— И это все?

— Томас, водитель дона Ибанеса, живет в доме над гаражом. И я, разумеется, сейчас также живу здесь. Чтобы находиться рядом с Кларой.

— Приятная обязанность.

Похоже, Уорт смутился.

— Мы с Кларой вместе учились в Стэнфордском университете. Сейчас я заведую приютом рабочих-католиков в Пало-Альто.

— Что это такое?

Уорт задумался.

— Можно назвать это центром для бездомных.

Клара так и не присоединилась к ним, и когда они допили вино, Уорт проводил Кросби осмотреть часовню. Место преступления, хотя он так не выразился. По дороге к базилике Уорт объяснил, что это точная копия храма в Мехико, только в уменьшенном виде. Кросби это знал, однако он хотел, чтобы Уорт рассказал даже то, что уже было ему известно. Джордж остановился.

— Вот здесь мы обнаружили дона Ибанеса, — сказал он.

Они постояли, словно в знак памяти.

— А там что?

Там живет Джейсон Фелпс. Жил. Дон Ибанес продал ему эту землю, когда тот удалился на покой.

— Они дружили между собой?

Уорт усмехнулся:

— Они были во всем полными противоположностями.

— Врагами?

— Едва ли. Джейсон Фелпс был известным атеистом. Я полагал, вы это знаете.

Кросби это действительно знал. Два владения соединялись тропинкой. Уорт и Кросби вошли в часовню. Уорт перекрестился и преклонил колени. Кросби последовал его примеру.

— Здесь хранится святое причастие.

Полумрак часовни освещался одинокой красной лампочкой. Только теперь Кросби заметил человека. Мужчина стоял на полу на коленях, вытянув руки, совершенно неподвижный.

— Карлос, — шепнул Уорт.

— А.

Когда они снова вышли на улицу, Кросби сказал, что хочет просто осмотреться вокруг, если это можно.

— Разумеется.

— Карлос и его дочь живут в особняке?

— Карлотта живет в особняке. А у ее отца отдельный домик.

— Когда я закончу, я вернусь к вам. Спасибо.

— Больше никаких вопросов?

— А у вас еще остались ответы?

— Сначала нужно услышать вопросы.

— Я просто хочу посмотреть, где все это произошло.

Они пожали друг другу руки, и Уорт направился в дом.

Кросби обошел вокруг часовни и увидел в пятидесяти ярдах небольшой домик. Необожженный кирпич, черепичная крыша, клумба, подстриженные кусты. Казалось, это был домик из сказки. У Кросби перед глазами возник образ старика, стоящего на коленях на полу часовни раскинув руки, словно распятый на кресте.

За гаражом, где оставил свою машину Кросби, имелась маленькая пристройка, что-то вроде сарая. Сюда складывали мусор, перед тем как отвезти его на свалку. Пригнувшись, Кросби шагнул внутрь. Мухи, зловоние отбросов. В дальнем контейнере виднелся кусок большого белого пластика. Нет, пенопласта. Кросби провел рукой по пузырчатому материалу, и его палец что-то нащупал. Он вытащил из контейнера половину ящика. В пенопласт было вставлено маленькое распятие, заклеенное скотчем.

* * *

Кросби уже собирался сесть в машину, но в самый последний момент остановился. Пройдя мимо особняка, он снова направился к часовне. Карлос как раз вышел на улицу, щурясь от дневного света. Мельком взглянув на гостя, он двинулся дальше. Кросби захотелось взглянуть на тропинку, соединявшую это ухоженное поместье с соседним владением.

Пройдя по тропинке, обсаженной деревьями, он увидел на лужайке двух женщин. Одна держала в руках лопату. Обе молчали. Кросби представил себя самого и Уорта, стоящих на том месте, где был обнаружен дон Ибанес. Приблизившись к женщинам, он кашлянул. Они обернулись; одна посмотрела на него с гневом, другая бросила взгляд, о котором он не стал бы рассказывать своей жене.

— Моя фамилия Кросби.

Он объяснил женщинам, почему здесь. Кокетливая сказала, что ее зовут Катериной.

— Найдите его! — воскликнула разгневанная Мирна.

Когда Катерина позвонила Мирне, чтобы сообщить о случившемся с Джейсоном Фелпсом, та, судя по всему, уже была в пути. Разумеется, средства массовой информации теперь уже расколотой надвое страны должны были упомянуть о смерти известного антрополога, однако Фелпс был знаменит не столько своими научными заслугами, сколько непримиримой критикой католической религии и ее блеска и суеты. Эта фраза показалась Катерине знакомой, и она спросила Джейсона почему.

— Потому что ты росла в католической вере, любимая. И осуждала сатану и его блеск и суету.

Да, правда. Почему отказаться от веры в сатану было труднее, чем забыть все остальное?

Разумеется, Катерина узнала о том, что Мирна спешит в Калифорнию, только когда та приехала сюда. После того как тело Фелпса увезли, Катерина снова заняла свою бывшую комнату. Единственной альтернативой было бы поселиться в мотеле «Тореадор».

— Я остановилась как раз там, — сказала Мирна.

— Глупо. Перебирайся сюда.

— Ты ведешь себя как хозяйка дома.

— В общем, ею я и была. — Незачем говорить Мирне, что Джейсон выставил ее из своего дома.

— Катерина, когда я рассказывала тебе о Джейсоне, я понятия не имела, что у тебя на него есть виды.

— О чем ты говоришь? Я ведь тогда его не знала. На самом деле все получилось как раз наоборот. И, конечно, это было взаимным.

— Конечно.

Катерине было смешно наблюдать за реакцией Мирны. Что ж, в конце концов, Джейсон Фелпс был любовью всей ее жизни. И лишь трудность найти работу по специальности вынудила Мирну расстаться с ним. Ну а потом — потом было уже слишком поздно.

— Университет не мог позволить себе взять меня, а я не могла позволить себе перебраться в Калифорнию, — как-то раз объяснила Мирна Катерине.

Тогда последней не пришло в голову предложить Мирне жить у Джейсона. Теперь до нее дошло, почему Мирна разговаривала так странно, когда она позвонила ей несколько недель назад, после того как устроилась на новом месте. По телефону она ясно дала понять, что имела в виду под «устроилась».

И вот теперь Мирна спросила:

— Он выбил у тебя из головы всю эту чушь?

— О, какие у нас с ним были разговоры… Милые, молчаливые. Даже не представляю себе, что бы я делала без Джейсона.

Раздраженная, Мирна просто не могла сдерживать свои чувства. Раздраженная? Да она бесилась от ревности!

— Я останусь здесь, Катерина. Я выпишусь из мотеля.

— Я съезжу с тобой.