его на дорогу. Мне не видно уже в клубах пара ни людей, ни коней. Облако густое и огромное. Оттуда, из тумана слышатся крики боли, вопли, дикое ржание испуганных коней…

За нами никто не гонится, но Роний продолжает настегивать лошадей и дико свистит. Выживем – обеспечу его по гроб жизни. И второго тоже… Даже имени не знаю. Думаю, к барону им попадать никак нельзя – повесит или запорет.

Странно смотрит на меня леди Ровена. С ужасом и восторгом.

Дорога гладкая, кони начинают уставать, и Роний позволяет им бежать медленнее. Нас почти не трясет, дорога прекрасно наезжена.

Постепенно адреналин схлынул, и я могу уже видеть мир таким, какой он есть.

– Вы колдунья, леди Катрин?

– Что… Почему колдунья?

– Этот волшебный пар, через который не прошла погоня…

– Фу-у-у-х-х… Нет, леди Ровена. Вы видели в городах дома, покрытые белой краской? Побелкой?

– Ну конечно видела.

– Когда известь только произвели, ее нужно погасить. Для этого ее заливают водой. И она вскипает и начинает брызгать во все стороны. Выглядит это страшновато, да. Валит пар и летят горячие брызги.

А потом успокаивается, и этой массой белят стены домов. А снег – это и есть вода. Известь я брала с собой на такой вот случай. Нам, слабым и беззащитным женщинам, нужно иметь всякие подручные средства. Для нашей безопасности.

Леди смотрит на меня круглыми глазами, а потом начинает смеяться… А потом – плакать… Истерика, переволновалась. Бывает. У меня у самой руки трясутся – адреналиновый отходняк это называется. Я обнимаю Ровену за плечи и глажу по спине. Бедная девочка!..

– Успокойся… Тш-ш-ш… Все кончилось. Нас отвезут домой. И обещаю, больше ты никогда не будешь так мучиться. Ты будешь жить так, как захочешь сама… Тш-ш-ш…

Леди Ровена почти успокоилась, когда повозка стала замедлять ход и остановилась. Послышались мужские голоса. Я вышла из этой ужасно неудобной кибитки и сощурилась. Вокруг были всадники на огромных черных конях. Многие держали в руках факелы.

Один из них, крупный, грузный, с пиратской повязкой на лице, сказал:

– Кто такие?

– Господин барон, меня зовут леди Катрин Ромская. Я жена Марка Ромского. В повозке находится вдова барона Фуста, в девичестве – леди Ровена Ромская.

Всадник спешился и оказался не таким уж высоким, зато очень пузатым и подвижным.

– Барон Трок Ирус к вашим услугам, благородные леди.

И, невзирая на грузность и пивной живот, барон очень куртуазно изобразил придворный поклон.

– Садитесь в кибитку, дамы. На моей земле вы будете в безопасности.

– Господин барон, на земле барона Фуста остались наши люди, охрана. Мы никого не могли взять с собой. За каждым из них следили. И там остались мои фрейлины. Ну, и достаточно ценный багаж. Багаж – бог с ним, в крайнем случае можно и бросить. Но вы поможете вызволить наших людей?

– Не переживайте, графиня. Сейчас я отвезу вас в свой замок, как говорится, от греха подальше. Сдам на руки баронессе. А завтра лично съезжу за вашими людьми. Думаю, Фуст-младший все же не совсем пропил мозги. Он не пойдет на публичный конфликт. Садитесь уже в кибитку, леди. Мы сейчас на земле Фустов, не стоит давать повод к конфликту.

И барон несколько нетерпеливо подтолкнул меня к кибитке, помог забраться и лично закрыл дверь.

– Потерпите еще пару часов, леди. Потом вы согреетесь.

Через два часа нас вынимали из кибитки на руках. Адреналин схлынул, мы обе промерзли до полусмерти и засыпали стоя. Хлопотала какая-то маленькая хрупкая женщина, суетливо отдавала приказы, нас напоили горячим грогом с хорошей долей алкоголя и обернули в мягкие шкуры. Служанки растирали нам руки и занемевшие ноги. Парили тазы с горячей водой. По телу медленно расползалось тепло и дурман. Так, в креслах у камина, мы и уснули.

Я проснулась ближе к обеду. Прислушалась к себе – вроде бы обошлось. Ни голова, ни горло не болели. Комната была… скромная. Ни роскоши замка Фустов, ни элегантности комнат моей свекрови.

На стенах, прикрывая камень, висели войлоки. Вместо ковра у кровати тоже лежал войлок. Чистый. Камин был невелик, в нем негромко потрескивали дрова. Полная молодая горничная задом отворила дверь и внесла поднос с чем-то дымящимся. Из-под белоснежного чепчика выбивались белокурые кудряшки.

– Ой, ваше сиятельство! Разбудила я вас?

– Нет, я уже проснулась.

– А меня госпожа баронесса приставила к вам! Риза меня зовут, ваше сиятельство. Ежели вам чего нужно, вы только скажите, я тотчас все и сделаю!

Я засмеялась. И эта уютная Риза, и солнечный день за окном, и тепло, и собственное здоровье… Все слилось в ощущение счастья! Все же вчера мы чуть не попались, а сегодня уже все так здорово!

– Мне бы одеться, Риза, и умыться.

– Сей же час вам солью, ваше сиятельство! Я вот и водички горячей принесла! И холодной – тоже. И госпожа баронесса мыльце выдала для вас. И платье вам нашли подходящее. Ваше-то вчерашнее в каких-то пятнах. Не смогли отчистить, вы уж не серчайте!

Похоже, на одежду попало немного извести. Хорошо хоть, не обожглась! Да и ладно, подумаешь, тряпки испортила. Зато целы и невредимы.

– Как там леди Ровена?

– Умылась уже и в зале с госпожой баронессой чай пьет. И вас велено приглашать к столу, обед уже скоро, а вы еще и не завтракали совсем!

Я наскоро умылась и надела предложенное мне платье. Льняная крашеная ткань, совсем новое. Думаю, хозяева отдали лучшее, что есть. Этот дом был небогат.

В небольшой, чистой и уютной зале за высоким столом сидели баронесса Ирус, леди Ровена и хорошенькая молодая девушка.

– Садитесь, садитесь уже, деточка, – заговорила баронесса. – Это вот дочка моя младшенькая – Мирина. Ну, потом познакомитесь поближе. А сейчас вон сливочек в кашу добавляйте. И мед берите, мед очень полезный. А вы такие худенькие, будто и не кормят вас!

Больше всего меня поразил вид улыбающейся леди Ровены. Она наклонилась ко мне и вполголоса сказала:

– Ешьте, леди Катрин, сопротивляться бесполезно.

И они с Мириной переглянулись и захихикали, как два подростка.

Мы уезжали из баронства Ирус через неделю, отдохнувшие и успокоенные. Барон лично и десять из двадцати его воинов провожали нас до земель нашего герцогства.

Целую неделю и я, и леди Ровена просто купались в душевном тепле баронессы. Никто не кричал на слуг, никого не наказывали, да и прислуга вся была веселая и хлопотливая. Стол был скромен, и мясо нам предложили за все время только два раза. Но разве это так важно?

Удивительное преображение грозного