Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я послал ему короткое сообщение, сказав, чтобы он прибыл в двенадцать, а затем еще одно сообщение Маттео, сообщив ему, что дела придется отложить на потом. Затем я выключил телефон, не в настроении выслушивать раздражающие вопросы брата.
Ария вернулась через десять минут, ее лицо время от времени искажалось.
— Болит? — спросил я, даже если это был риторический вопрос. Даже кто-то менее знакомый с признаками боли увидел бы, что она испытывает дискомфорт.
Ария остановилась перед кроватью, сморщив нос от стыда.
— Да. Прости.
— Почему ты извиняешься?
Ария вытянулась рядом со мной, ее глаза быстро скользнули вниз к моему паху, а затем обратно к моему лицу. Я никак не мог скрыть своего желания к ней, но это не означало, что я игнорировал потребности ее тела.
— Я думала, что тебе захочется сделать это снова, но я не думаю, что смогу.
Я ласкал ее ребра и бок.
— Я знаю. Я и не ждал, что ты будешь готова так скоро.
Кожа Арии покрылась мурашками под моими прикосновениями.
Я погладил ее живот, затем край ее прекрасного светлого треугольника. Она затаила дыхание.
— Я могу облизать тебя, если ты к этому готова.
Желание поглотило мои внутренности при мысли о том, чтобы зарыться между ее бедер.
Ария сглотнула.
— Не уверена, что это хорошая идея.
Я откинулся назад, но не сводил с нее глаз. Ее соски сморщились под моим вниманием.
Ария склонилась надо мной, ее взгляд задержался на моей груди и животе. Выражение ее лица не было сексуальным, поэтому она не восхищалась моими мускулами, но я знал, что они возбуждали ее, так же, как тело Арии сводило меня с ума от желания.
Я протянул руку и провел подушечкой большого пальца по ее розовому соску. Каждый дюйм Арии был совершенством, не только снаружи, но и внутри. Я был со столькими красивыми девушками, которые исполняли все мои гребаные желания. Девушки, которые никогда не знали ни единой правды обо мне, девушки, которые никогда не хотели знать больше, чем я мог им дать.
Я брал все, что хотел, не заботясь, блядь, об их эмоциях, выбирал их по их внешности, размеру их сисек или форме их губ, по мастерству их языка или готовности принять его в свою задницу.
Ария была первой девушкой, которую я не выбрал для себя, и вероятно, никогда бы не выбрал. Если бы отец оставил выбор за мной, я бы выбрал кого-то другого, потому что с первого момента, как я увидел Арию, я хотел защитить ее.
Уже тогда в глубине души я понимал, что женитьба на ней представляет собой гребаный риск для всего, что я построил.
Женитьба на Джианне была бы безопасным выбором, потому что с ее личностью у меня не было бы проблем быть мудаком, чтобы сохранить свою чудовищную маску. С Арией это была проигрышная игра. Самая опасная игра, в которую я когда-либо играл.
Какого хрена она со мной делает?
— Твоя грудь чертовски совершенна, — сказал я в тишине, желая прервать этот безумный момент.
Ария провела кончиками пальцев по шраму на моем животе.
— Откуда у тебя этот шрам?
Более безопасная местность.
— Мне было одиннадцать. — воспоминания поползли вверх, пробиваясь сквозь все другие, гораздо худшие воспоминания.
Шок промелькнул на лице Арии. Она знала, о чем пойдет речь. Все знали эту историю. Мальчик, который убил своего первого мужчину в одиннадцать лет, уже тогда стал монстром. Сын своего отца.
Может, люди и боялись меня раньше, но впервые я заметил, что люди относятся ко мне, как к кому-то, кого нужно опасаться, после того первого убийства.
— Фамилья не была столь сплоченной, как сейчас. — начал я и рассказал ей, как все началось, как я стал искусным убийцей.
Даже тогда я не чувствовал вины за убийство другого человека. Если я не буду осторожен, смерть моего отца может снова разорвать Фамилью на части.
Ария наблюдала за мной с напряженным выражением лица, лишенным болезненного очарования или благоговейного страха, обычно направленного в мою сторону, когда рассказывалась эта история.
— Это было твое первое убийство?
— Да. Первое из многих.
Я не был точно уверен, сколько людей я убил, не только потому, что не всегда было ясно, закончил ли дело Маттео или моя пуля вхаосе массового расстрела, но и потому, что в какой-то момент я перестал считать. Какая разница, если я убил двадцать, пятьдесят или сто человек?
Пальцы Арии все еще гладили мой шрам, но я сомневался, что она заметила. Она была полностью сосредоточена на моем лице.
— Когда ты снова убил?
— В ту же ночь. После того первого мужчины я сказал Маттео спрятаться в моем шкафу. Он протестовал, но я был крупнее и запер его внутри. К тому времени я потерял довольно много крови, но был на адреналине и все еще слышал стрельбу внизу, так что пошел на шум с пистолетом. Мой отец отстреливался от двоих нападавших. Я спустился вниз по лестнице, но никто не обратил на меня внимания, а затем выстрелил в одного из них сзади. Мой отец снял другого выстрелом в плечо.
— Почему он не убил его?
О, Ария, такая невинная.
— Он хотел допросить его, чтобы узнать, были ли другие предатели в Фамилье.
— Так что же он сделал с парнем на то время, пока отвозил тебя в больницу?
Будто мой отец когда-нибудь перестал бы пытать кого-то, чтобы я получил медицинскую помощь, а тем более отвезти меня в больницу.
— Не говори мне, что он не повез тебя.
— Он позвонил доктору Фамильи, велел мне зажать рану и пошел вперед, начав пытать парня для получения информации.
Ария медленно покачала головой.
— Ты же мог умереть. Некоторые вещи нужно лечить в больнице. Как он мог сделать это?
— Фамилья на первом месте, — сказал я. Это была правда, которой я жил. Этого мы требовали от наших солдат, и то, чем мы с Маттео должны были жить. — Мы никогда не доставляем раненых в больницу. Там задают слишком много вопросов и вовлекают полицию, к тому же это признание слабости. И мой отец должен был убедиться, что предатель заговорит, прежде чем получит шанс убить себя.
— Значит, ты согласен с тем, что он сделал? Ты бы смотрел, как кто-то, кого ты любишь, истекает кровью, лишь бы ты мог
