- Да, это так, мой фюрер, - согласился начальник Генштаба ОКХ. - Но доставка в течение предстоящей недели в группу армий «Юг» нескольких эшелонов «Тигров» и «Пантер» вынудит и его изменить свою позицию.

- Все не так просто, Цейтцлер, - возразил Гитлер. - Мы в тылу просто обречены на пассивное восприятие многих фронтовых реалий, которые там, оказывается, обладают несравненно большим весом.

«Брожение» в Главной Ставке по поводу «Цитадели» не утихало всю неделю. 18 июня Цейтцлер ознакомил Гитлера с телеграммой Клюге по этому вопросу. Тот, наконец, пришел к выводу: «Это решение является, по-моему, наилучшим. Оно вынудит противника попасть под удар наших клещей. Само наступление будет развиваться быстро благодаря наличию крупных танковых сил в обеих группах армий. Имея большой размах, оно неизбежно вовлечет в свою орбиту основные силы всех русских войск, в том числе находящиеся севернее Орла. В случае удачи оно должно принести максимальный успех. Последнее является решающим. Лучшим решением будет осуществление нашего наступления в соответствии с планом «Цитадель».

Фельдмаршал Манштейн сообщил свое мнение по поводу «Цитадели» начальнику Генштаба ОКХ по телефону. Он тоже был «за». Операция должна быть проведена. Командование группы армий «Юг» убеждено в том, что наступление будет хотя и трудным, но успешным. После победы у Курска вермахт сможет покончить с кризисом в Донбассе и, возможно, добьется здесь большой победы. Он - за «Цитадель»!

Оперативное совещание по обстановке 18 июня получилось бурным. Отклонив изложенные в докладе Йодля опасения по поводу операции под Курском, Гитлер окончательно высказался за проведение наступления:

- Несмотря на неоспоримые трудности, борьбу за «Курскую дугу» я встречаю с уверенностью. Еще никогда в русском походе немецкие войска не были лучше подготовлены и оснащены таким превосходным тяжелым оружием! Оставить на произвол судьбы такие важные районы, как Донец кий бассейн на Востоке и Балканы на Юге, для дальнейших военных операций немыслимо!

Возможно, доводы командующего 4-й танковой армией как-то побудили Гитлера поторопиться с назначением срока начала «Цитадели» - 21 июня, он назвал день «X» - 3 июля!

Для проведения «Цитадели» Гитлер упорно добивался подачи в состав ударных группировок сверх тяжелых танков, но основополагающий приказ № 15 подписал 22 июня о поднятии… боеспособности пехоты:

«… Немецкий пехотинец во всем превосходит русского, и так будет всегда. Он более стоек, чем славянин. Тем не менее на четвертый год войны именно в пехоте, которая приносит кровавые жертвы и теряет своих лучших людей, проявляются известные недостатки в подготовке. Эти недостатки в гораздо большей мере присущи пехоте врага, которую мы превосходим с самого начала и которая понесла несравненно большие потери. Это должен знать каждый солдат и каждый офицер.

Адольф Гитлер».

Оперативное совещание 25 июня вновь констатировало, что прибытие сверхтяжелых танков задерживается и это автоматически оттягивает срок начала операции под Курском. Какой срок назначить теперь? Теснимый неотвратимостью проведения наступления, Гитлер сухо продиктовал начальнику Генштаба ОКХ свое окончательное решение - 5 июля!

Начальник штаба ОКВ Кейтель педантично исполнял все указания Гитлера. 27 июня он представил ему на утверждение план операции под кодовым названием «Валькирия». Им предусматривалось, что в случае восстания военнопленных и иностранных рабочих на территории рейха должно быть введено осадное положение.

Весь день 29 июня Гиммлер провел в Пенемюнде. Руководители секретного центра, генерал Дорнбергер и штурмбаннфюрер СС фон Браун, обстоятельно доложили ему о трудностях, сдерживающих дальнейший рост выпуска ракет - перебои с сырьем, поставками специального оборудования и компонентов для «ФАУ-1» и «ФАУ-2».

