Здор вышел из машины у магазина, расплатился и отправил водителя домой, в Днепропетровск. Недавно прошел дождь, воздух был прохладен, в листве поблескивали капли влаги. Предстоящее дело, ради которого он и приехал, почему-то не волновало его, отодвинулось, и Здор просто наслаждался хорошей погодой и собственной молодостью.

– Скажите, пожалуйста, – обратился он к пожилой женщине, – Тищенко... Где они живут?

– Это какие Тищенко? – Женщина остановилась и пристально всмотрелась в Здора – не знаком ли он ей.

– Валентина ихняя за араба вышла...

– А, Валька... – Женщина усмешливо покачала головой. – Видите справа зеленый забор? Вот за этим забором Валька и живет со своим арапом.

– Они сейчас дома?

– Кто ж их знает... Вчера вроде Вальку видела... А сегодня она, может, уже в Африке! – Женщина рассмеялась.

– Собака у них есть? – спросил Здор на всякий случай.

– Какая там собака! У них арап.

– Неужели такой злобный?

– А зачем ему быть злобным? – удивилась женщина. – Он черный – этого вполне достаточно. Фазаном его зовут, – крикнула вслед женщина.

– Спасибо! – рассмеялся Здор.

Валентину Здор не узнал. Он помнил надменную, светскую даму, всю в черном, с многочисленными золотыми побрякушками в ушах, на шее, на пальцах, на запястье, а сейчас увидел нечто другое. Калитку открыла красивая, все-таки красивая молодая женщина в ситцевом халатике, на ногах у нее были растоптанные тапочки, волосы кое-как собраны в пучок, и только взгляд, взгляд, как и прежде, оставался слегка блудливым.

– Вам кого? – спросила Валентина.

Она тоже не узнала Здора.

– Вас, – ответил Здор, улыбаясь широко и показывая потрясающие свои зубы.

– Да?

– Мы с вами знакомились в Москве, в офисе вашего супруга... Миша меня зовут, Миша.

– А, вспомнила! – Она открыла калитку, пропустила Здора во двор и снова накинула крючок. – А Фаваза нет дома. Вас это огорчает?

– Нисколько!

– Да-а-а? – протянула она, и только по этому ее словцу, произнесенному с придыханием, Здор понял, почувствовал – все возможно.

– Кстати, а почему в деревне его зовут Фазаном?

– Фазаном? – Она расхохоталась, припав к его плечу, и он еще раз убедился – все может получиться, все, что угодно. – Наверно, они не могут произнести слово «Фаваз». А я и не знала. Надо будет ему сказать, как его зовут на самом деле. Фазан – надо же! Красиво, конечно, но ему больше подходит другое имя.

– Какое?

– Индюк.

– Да, – Здор не понял, к чему клонит Валентина. – Индюк, конечно, крупнее.

– Дело не в этом. Индюк глупее и напыщеннее.

– Может быть, – осторожно согласился Здор.

– Проходите, – она показала на небольшой стол в тени вишни. – Присаживайтесь.

Здор прошел во двор, огляделся по сторонам, усмехнулся чему-то про себя, присел к столику. Сумку свою поставил у ног, выжидательно посмотрел на хозяйку. Какие, дескать, будут дальнейшие указания?

Что делать, что предпринять, Здор не представлял. Да, он вспомнил о словах Валентины – Запорожье, индустриальный институт, кафедра геодезии, где она когда-то работала лаборанткой, где и познакомилась с мягкоголосым, большеглазым Фавазом. Что руководило ею тогда – действительно ли влюбилась в полненького, брюхатенького араба или же просто решила, что с ним ей будет лучше...

Трудно сказать.

Как бы там ни было, вольно или невольно она сказала лишнее, и Здор почти без труда нашел берлогу Фаваза.

Но что делать дальше?

Обыскивать дом?

Здесь денег нет, здесь их не найдешь. Деньги давно лежат в каком-нибудь бейрутском или каирском, а может, даже в швейцарском банке.

Дожидаться Фаваза?

Дождался – и что дальше?

– У меня есть вишневая наливка, – сказала Валентина.

– Наливка – это хорошо, – ответил Здор.

– Пригубим? – Женщина стояла в полураспахнутом халатике, оперев кулачки в бока, и смотрела на Здора не то снисходительно, не то выжидающе.

– Маленько можно, – кивнул он.

– Нужно, – поправила Валентина.

– И опять согласен.

– Ты начинаешь отвечать правильно, – хмыкнула она себе под нос и шало оглянулась, уже входя в дом.

– Я всегда отвечаю правильно.

– Будем посмотреть.

Шел какой-то пустоватый, двусмысленный разговор, и положение, в котором оказался Здор, тоже было неопределенным. Он почувствовал не беспокойство, нет, его охватила какая-то раздражающая подвешенность, что ли... Вроде бы все хорошо, он нашел беглеца, если не его самого, то убежище...

А дальше, что делать дальше?

Появилась Валентина с трехлитровой банкой. В ней плескалась жидкость вишневого цвета. Поставив банку на стол, она прошлась по Здору каким-то затяжным взглядом, усмехнулась про себя и, не сказав ни слова, снова удалилась в дом. На этот раз вернулась минуты через две – в руках у нее была тарелка с белым вареным мясом.

– Свинину ешь? – спросила она.

– Я же не мусульманин.

– Фаваз не ест.

– Его проблемы, – механически ответил Здор. – Он когда появится?

– А зачем он тебе?

– Поговорить надо.

– Поговори со мной... Меня тебе мало?

– Да нет, – смешался Здор – он не привык к таким темпам. – По-моему, в самый раз.

– Ну вот и все, – произнесла Валентина странные, невнятные слова и, снова отлучившись в дом, принесла два граненых стакана, две вилки, нож, хлеб. – Еще что-нибудь нужно? – спросила она, опять уперев кулачки в бока.

– Мне кажется, – Здор помялся, окидывая стол придирчивым взглядом, – мне кажется, что для хорошей беседы здесь всего достаточно.

– Беседы? – удивилась Валентина. – А о чем ты собираешься со мной беседовать?

– О жизни, – брякнул Здор первое попавшееся словцо.

– Да? – протяжно удивилась Валентина и разлила по полному стакану наливки. – Будем живы, – она тяжело ткнулась стаканом в стакан Здора и выпила до дна. Здору ничего не оставалось, как последовать ее примеру. Наливка оказалась довольно приятной на вкус, правда, несколько сладковатой, но крепости, как он заметил, в ней было достаточно. Крепковата оказалась наливка, градусов под сорок. – Так о чьей жизни будем говорить? – уже хмельно спросила Валентина, глядя на Здора полуприкрытыми глазами. – О твоей? О моей?

– О нашей.

– О нашей... Разве мы с тобой уже живем?

– Пока нет, но, я думаю, у нас все впереди, – Здор решил больше не корчить из себя недотрогу и, кажется, впервые произнес нечто прямое и откровенное.