— И в какой же класс меня теперь определят? — спросил я Марию Степановну, когда мы, как и в прошлый раз, поднимались вместе на лифте в отделение терапии.

— Пока не знаю. Вот обработают результаты тестирования, сообщат мне, тогда я тебе и скажу. А в какой школе ты учился? — вопросительно глянула на меня целительница.

— Не помню, Мария Степановна. — вздохнул я. Снова меня едва не подловили на элементарном вопросе.

— Ну, не расстраивайся. — погладили меня по голове. — Теперь всё у тебя будет хорошо. Я об этом обязательно позабочусь.

— Спасибо вам, Мария Степановна, за вашу заботу! — искренне поблагодарил я.

— Беги в палату и собирайся. — быстро поцеловав меня в макушку и вытолкав за порог лифта, Мария Степановна почему-то отвернулась, нажимая кнопку своего этажа. — Я за тобой зайду в пять часов.

Окончание фразы я едва расслышал из-за закрывающихся створок лифтовых дверей. Но не это меня озадачило, и совсем не то, что от меня так бесцеремонно избавились.

Меня поразили изменения ауры женщины — буквально в считанные мгновения она поблёкла и словно пропиталась изнутри серым туманом, который обесцветил все эфирные краски. Но ведь минуту назад всё было в порядке. Неужели я чем-то обидел свою новую маму? Но чем? Я всего лишь поблагодарил её, притом вполне искренне, за заботу. Я хоть и маленький телом теперь, но всё же понимаю, что без этой замечательной женщины, которая почему-то мне благоволит, на меня свалилось бы намного больше проблем в этом незнакомом и не факт, что дружественном мне, мире. Или это не обида так проявилась, а какое-то другое, негативное и очень сильное чувство? Ничего не понимаю!

В таких раздумьях я неспешно добрёл до палаты. И хоть до семнадцати часов у меня оставалось ещё достаточно времени, чтобы осуществить всё запланированное до момента расставания с больницей, но поторопиться всё-таки стоило. Поэтому, отбросив все посторонние мысли (подумаю их потом), я приступил к сборам.

Сначала я примерил одежду, принесённую утром приёмной мамой, так и оставшуюся лежать в пакете на моей кровати. Покрутившись перед зеркалом, я признал её вполне подходящей и по фасону, и по размерам, с которыми Мария Степановна снова угадала.

Возвращаясь в палату после тестирования, я прикидывал, где можно найти утюг и место для глажки помятых вещей, принесённых в совсем маленьком пакете. Но, как оказалось, и рубашка, и брюки были идеально ровными без малейших неположенных складок ткани. Позже я выяснил, что почти вся современная одежда шьётся из ткани с добавлением каких-то синтетических волокон, которые имеют эффект запоминания формы, и одежда после смятия через определённое время сама возвращается в исходное состояние. Поэтому глажка таким вещам не нужна.

Затем, сидя на кровати, позанимался эфирным дыханием, после которого подкрепился принесённым Марь Ванной полдником. Поблагодарив старушку за заботу о себе родном, попытался отдать ей немалые продовольственные запасы своей тумбочки, которые, несмотря на всё своё упорство и старания, так и не смог полностью уничтожить. На что получил безапелляционный отказ. Аналогичные ответы я получил ото всех — и медработников отделения и его пациенток, к которым я обратился с подобным предложением.

После выслушал много поздравлений с выздоровлением и выпиской, добрых пожеланий никогда не болеть, расти большим, сильным и умным, слушаться свою новую маму (и откуда только узнали?) и никогда сюда больше не возвращаться по таким нехорошим поводам.

Отдельно зашёл сказать спасибо поварам за вкусное питание. За что неожиданно получил, не сумев отказаться, ещё несколько свежих фруктовин.

И вот, наконец, переодевшись к пяти часам в новую одежду и проверив наличие кома на левой руке, аккуратно сложив на кровати больничную пижаму, посматривая на только увеличившуюся продовольственную горку на тумбочке, я был полностью готов оставить в прошлом поднадоевшие уже стены лечебного учреждения и окунуться в новую, неизвестную пока мне, но такую притягательную действительность конца двадцать первого века.

Глава 9

Пенза, Первомайский район, ул. Калинина, 100. 28 мая. 17:30.

Я люблю ходить в гости к другим людям. В основном из-за того, что можно посмотреть, как они живут, чем занимаются в свободное от работы или учёбы время, узнать по обстановке квартиры или дома черты характера их обитателей. Особенно если хозяева не готовились заранее к твоему приходу.

Каждый раз, входя в новый дом, ожидаешь какого-то небольшого открытия или чуда, будто попадаешь туристом в соседнюю страну, где живёт другой народ, с неизвестными обычаями, традициями, незнакомым языком, с которыми ты вот-вот познакомишься.

А если ты гость желанный, или хозяева просто порядочные люди, уважающие русские традиции, то тебя обязательно накормят. И тогда ты знакомишься с кухней народов, населяющих данную страну. Кухней не в смысле помещения, где готовят пищу, а в смысле кулинарного искусства, которым успевают порадовать радушные хозяева. У нас дома книга была «Национальные кухни наших народов», в которой были собраны рецепты национальных блюд народов республик СССР. Очень эта книга мне нравилась — читаешь её и представляешь себя то в Грузии на празднике Тбилисоба, посвящённому сбору урожая и городу Тбилиси, то в Молдавии на празднике встречи весны Мэрцишор, то ещё где-нибудь.

К моему новому дому мы с приёмной мамой Машей подъехали на жёлтом такси — широком универсале обтекаемой каплевидной формы с шильдиком на кузове «Лада-Такси-Электро-Бот».

Такси мы совсем не ждали. Машина практически бесшумно подрулила к кованым металлическим воротам такого же забора, ограждающего территорию больницы, подняв небольшое облачко пыли, практически одновременно с нами. Единственная правая, но очень широкая дверь автомобиля плавно поднялась и улеглась на крышу кузова, открывая доступ в пассажирский салон.

Но смотрел я не на неё. Подобную конструкцию двери и способ её открытия я уже видел, когда по телевизору показывали выставку самодельных автомобилей. Да и в журнале «За рулём» описывались экспериментальные модели легковых автомобилей, в основном, иностранного производства, с таким способом доступа в салон. «Применение такой конструкции дверей автомобиля вместо распашных, экономит место на узких парковках, стоянках и в гаражах, упрощает, облегчает и ускоряет посадку-высадку пассажиров и водителя, а также погрузку-разгрузку грузов» — опять всплыла в голове цитата из давно прочитанной, и,