К началу июля укомплектование и сколачивание ударных войск групп армий «Центр» и «Юг» для наступления на Курск завершилось. Приказы по 9-й и 4-й танковой армиям, оперативной группе «Кемпф» на операцию «Цитадель» прошли.

Чтобы лишний раз подчеркнуть исключительность момента перехода в решающее наступление года, 1 июля Гитлер созвал в «Вольфшанце» итоговое совещание. На него были приглашены командующие группами армий, армий и корпусов, участвующих в «Цитадели».

Главком ОКХ произнес длинную речь, особо подчеркнув, что армии, предназначенные для наступления, оснащены всеми видами вооружения, которое оказались в состоянии создать немецкий изобретательный дух и немецкая техника. Численность личного состава поднята до высшего возможного предела. Россия, ввиду понесенных громадных потерь, должна дрогнуть или, как Китай, впасть в агонию! Окончательный срок начала операции под Курском - 5 июля!

Командующий группой армий «Центр» Клюге добивался тщательной отработки взаимодействия пехоты, артиллерии и авиации.

Он то и дело напоминал командарму 9-й, командирам корпусов о необходимости показного отвода в тыл вспомогательных частей и усиленного распространения ложных слухов о том, что немецкие войска наступать не собираются. Все это предпринималось с целью достижения внезапности наступления.

Командующий группой армий «Юг» Манштейн, напротив, главные усилия командарма 4-й танковой Гота подчинил мероприятиям по созданию ложных представлений о подготовке наступления южнее Харькова. Он запретил передвижения частей в сторону передовой в дневное время. Была запрещена радио- и телефонная связь с прибывающими на фронт подкреплениями.

Начальник Генштаба ОКХ доложил Гитлеру поступившие оперативные данные по операции «Цитадель». Они выглядели обнадеживающе.

- Мой фюрер, обе ударные группировки 9-й и 4-й танковой армий готовы к наступлению наилучшим образом, - твердо заявил Цейтцлер. - Особенно важно то, что решены все вопросы с доставкой бронетехники.

- И как же они решены, Цейтцлер, в итоге?

- В течение мая - июня, мой фюрер, в группе армий «Юг» выделенное для операции «Цитадель» количество танков возросло более чем в два раза.

- А как это выглядит в натуральных цифрах, Цейтцлер? - уточнил Гитлер.

- Могу доложить, мой фюрер. Из тысячи трехсот пятидесяти танков, которые имеются сейчас у Манштейна, тысяча сто пятьдесят будут участвовать в наступлении под Курском. В их числе сто сверх тяжелых «Тигра» и сто девяносто две «Пантеры».

- Скажите, Цейтцлер, а какими резервами располагают сухопутные войска в данный момент на Восточном фронте? - спросил Гитлер.

- Резервы, мой фюрер, получились невелики - одна пехотная и одна охранная дивизии, а также две пехотные бригады, - уже другим тоном ответил Цейтцлер.

- Не густо получается, Цейтцлер, - отметил Гитлер. - На такие резервы особо рассчитывать не приходится.

- Согласно вашим указаниям, мой фюрер, все прибывающие с Запада резервы направлялись мною на доукомплектование дивизий первой линии. В них ощущался тридцатипроцентный некомплект.

- Значит, после смыкания клещей восточнее Курска, Цейтцлер, Модель и Гот вынуждены будут добивать окруженную группировку русских собственными силами?

- Оперативная группа «Кемпф», мой фюрер, сразу же после первого этапа «Цитадели» должна выполнять самостоятельную задачу южнее Харькова.

- А какими резервами располагают группы армий «Центр» и «Юг», Цейтцлер? - снова спросил Гитлер.

Начальник Генштаба сухопутных