил советскому лидеру письмо президента Трумэна. Зашел разговор о ситуации в Иране, и по этому поводу Джамиль Гасанлы приводит такие слова Сталина, обращенные к американскому дипломату: «Вы не понимаете нашего положения в вопросах нефти и Ирана… Бакинские нефтяные залежи – наш главный источник нефти. Они близки к иранской границе и открыты для опасности. Берия и другие говорят мне, что саботажники, и даже один человек с коробкой спичек, могут причинить нам большой ущерб. Мы не можем подвергать риску наш нефтяной источник».

После этой встречи посол Садчиков получил в ночь на 5 апреля сообщение, что советское правительство согласно со всеми предложениями иранской стороны. Рано утром Садчиков и Кавам обменялись письмами, в которых были изложены проекты создания нефтяной компании, а также подтверждался вывод советских войск и затрагивались вопросы урегулирования ситуации в Иранском Азербайджане.

7 дней открытой границы

Багиров получил от Молотова распоряжение – объяснить Пишевари необходимость переговоров с центральным правительством. Руководители группы «советников» отправились к нему. Пишевари выслушал их и не смог скрыть горечи: «Представьте себе, что Красная Армия уйдет, а вместе с ней и вы уйдете и оставите нас в таком положении; жандармерия, полиция и правительство Кавама расправятся с нами, не оставив ни одного демократа, и восстановят прежний режим Реза-шаха. После ухода Красной Армии шахское правительство неизбежно будет преследовать, как, впрочем, не днями, не месяцами, а годами, используя любые коварные методы…» Лидер демократической республики восклицал, что готов вместе с соратниками либо умереть с честью, либо даже «мобилизовать все свои силы, связаться со всеми демократическими группами всего Ирана, пойти на Тегеран, свергнуть шахское правительство и установить во всем Иране демократическое правительство…».

Советские представители все же постарались получить ответ, на каких условиях Пишевари согласится вести мирные переговоры. Пишевари указал важнейшие аспекты:

«а) признание автономии Азербайджана в форме энджумена;

б) разрешение иметь свои войска и свой командный состав, но с подчинением, как все иранские войска, генеральному штабу; в необходимых случаях войска Азербайджана также будут защищать Иран от внешних врагов, но их нельзя использовать против иранских племен, для решения внутренних проблем;

в) оставить за Азербайджаном право обеспечения внутреннего порядка собственной полицией, без присылки из Тегерана жандармерии и прочих вооруженных сил;

г) делопроизводство в Азербайджане вести на азербайджанском языке, а переписку с Тегераном – на фарсидском языке;

д) обучение в школах до 3-го класса вести на азербайджанском языке, а с 3-го класса ввести дополнительно и фарсидский язык;

е) государственные земли оставить за крестьянами, а распределенные среди крестьян помещичьи земли оплатить за счет государства, с последующей постепенной уплатой крестьянами стоимости этих земель государству;

ж) признание Тегераном законными всех проведенных до сих пор Национальным правительством реформ, не возбуждать уголовного преследования по иранским законам в отношении демократов;

з) увеличить количество депутатов от Азербайджана в иранском Меджлисе в соответствии с численностью населения Азербайджана;

и) запретить возвращение в Азербайджан лиц, выдворенных как противники демократического развития».

Но ситуация развивалась так, что переговоры вскоре стали невозможными.

21 ноября 1946 года премьер-министр Ахмед Кавам объявил, что ради охраны выборов 7 декабря по всей стране будут размещены войска. Джамиль Гасанлы в книге «СССР – Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941–1946 гг.)» писал об этом времени: «Днем 14 декабря иранские войска вошли в Тебриз. Генерал Зенгане был назначен военным губернатором Тебриза. За короткий срок он особо отличился своей свирепой жестокостью. Так, однажды он приказал бросить малолетних детей одного из демократов в печь для изготовления хлеба. Теперь Тебриз напоминал огромный концентрационный лагерь. Тюрьмы были переполнены, камер не хватало. Чтобы освободить места для размещения все новых узников, активистов-демократов расстреливали группами. Сотни офицеров и солдат Национальной армии и федаинов были казнены по приговору военно-полевых судов. Число расстрелянных в течение нескольких дней перевалило за 3 тысячи».

«Попытки иранской реакции, опираясь на поддержку США и Англии, в 1944–45 подавить демократическое движение и восстановить существовавший при Реза-шахе антидемократический режим (разгон полицией народных митингов и демонстраций 7 ноября 1944 в Тегеране и арест организаторов демонстраций, погромы организаций НПИ в Йезде, Исфахане и др. городах в феврале 1945, использование иранской реакцией южно-иранских племен для борьбы против демократических орг-ций, введение военного положения в Исфахане в июне 1945, введение осадного положения в Тегеране в сентябре 1945, запрещение демократических газет) потерпели провал…»

(Советская историческая энциклопедия, 1965 г.).

12 декабря 1946 года на советско-иранской границе открылись пограничные пункты пропуска в Джульфе, Худаферине, Биласуваре и Астаре. За два последующих дня границу перешли свыше 5 тысяч человек. Возникла необходимость обеспечить их продовольствием. 14 декабря руководство Азербайджанской ССР обратилось с соответствующим запросом в Москву к Булганину. Просили, как пишет Джамиль Гасанлы, разрешить «отпуск 2000 кг сыра, 1250 кг сахара, 5250 кг мяса, 700 кг масла, 1750 кг отрубей, 8750 кг овощей, 350 кг томатной пасты». Продукты были выделены.

19 декабря граница была вновь закрыта. Согласно оперативным данным советской стороны, с 12 по 19 декабря через пропускной пункт в Джульфе прошли 1123 человека, Худаферине – 292, Биласуваре – 538, Астаре – 3831. Всего на территорию Азербайджанской ССР перешли 5784 партийных работников, офицеров Национальной армии, федаинов и других участников Азербайджанского демократического движения. В том числе, согласно документам, «партийных работников – 95 человек, учителей, врачей и писателей – 91, генералов и офицеров – 196, солдат – 678, федаинов – 1057, полицейских – 134».

«Жертвы заветного сада»

К теме Иранского Азербайджана и попытки создать там демократическую республику обратился в своем творчестве известный иранский прозаик Махаммад-Реза Байрами – в России был издан его роман «Жертвы заветного сада». Говоря о работе над этим произведением, писатель вспоминает, как Балакиши, муж его тёти, после распада СССР и соответственно падения «железного занавеса» вернулся в родное село. Спустя полвека… «История его ухода из дома поразительна. Он ушел за своими лошадьми. Правда это или вымысел, но партийцы, когда стали отступать, забрали его коней, уверяя, что вернут их, как только доберутся до границы». Балакиши пошел с ними, и вот вернулся в родные края – через 50 лет.

«Но, конечно, главным образом я использовал письменные свидетельства, – поясняет Байрами. – Прочитал много аналитической литературы.