за пределами пустоты, что-то было. Тот самый прекрасный сад, или идеальная реальность, или отражение Феронии, что угодно, лишь бы можно было снова увидеть Эстрид. Человеческое сознание все-таки забавная штука: в погоне за счастьем оно так легко отодвигает знания и порождает фантомов…

Матео почувствовал, как по горлу скользнуло что-то горячее, вырвавшееся изо рта и носа. Кровь, конечно, густой темный поток… Похоже, повреждения, оставленные лезвием, были серьезней, чем он предполагал. И все равно Матео улыбнулся – пугающей кровавой улыбкой, которую, к счастью, никто не видел. Он закончил. В этот миг он пережег последний провод, и бомба не должна была взорваться ни по команде своего владельца, ни при падении с высоты, корпус у нее крепкий.

Так что все остальные будут жить. Для Матео же все завершилось: боль внутри него нарастала, он видел, что роботы подбираются все ближе. Он больше не уничтожал их, не было нужды, он даже надеялся, что кто-то из них завершит все побыстрее.

Но нет, эти груды металла так ничего толкового и не успели, потому что пол под залом начал проваливаться. Снизу уже слышался вой тунгили, злой и испуганный. Матео не помнил, хищные это животные или нет, и не мог угадать, как он умрет – в их пасти, раздавленный плитами или от внутренних повреждений, оставленных лезвием. Ему было все равно. Он не двигался, а когда из-под ног ушла опора и его поволокло в темноту, он расслабился. Он думал не о ранах, поджидающих его существах или украденной у него жизни. Он думал о себе и Эстрид – в той темной комнате, в долгие часы, которые были для него лучшими. Говорят, что перед смертью перед глазами пролетает вся жизнь, однако просматривать всю жизнь Матео не хотелось, только эти мгновения…

Он уже летел вниз, когда кто-то неожиданно оказался позади него. Кто-то достаточно ловкий, чтобы добраться до него, оказавшегося среди обломков, и достаточно сильный, чтобы забрать его с собой. Матео почувствовал, как тонкая рука перехватила его поперек груди, прижимая к тому, кто сейчас стоял позади него. Вместе с электрокинетиком неизвестный спаситель оттолкнулся от ближайшей плиты и отпрыгнул в сторону, подальше от ямы, кишащей обозленными тунгили и их металлическими погонщиками.

Получается, кто-то из его охранников все же заметил свою ошибку и решил поиграть в героя. Благодарности Матео не испытывал, он сожалел о том, что теперь мучаться придется дольше. Он и его спаситель оказались на уцелевшей части этажа, и там Матео просто замер, неподвижный, чтобы не тревожить рану. Ему было все равно, что с ним будет прямо сейчас, и он сомневался, что в мире осталось хоть что-то, способное его по-настоящему оживить.

Но он поторопился с выводами. Прямо у него над ухом прозвучал голос, прошедший через него, как разряд электричества.

– Ну как так можно? Ненадолго оставила тебя одного, а ты уже умираешь!

Вот теперь он обернулся. Изначально ему было все равно, кто его спас, но этот голос все изменил.

Рядом с ним действительно была Эстрид. Она даже теперь поддерживала его, не давая полностью оказаться на полу, но и поднять не пыталась, она видела, насколько тяжелую рану он получил. Номер 5 изменилась: она была жива и здорова, но при этом одета не в форму легионера, а в брюки и тунику из серой ткани, Матео видел такую одежду на ферме. К тому же, Эстрид казалась моложе лет на десять, хотя это, возможно, было лишь иллюзией его угасающего сознания.

– Ты жива… – прошептал он. – Или я мертв?

– Да жива я, жива! Ты действительно думал, что стая наспех слепленных мутантов может убить номер 5 Легиона? Это даже обидно!

– Но я же видел… Там, на пожаре…

– Тебе показалось, – твердо произнесла Эстрид. – Все, что кажется невозможным, тебе просто привиделось, этого не было. Понял?

– Понял… Я рад. – Матео с трудом поднял руку, чтобы коснуться лица Эстрид, провести пальцами по ее белым волосам. – Рад, что смогу увидеть тебя еще раз… Я, кажется, не выберусь, не на этот раз…

Однако Эстрид расставанием не прониклась, плакать она не собиралась и смотрела на него с осуждением.

– Оставь этот драматизм, тебе не идет. Ты куда от меня собрался, на тот свет? Не пущу. Я уже привыкла с тобой спать, мне так удобней.

– Эстрид, я…

– Ты – помолчи, – неожиданно мягко улыбнулась она. – Ты все сделал правильно. Остальное оставь мне.

Одной рукой она продолжила поддерживал его за плечи, другую прижала к ране на его животе. Матео почувствовал, как пульсирующая боль наконец отступает, сменяясь приятным теплом, как сведенные судорогой мышцы расслабляются, а ощущение крови во рту исчезает.

Он уже проходил через нечто подобное раньше, когда получал ранения на предыдущих миссиях. Так действовали хилеры – а вот легионеры не могли. По крайней мере, не должны были, однако Эстрид справлялась. Чуть приподнявшись, Матео смог разглядеть, как рана понемногу затягивается.

Но и для него это не прошло даром. На него наваливалась чудовищная усталость, оставленная болью и использованием способностей для уничтожения бомбы. Хотелось уснуть, а он не решался, боялся, что Эстрид может оказаться его сном. Он проснется – а ее больше не будет…

Она словно поняла это. Эстрид, привычно игнорировавшая его, как будто безразличная ко всем на свете, знала, о чем он думает. Она осторожно взяла его за руку, давая понять, что она рядом.

– Теперь все будет хорошо, – пообещала она.

– Ты же не можешь так… Как хилер… Как ты можешь?

– Никак. Я и не могу.

– Но это же… сила хилера, – растерялся Матео.

– Солнце, я прощаю тебе эту глупость только потому, что у тебя и правда внутренности разворочены так, что человек умер бы еще полчаса назад. Слушай и запоминай: у меня нет способностей хилера, у легионеров их не бывает. Ты не получал серьезных ран, так, мелкие порезы. Я успела вовремя, роботы до тебя не добрались.

– Хорошо, я не скажу… никому. Ты можешь мне верить, ты знаешь?

– Знаю, конечно, – кивнула Эстрид. – Иначе тобой бы уже обедали тунгили.

– Ты так спаслась на ферме? С помощью способностей, которых нет?

– С помощью способностей, которых нет, да не тех, – помрачнела номер 5. – Об этом мы тоже говорить не будем. Да и отключишься ты через минуту, я же вижу.

– Ладно, да… – Матео и правда хотел сдаться темноте, но в последний момент вспомнил нечто важное. – Послушай… Когда мы уезжали с фермы… И казалось, что ты мертва… Та девушка, номер 6, действительно за тебя переживала… Но мужчина… Он был